Елена Усачева - Большая книга ужасов 2015 (сборник)

Приятели углубились в лес за домом Антона. Уныло каркала ворона. Тарахтение сообщило о возвращении «Черной жемчужины». Корабль важно причалил у мостков. Из него выгрузилась дружная команда. Здесь было много деловых мужчин, принявшихся сразу перекидывать на землю рюкзаки. Первым на песок прыгнул маленький мальчик в красном дождевике.

– На тот берег я вас на лодке переправлю, сейчас подгоню ее сюда. Вон она стоит, видите? – послышался голос капитана. – Мыс по указателям найдете. На самом Бесовом Носу стоять нельзя. Отойдите дальше в лес. Там есть хорошие места.

Олег с Никитосом переглянулись.

– А может, и не напишу венок, – пожал плечами Никитос. – Совсем ничего писать не буду. А ты?

– И я тоже.

Никитос глянул на елки перед собой и поставил в тетрадке напротив слова «сосна» число «20». Спорить с девчонками после всего случившегося не хотелось. А хотелось поскорее посчитать все деревья и пойти к ближайшим петроглифам на Гажий Нос. Говорят, что там выбиты в основном лебеди. Хотелось бы посмотреть.

– Догоняйте уже! – недовольно позвал Олег.

Он обещал Маше до обеда составить паспорт. Хозяйственные девчонки готовили блинчики к ягодам, которые с утра собрал Игорь.

Санек остался сидеть на причале. Вода приятно холодила пятки. После вчерашнего Леночка с ним не разговаривала. Но он не терял надежду. Впереди был целый день, и он еще мог что-нибудь придумать.

– Эй! Там! – закричали с дальнего берега.

Санек приподнялся на руках, пытаясь высмотреть Антона. Но его не было. Лодку, что ли, подгоняет?

– Люди!

Кричавший стоял на валуне, за кустами, и с места Санька его было плохо видно.

– Эй!

Санек спрыгнул в воду и зашлепал по берегу к лодке. Она была сильно вытащена на песок, по волне болталась только корма.

– Эй!

Санек посмотрел на притихший лагерь, соображая, кого он может позвать, чтобы помогли стащить лодку на воду.

– Миша вернулся, – тихо сказали рядом с ним.

Игорь смотрел на другой берег. Ссутулившийся, руки в карманах. Санек повернулся не сразу. Какое-то мгновение он изучал довольное лицо Игоря и только потом медленно, очень медленно, оглянулся. Интересно, как у древних расценивалось предательство и бегство с поля боя? Как смертный грех?

Кричавший вышел из-за кустов. Это и правда был Миша. На нем была коричневая толстовка. Не темно-бежевая, не кирпичная, а чистого коричневого цвета. Неприятного такого. Капюшон натянут на голову, из-под него виднелся нос. Хороший такой шнобель.

Санек не шевелился. Он стоял, глядя через реку. Лодка чуть покачивалась на волне.

– Смотри! Он победил! – Санек спрыгнул с мостков, уйдя по колено в воду. – Эй! А Катя где? – закричал он, пробегая по берегу.

– Наверное, опять у маяка спал, – негромко произнес Игорь. – Там лапника много.

– А может, он и приходил ночью на берег, звал, но мы не слышали. Ураган шумел. Вы-то лодку на этом берегу оставили. Как считаешь?

Игорь не ответил. Не отрываясь, он смотрел на Мишу, и ему казалось, что это уже не Миша, а кто-то другой.

Они не находили в себе сил подойти к лодке и столкнуть ее на воду.

– Он же на нас не злится? – нервной скороговоркой спросил Санек.

– А из-за чего ему злиться?

– Ну, мы же его вроде как предали. А вдруг он там какой силой напитался и сейчас того… этого? – Санек почесал нос.

– Эй! – позвал Миша.

– А Катя-то куда делась? – волновался Санек. – Астраханцев! Катя где?

Миша спустился к воде, посмотрел на нее.

Игорь тихо охнул.

