Наталья Игнатова - Смена климата

Убивать предстояло много. Но пока это можно было делать, не выдавая себя.

Вампиры и охотники на вампиров к взаимодействию не склонны уже потому, хотя бы, что непонятно, кто на кого охотится. Вампиру найти венатора сложнее, чем венатору вампира. Зато куда проще прикончить. Венатору от убийства вампира больше радости, зато вампир, если уж одного венатора нашел, то и еще пару-тройку отыщет. Венаторы, они же стайные.

Вампиры тоже, но даже те, кто в одной стае, не знают, где чужие убежища.

Список дел Занозы на ближайшее будущее включал в себя устранение новых и новых венаторов. Встречи с восемью уже состоявшимися жертвами принесли свои плоды. Короткие переговоры превратили его естественных врагов в союзников, в воплощенные дружелюбие, искренность и послушание. А дружелюбные, искренние и послушные люди охотно рассказывают о своих друзьях. Выбалтывают сведения, которые клялись не разглашать. Остаются в уверенности, что все сделали правильно. Потому что нет такой дружбы, нет такой верности и такой любви, которые оказались бы сильнее дайнов власти.

Хотя, насчет любви Заноза был не уверен. Подозревал, что любовь как раз сродни его дайнам. Но он еще не встречал влюбленных, чьи чувства выдержали бы проверку дайнами. Жаль конечно, но, скорее всего, и не встретит.

Клятвы и присяги защищали от дайнов власти. Отчасти. Венаторы, полицейские, солдаты и представители других беспокойных профессий, подразумевающих соблюдение иерархии и беспрекословное выполнение приказов, держались за принесенные обещания крепче, чем гражданские. Убедить их разгласить секретную информацию или сделать что-то, противоречащее их представлениям о правильных поступках было сложно. Очень. Заставить — почти невозможно.

Венаторы знали об этом и пользовались.

Но когда у тебя в руках препарированная психиатром душа, неразборчивым почерком записанная в медицинскую карту, в низком качестве запечатленная на видеозаписи, ты можешь употребить владельца этой души любым удобным для себя способом. А потом отправиться к его друзьям. Которых он сдаст тебе с потрохами. И вы оба будете знать, что поступаете хорошо. И один из вас умрет с этим знанием.

В нормальные времена Заноза слил бы данные об охотниках комесу. Уничтожение венаторов — задача службы безопасности тийра, а не мирных мертвых граждан. Но теперь, когда комес, скорее всего, сам под контролем «Мюррей», вместе с тийрмастером и ближним кругом тийрмастера, все придется делать самому. Ладно, не в первый раз. Хотя, убивать в таких масштабах раньше приходилось только во Франции. И в Чеймтире… который после этого сменил название. И тийрмастера.

В таком ракурсе перспективы немного напрягали.

А еще он думал. Да-да, с рассвета и до заката — думал. О Ясаки и Турке. Их обоих сложно было понять. Одного в силу чуждости и вампирам, и людям. Второго… да хрен разберет, что не так было со вторым. Его хотелось достать до печенок, это само собой, но почему? Только потому, что это до сих пор не получилось?

Заноза все еще не представлял с какой стороны к нему подступиться. Кто предупрежден, тот вооружен, и мистер Намик-Карасар, вняв предупреждениям вооружился так, что ни наскоком, ни осадой не взять.

Ладно, всему свое время. С Турком не нужно было делать ничего, кроме попыток вывести из себя. И с Турком предстояло сотрудничать. Он, что характерно, был не против. Это тоже… напрягало. Потому что должно было быть наоборот. В смысле, Турок должен был категорически возражать против дальнейшего взаимодействия, и Турок должен был напрягаться при появлении Занозы в поле зрения или при упоминании его имени в зоне слышимости.

А он, не приложив ни малейших усилий, сделал так, что Заноза дергался, когда думал о нем.

Это тоже было неправильно.

Но, шайзе, это тоже было интересно.

Хасан Намик-Карасар действительно получил афат в начале тридцатых. Молодой вампир, ничего интересного, за одним исключением — афат ему дал Посредник. Посредниками называли мертвецов, помогающих фейри контактировать с людьми и, вообще, с тварным миром, и один из них выбрал для афата турецкого офицера. Это само по себе было странным. Заноза о Посредниках знал немногое, а то, что знал, рассказывали, в основном, цыгане, взгляды которых на реальность расходились с реальностью полностью. И все же о том, что Посредниками всегда становились люди не склонные к агрессии ни в какой форме и ни при каких обстоятельствах было правилом без исключений. То есть, считалось правилом.

Выбирать най Посредникам было особо не из кого. Не миролюбием обусловливался выбор, а способностью видеть и слышать фей. Но, тем не менее, быть такого не могло, чтобы афат от кого-то из них получил офицер действующей армии с боевыми наградами, герой Кавказа, участвовавший в боевых действиях аж с пятнадцати лет.

Да, мать его, Заноза видел Турка. Мирные переговоры в его представлении сводятся к отрубанию голов несогласным, это ясно с одного взгляда.

И что? Мало того, что этот тип шестнадцать лет был Посредником, так в сорок шестом году фейри наделили его «правом осуществлять правосудие». То есть, казнить фейри же, исходя из его представлений о справедливости. За миротворческую деятельность, не иначе. Включавшую в себя уничтожение (называя вещи своими именами — съедение) пятнадцати старых, амбициозных и охрененно сильных мертвяков-нацистов. Чем именно были сильны эти съеденные, никто толком не знал — с тридцать пятого по сорок пятый годы их дайны подвергались модификациям, отчетности по которым не сохранилось — но и в том, что Турок получил эти модифицированные дайны, тоже никто не сомневался.

А иначе и быть не могло. Если уж вампир съедал вампира, то съедал целиком. Включая душу. Что уж там говорить о дайнах и крови?

Эти дайны, эти неведомые возможности в первую очередь и интересовали тийрмастеров, комесов, просто влиятельных мертвецов, выходивших на контакт с Намик-Карасаром, предлагавших ему контракты, просивших его о помощи. Все правильно. Занозе тоже стоило бы заинтересоваться именно этим. А он думал над примечанием к общему списку. О том, что сам Турок не контактировал с духами, для этого у него был специально обученный Слуга. Еще Заноза думал над тем, что Турок много чего не делает сам. Не умеет. Не хочет учиться. Не считает необходимым. Для всего у него есть Слуги. Три десятка. Тридцать живых, которым необходимо регулярно кормиться кровью мертвого.

Какой вампир будет держать при себе столько Слуг? Какой вампир будет тратить столько крови на сохранение и поддержание чужих жизней?

Вампир, который знает, что его Слуги — особенные, и стоят крови, сколько бы ее ни потребовалось.

Отряд Турка был по большей части сформирован в те годы, когда тот искал свои пятнадцать жертв.