Ята Петри - Второй

— Безалкогольное мое, — у меня вечером еще обход территории намечается, — сказал Второй, ставя в известность о ночном рейде.

Луны на небе не было. Темнота такая — хоть глаза выколи. Что можно в этой темноте рассмотреть — я не знал. Я даже собственных рук не видел.

— А днем обход территорий сделать нельзя? Ноги ж можно переломать…

— Ян, не зуди. Сам напросился. Я тебя в первый же вечер выдергивать на поверхность не планировал, — зашипел на меня Второй. — По сторонам смотри внимательно, увидишь вспышку — скажешь. Но тихо. И все время за спиной держись.

— Понял, шеф.

— Помолчи. Я слушаю.

Я тоже начал вслушиваться в темноту. Но ничего не слышал. Такое впечатление, что все в округе просто вымерло. Хотя…

Берлога находилась на самой окраине городского поселка, дальше только сады, огороды и кладбище.

И окружная дорога. Туда меня и вывел Второй. Я узнал развилку, посмотрел в сторону светящегося где-то далеко-далеко микрорайона.

И… и краем глаза заметил что-то явно нездоровое. Я оглянулся. Хотел рассмотреть получше. Но ничего уже не видел. Я даже не понял что именно — какой-то мутный красноватый то ли силуэт, то ли свет.

Вдруг просто показалось? Пару раз тряхонул головой и решил не обращать внимания. Может, это в темноте просто всякие мультики кажутся.

За Вторым я успевал с трудом. Он, будто кошка, видящая в темноте, хорошо ориентировался и разбирал дорогу. Я так и не понял — был ли у него какой-то план или этот обход территорий был всего-навсего обычным ритуалом, вроде сказки на ночь.

Второй мне дал пистолет. Попросил взять нож. Организовал и удобно навесил на ремень ножны. Мне это напомнило заботу старого сержанта о пацанах-новобранцах.

Тишина оглушала. Я слышал только шорох гравия у себя под ногами и какие-то слишком далекие и почему-то нереальные звуки проезжающих где-то у горизонта машин.

И тут опять заметил точно так же краем глаза светящееся пятно, именно пятно. Шагах в тридцати от нас и в метре или чуть выше над землей. Но стоило повернуться, чтоб рассмотреть подробнее, — свет исчез.

— Второй, — как можно тише позвал я. Тот обернулся. Я шептал, продолжая.

— Там какая-то чертовщина. Как лампа, красная. Гаснет, загорается и снова исчезает. Но все ближе и ближе к нам.

Второй глянул в ту сторону, что я показывал. Реально четрыхнулся.

— Я ничего не вижу. И тихо…

— Может, просто кажется? — я готов уже был отказаться от того, что видел.

Второй хмыкнул. Но даже по тому, как он ответил, я понял — он мне верит. Он напряжен и насторожен.

— Иди вперед, только медленно. Я за тобой мерах в трех. Куклы меня не видят. Я для них просто темное пятно.

Мурашки побежали по спине. Но я двинул в сторону шоссе. Второй остался за спиной, я не видел его в темноте и не слышал. Ни звука. Я шел, с трудом разбирая дорогу, к далеким огням автострады.

Возле уха неожиданно что-то свистнуло, и тут же послышался хлопок, потом шум, звук борьбы, так, словно позади меня на земле кто-то ворочался. Я не знал что делать — то ли бежать без оглядки, то ли возвращаться, то ли пытаться понять, что произошло. Хлопок, еще один, брань, крик и… тишина.

Я задергался посреди поля, порываясь бежать то в одну сторону, то в другую.

— Ян, — услышал я голос Второго. Странный такой голос.

Кинулся в ту сторону. Чуть не споткнулся о лежащих на земле.

— Фонарик в кармане, — сказал Второй. Говорил он неестественно хрипло.

Я на ощупь попытался найти карман его куртки.

— Не лапай. Выше чуть-чуть, — Второй и сейчас умудрялся шутить. А у меня руки тряслись. Мысль, — почему Второй сам свой фонарик не вытащил, даже в голову не приходила.

Щелкнул кнопкой, появился тонкий, но яркий луч света.

— Да не в глаза свети, бродяга, — крикнул Второй, закрываясь рукой. Я опустил луч чуть ниже и увидел, что он сидит на какой-то горе тряпья. И понял, что это за тряпье. Фонарик в руках затрясся.

— Ян, не паникуй. Все живы. Я его только слегка задел. И он меня тоже…

И только тут я заметил, что на сером рукаве его куртки расплывается большое темное пятно.

— Что делать?

— Что? Сижу вот, думаю. Если болевой шок сразу не наступил — значит, пока все нормально. От меня ни на шаг. Стой рядом. Фонарик погаси и смотри на все четыре стороны. Может, он не один такой…

Я выключил фонарь. На глаза снова навалилась темнота — еще плотнее и гуще, чем прежде.

В полнейшей тишине раздался стон…

Я дернулся, чуть не подпрыгнув на месте.

— Второй, это ты?

Тот сверканул белыми зубами. Ухмыляется, — понял я.

— Я, Ян, так стонать не умею. Это какой-то предсмертный хрип получается. А с учетом того, что я товарищу просто руку сломал, чтоб пистолет выбить — до смерти ему еще далеко.

Блин, какая-то глупая ситуация.

— Пистолет?

— Ну, да. Зараженные предметы в темноте красным светятся. Это тебе любой специалист по вирусам скажет. Ну, по особым вирусам. Если за тобой летало что-то красное в метре над землей, то вряд ли это кукла. Они ж все-таки не карлики.

А если ты, кроме красных отблесков, больше ничего не заметил — следом шел обычный человек. С «зараженным» предметом. Но, блин, я почему-то думал у него нож будет. Или кастет. Уж очень он хотел поближе к тебе подойти. Из пистолета бабахнул бы еще с шагов семидесяти, и поминай, как звали. Во я дурак, Ян.

— Чего это?

— Да потому, что не ждать надо было. А сразу гасить. Что бы я после Петровичу сказал? Что мне сейчас Петровичу говорить? Без него мы ж не того… Черт, черт.

Я почесал голову, попытался оценить ситуацию. Второй сидел и матерился. Он много разных слов, как оказалось, знает.

Но я тоже как-то понял, что Петровичу звонить нельзя. Во-первых, потому, что — он Второму голову открутит, а во-вторых, потому, что открутит голову мне. Хотя меня мог и пожалеть. Я ж этот…типа маг. Мне без головы нельзя.

Надо было срочно придумать хоть что-то.

— До берлоги ходу по прямой минут пятнадцать?

— Да. Я ориентиры знаю.

— Сам доберешься?

Второй попробовал схохмить. Но ограничился только почти скрипом сквозь зубы:

— Уж постараюсь…

— Значит, план такой. Я беру этого, тащу. А ты топаешь самостоятельно. Отдыхать будем часто. Я дядек такой наружности тоже особо таскать не привык.

И подал руку Второму. Помог встать. Его слегка пошатывало. Но он вроде парень крепкий. Тем более, что пока на адреналине- надо уходить. А вот как взвалить себе на плечи раненного мужика я как-то себе слабо представлял. Мужчина был полный, невысокий, но какой-то весь мягкий. Я его сначала по полю волочь попытался, но это занятие из серии: посадил дед репку — выросла репка большая. Типа, тянет-потянет, а вытащить не может. Второй смотрел на мои потуги и предлагал помощь. Ага, с его-то рукой только боровов тягать. Я послал его подальше. Но победила дружба. Он, скрипя зубами (так, что я думал без зубов останется) помог закинуть тушку мне на плечи и мы двинули в Берлогу.