Александр Юрин - В лапах страха

Из-за соседнего столика деликатно откашлялись; Марина вздрогнула и несмело оглянулась. Ухоженный старичок с лоснящейся лысиной, отменно отутюженный и сдобно накрахмаленный, — белые манжеты наверняка в жизни не знали следов грязи. Сквозь стёклышки интеллигентных очков в узенькой оправе недобро поглядывают два мышиных глазка. Буравят по правилам Буравчика…

«Бред».

Старичок покачал головой и, промокнув подложенной под воротник салфеткой блестящий лоб, принялся усердно изучить свежий номер «Российской газеты»; Марина даже на расстоянии ощутила сдобный запах типографской краски.

Салатик с экзотическим названием просто разложился.

«Никак из бывших управленцев, — подумала Марина. — Как их тогда величали?.. Директора? Председатели? Партийные руководители?.. Хотя и сейчас то же самое! Изменились лишь условия бытия, а определения остались прежними. Такие, вот, и кричат, когда уже ничего нельзя изменить или исправить, брызжа слюной, активно жестикулируя, спуская на кого не попадя собак: мол, это всё не мы! Мы бы такого уж точно не допустили! Это всё ОНИ!»

«ОНИ — это, позвольте спросить, кто? А, не важно. ОНИ — это в, первую очередь, виновные во всех смертных грехах. А таких, как правило, на верхушке нет. Селекция, естественный отбор, теперь, вот, ещё загадочная евгеника. Перевелись гады в управленческой среде. Они просто вымерли, закопались в землю, окаменели. Может, растворились или и вовсе распались на атомы… А виновные, все внизу. Под вратами эфемерного Олимпа. Например, всякие южные национальности — они просто созданы для того, чтобы валить в их огород всякий шлак. Рельсы заминировали — это экстремисты, метро взорвали — это шахидки, мама с коляской провалилась — так это и вовсе госторбайтеры, кои клали тут накануне тротуар, что с них взять! Да, про рельсы… «Невский экспресс» — был, кажется, такой поезд… Да в том-то и дело, что был. Кое-кто отмыл денег на ремонте пути: по законам жанра, лопнул рельс, состав поезда слетел под откос, погибли люди, а посадили двух чеченских братьев-террористов. Это оказалось легко — в те времена чеченцев ненавидели до боли в зубах, а ФСБ быстро подсуетилась: вырыла на месте крушения яму, оставшуюся, якобы, от взрыва. Так-то. Всё это правда, в которую мы до остервенения хотим верить. А на верхушке все, конечно же, святые».

Марина улыбнулась; старичок больше не обращал на неё внимания — газета засосала его вместе с потной лысиной, мышиными глазами и белыми манжетами.

Подошёл улыбчивый официант и, вкрадчиво выпросив на чай, удалился, довольный собой, будто оттяпал у Миллера половину акций «Газпрома».

Марина вышла на улицу; она немного постояла под козырьком, не желая ступать под дождь. Порывы мокрого ветра заставили мышцы неприятно содрогнуться. Под ногами вращались стремительные водовороты. Своими влажными щупальцами они сгребали с тротуара всевозможный мусор, спихивали его в основной поток и увлекали в глубины канализации. А там уже начиналась ритуальная ЖРАТВА: всё это гадостное безобразие перемешивалось, насыщалось нечистотами и подносилось к столу.

Марина брезгливо поморщилась. Собралась с мыслями и засеменила к парковке.

«Действительно, сколько ходим по тротуарам, а даже представить себе не можем, что именно творится в данный момент под ногами… Может там и впрямь кто-то уже скребётся, точно гигантский крот, всё с большим остервенением выгребая землю из-под асфальта, стремясь как можно скорее добраться до свеженькой плоти. Ведь уличная грязь, наверное, уже порядком приелась, а дождевые водовороты — всего лишь чопорное чаепитие на исходе дня».

— К чёрту таблетки, — прошептала Марина, уклоняясь от снующих машин. — Сегодня — к чёрту!

«А та мамочка ведь тогда выжила! Ошпарилась до не узнаваемости — даже по телевизору не показали, — но уцелела! Она ухватилась одной рукой не то за кусок арматуры, не то за перевернувшуюся скамейку и повисла над кипящей бездной, силясь не разжать обваривающиеся пальцы второй руки. Она даже умудрилась удержать коляску… однако, к сожалению, малыш выскользнул и угодил в самое пекло. Даже ни будь стремительного течения, утянувшего крохотное тельце вглубь коллектора, спасти ребёнка вряд ли бы удалось — он моментально сварился, возможно, даже не успев проснуться».

Марина забралась в машину и посмотрела на мужа.

— Ты чего? — насторожился Глеб.

— Ничего, а ты чего?

— Да так. Вид у тебя какой-то странный.

— Думаешь, у тебя лучше?

— Не уверен.

— Ну и не лезь тогда со своими наблюдениями!

Глеб вздохнул.

— Чего, не отпустили?

— Там некому отпускать, — отмахнулась Марина. — Начальство всё в Москву укатило и до конца дня вряд ли объявится. Если что, Лилька прикроет.

— Значит, можем ехать?

— Да, — кивнула Марина и принялась на ощупь искать ремень безопасности. — А ты разве в сервисе не был?

— Был.

Марина недоверчиво глянула на мужа. Покачала головой.

— А чего машина так уделана? Или механики вместо мотора в грязи ковырялись?

— Да причём тут это, — выдохнул Глеб.

На парковку, точно гигантский колорадский жук, заполз БМВ престижной Х-серии. Для порядка подрыгался из стороны в сторону, после чего принялся нерешительно сновать между припаркованными автомобилями. Такие авто обычно начальники дарят своим «сознательным» секретаршам и помощницам, дабы те потом, вот так, тупо кружили на ограниченном клочке пространства в поисках свободного места.

Глеб напрягся.

— Там дел… не при тебе будет сказано, до какого места. Если сейчас машину поставить, неизвестно, когда её починят. Если, вообще, починят.

— Значит, вдобавок ко всему, поедем на сломанной «десятке»! — Марина кое-как сладила с непокорной пряжкой ремня безопасности, пихнула ту в приветливо щёлкнувший замок. — Замечательно! Не хватало ещё заночевать где-нибудь на полпути!

— Да всё нормально будет, — отмахнулся Глеб. — Ребята на глаз посмотрели и ещё недели полторы резерва дали. Главное… — Глеб хлопнул кулаком по рулю. Нажал сигнал. — Давай, проваливай отсюда! — прокричал он в адрес пристроившегося сзади БМВ и принялся суетно насиловать рычажок коробки передач, ища задний ход.

— Главное что? — переспросила Марина. — Не ездить на ней?

— Вот ведь дура! — прошипел Глеб и, открыв дверь, принялся откровенно жестикулировать, гоня джип прочь.

— Ну, спасибо, — холодно проронила Марина, смотря в боковое окно.

— Да я не тебе, — Глеб вернулся в салон.

— Догадалась уже, не дура!

— Главное, не заправлять чем попало, — терпеливо разъяснил Глеб; он жалостливо посмотрел на индикатор количества топлива и решительно произнёс: — Я на Окружной 95-го залил, на всё что было. Думаю, бензонасос справится.