Роберт Киркман - Восхождение Губернатора

В некотором смысле Филипу полегчало, когда он разделил свою постыдную тайну с братом. Брайан хранил секрет, часто думая о нем, но никогда больше не возвращаясь к его обсуждению. Братья перестали подкалывать друг друга, и даже Пенни вроде бы начала привыкать к рутине новой жизни.

В гостиной на втором этаже она нашла антикварный кукольный домик и выделила для себя и своих сломанных игрушек немного места в конце коридора. Однажды Брайан поднялся туда и увидел, что все куклы лежат на полу аккуратными рядками, а возле каждой выложены ее оторванные конечности. Довольно долго он смотрел на этот странный миниатюрный морг, пока Пенни не вывела его из оцепенения.

– Давай, дядя Брайан, – сказала Пенни. – Ты можешь быть доктором… помоги мне собрать их.

– Да, это отличная идея, – ответил Брайан, поднимая одну из сломанных кукол. – Давай починим их.

На следующий день ранним утром Брайан услышал с первого этажа какие-то странные звуки. Он пошел на кухню и увидел Пенни, покрытую мукой и грязью, с заляпанными блинным тестом волосами. Взобравшись на стул, она играла с горшками и кастрюлями. Кухня напоминала зону бедствия. Филип и Ник тоже подошли и какое-то время все трое просто стояли в дверях и наблюдали.

– Не сердитесь, – сказала Пенни, оглядываясь через плечо. – Я потом все уберу.

Мужчины переглянулись. Филип с улыбкой ответил:

– Кто сердится? Мы не сердимся. Мы просто хотим есть. Когда будет готов завтрак?

Прошло еще несколько дней. Филип решил, что нужно принять некоторые меры предосторожности. Они стали жечь дрова только по ночам, чтобы не было видно дыма. Филип и Ник окружили территорию вязальной проволокой, натянув ее между деревянными столбиками, и закрепили на проволоке консервные банки. Получилась своего рода охранная сигнализация. На чердаке им повезло отыскать двуствольное ружье.

– Пригодится, – довольно сказал Филип, осматривая находку.

Дни проходили один за другим. Путешественники отсыпались, исследовали сады и собирали уцелевшие фрукты, ставили капканы и один раз даже поймали зайца. Ник вызвался его освежевать и вечером приготовил тушеную зайчатину.

За все это время они лишь несколько раз столкнулись с мертвецами. Однажды, забравшись на дерево, чтобы достать несколько засохших слив, Ник увидел в тени соседнего сада прогуливающийся труп в комбинезоне фермера. Спокойно спустившись вниз, Ник подкрался к мертвецу и вонзил вилы ему в затылок. В другой раз Филип перекачивал горючее из трактора и заметил искореженный труп в водоотводной канаве. Филип отрубил ему голову косой и сжег останки. Проще пареной репы.

Они настолько привыкли к этому дому, что, казалось, могли бы здесь остаться навсегда. Хоть им и снились кошмары по ночам, но ничто так не успокаивало, как мягкий треск поленьев в камине и аромат свежезаваренного кофе, доносящийся с кухни.

Все было бы идеально, если бы не… если бы не навязчивое чувство, что за ними постоянно кто-то наблюдает.

Брайану снилось, что он потерпел кораблекрушение. Он дрейфовал на самодельном плоту посреди моря крови и внезапно увидел вспышку света. Во сне он решил, что это может быть далекий маяк на берегу, призывающий его, сулящий спасение от этой бесконечной кровавой чумы. Но когда он проснулся, то понял, что видел настоящий свет в реальном мире – крошечный квадратик света, скользнувший по потолку.

Брайан моргнул, и свет пропал. Он даже не был уверен, что видел его на самом деле, но приказал себе встать и подойти к окну. Глядя в черную пустоту, он мог бы поклясться, что заметил автомобиль примерно в четверти мили, поворачивающий в точке, где шоссе встречалось с дорогой к дому. Затем все исчезло, растворившись в ночи.

В ту ночь Брайан так больше и не заснул.

Когда он рассказал об этом Филипу и Нику, те решили, что это был просто сон. Кто бы, черт возьми, съехал с шоссе, а потом развернулся и просто уехал?

Но за следующие полторы недели подозрения Брайана лишь укрепились. По ночам он продолжал ловить проблески медленно движущихся огней на шоссе или в дальнем конце сада. Иногда он даже слышал хруст колес по гравию. Из-за всего этого Брайану казалось, что оставаться в доме опасно. Но он так устал от своих вечных подозрений, не разделяемых остальными, что просто перестал об этом рассказывать. В конце концов, может, они и правы и ему все это только чудится.

И он не возвращался к этой теме до тех пор, пока в одну из ночей его не разбудил лязг консервных банок.

– Что за черт? – Брайан окончательно проснулся.

Он пошарил по тумбочке в поисках керосиновой лампы, поднялся и подошел к окну.

Лунный свет лился с чистого холодного ночного осеннего неба, очерчивая каждый предмет сияющим серебряным ореолом. В ушах у Брайана до сих пор стоял грохот консервных банок. А еще было слышно, что Филип и Ник тоже проснулись и суетятся в своих комнатах внизу и дальше по коридору. Сигнализация разбудила всех.

Самое странное, что грохот шел со всех сторон одновременно. Жестяные банки гремят среди деревьев и позади виллы, и перед ней. Брайан вытянул шею, пытаясь разглядеть, что происходит за окном, и тут дверь его спальни внезапно распахнулась.

– Братишка! Ты проснулся? – Филип был без рубашки, в одних только джинсах и берцах, которые он не успел зашнуровать. В одной руке он держал старое ружье. – Возьми те вилы в конце прихожей – и в темпе!

– Это мертвецы?

– Шевелись давай!

Брайан кивнул и выбежал из комнаты, в чем был, – в спортивных штанах и майке. Через окна в коридоре он увидел какое-то движение снаружи. Схватив вилы, Брайан повернулся и побежал на первый этаж, где уже собрались остальные.

Филип, Ник и даже Пенни ждали его внизу, у ступеней. Они подошли к окну и сразу же заметили темные фигуры, довольно быстро приближавшиеся к дому с трех сторон.

– Это что, машины? – произнес Ник сдавленным шепотом.

Один автомобиль двигался по извилистой подъездной дороге, другой – с северной части сада, третий – с юга, по тропе, ведущей из-за деревьев. Затем все три автомобиля остановились одновременно.

– Это не приветственная делегация, – пробормотал Филип.

Фары всех трех машин снова вспыхнули, почти синхронно.

– Солнышко, ты останешься с Брайаном, – сказал Филип дочери. Затем он бросил взгляд на Ника. – Никки, выберись из окна, возьми мачете и возвращайся, но так, чтобы они тебя не заметили.

На этом Филип повернулся и тихо, как змея, двинулся в сторону кухни, откуда только что донесся звон разбитого стекла.

– А ну полегче, здоровяк, – произнес незваный гость с акцентом выходца из Теннесси. Ствол его пистолета был направлен на Филипа, едва переступившего порог кухни.