Нет, вода Мишу не держала. Он спустился по берегу, а потом поплыл, легко пересекая стремнину – после дождя течение набрало силу.

– Да ты чего?! – Санек подпрыгнул к лодке, пытаясь столкнуть ее на воду. – Чего? Мы сейчас!

Лодка не поддавалась. Миша был уже почти рядом.

– Привет! – сказал он, выходя из реки. Вода с него текла ручьями, он этого словно не замечал. Пошел дальше, к лагерю.

– Странный он какой-то, – прошептал Санек, так и не сдвинувший лодку с места.

– С бесом пообщайся, еще не таким станешь.

– Что вы там стоите! – крикнули с другого берега.

– О! Катя! – обрадовался Санек, подналег на борт, и лодка сразу сдвинулась. – Мы сейчас! Мы скоро!

Игорь смотрел вслед Мише.

– Вот и шаман вернулся, – прошептал он.

Не дождавшись Игоря, Санек повел лодку через реку Черную.

– Все, отстань, никуда я сегодня не пойду, – отмахнулась сонная Ника. Она, как была, в пижаме, взлохмаченная и неумытая, сидела за компьютером и гоняла по монитору вооруженную до зубов эльфийку. Митя, переминаясь с ноги на ногу, стоял в дверном проеме, не решаясь войти.

– Ну Ни-и-ик, – затянул Митя, – чё, мы весь день дома просидим, даа-а?

Ника знала: младший брат так и будет ныть, и не потому, что Ника так уж ему нужна, а потому, что его так же, как и сестру, заела сонная скука провинциального города. За два предыдущих дня они уже обошли весь исторический центр с новогодней елкой на площади, побывали в краеведческом музее и картинной галерее имени не всем известного художника, посмотрели спектакль в местном ТЮЗе, покатались с ледяных гор: как итог – порванные новенькие джинсы и как следствие – вынужденный шопинг в главной местной достопримечательности – торговом центре.

Вчера вечером Ника решила – все, с нее хватит! Надо отсюда уезжать! Срочно звонить родителям или бабушке, пусть придумают что-нибудь, главное, чтоб это счастливое времяпрепровождение закончилось! Родственники, конечно, люди хорошие, радушные, и все такое, но если Ника будет столько «кушать», и так «развлекаться», то после зимних каникул можно в школу не возвращаться. Все равно никто ее не узнает – в том смысле, что знать не захочет. И джинсы жалко!

– Ну Ни-и-и-ка-а-а! – не отставал брат, – Андрей зовет в цирк…

Ника от возмущения подпрыгнула на стуле:

– Нет!

– Почему?

– Без меня, – отрезала она, напустив на себя максимальную суровость. Младший брат прекрасно знал, как она ненавидит всякие цирки-зоопарки. Он знал, как переживает Ника из-за каждого встреченного бездомного котенка или щенка. Два года назад погибла под колесами любимая собака Ники – колли Грета. Митька помнил ее, и помнил, как сестра страдала. И в обычное время никогда не позволял себе подобного занудства. Обычно, но не сейчас и не здесь.

Здесь и сейчас Митя был не дома, его друзья, его комната, его игрушки было далеко, и все, что ему оставалось, – доставать сестру до тех пор, пока она окончательно не выйдет из себя. Митя прекрасно понимал, что ей, как и ему, деваться некуда, стало быть, она разозлится, но драться не будет – в гостях все-таки.

Митька скучал, оттого и приставал к сестре, ныл и занудствовал. Хотя ему уже 9 лет – здоровый парень! Далеко не ребенок. Правда, он до сих пор любил свои детские игрушки: железную дорогу и солдатиков, у него был уникальный набор, там все маленькое, но почти как настоящее: амуниция, оружие, техника. Уникальный набор. Другой бы мальчишка половину сломал, другую – растерял, но не Митька: он очень дорожил своими солдатиками. Он мог часами возиться с крошечным войском, отдавая приказы, имитируя звуки взрывов и крики наступающей пехоты. Дома он бы нашел чем заняться.