Вики Филдс - Ад на земле. Книга I

— Ну, тогда ты должен был что-то сказать ей. Она у тебя сейчас?

— Да.

— Иди к ней.

— Что? — Рэн резко сел на кровати. Все его тело напряглось, от испуга, пронзившего тело.

— Я сказал: иди к ней. Скажи, что любишь ее. Сделай так, чтобы она не встречалась с ним больше. Заставь ее.

— Ты что, рехнулся, Кэмерон? — Рэн встал с кровати. — Она же твоя сестра, что ты делаешь?

— А ты что делаешь? Ты должен быть на несколько шагов впереди него, Рэн. Ты всегда был на несколько шагов впереди, так почему ты сейчас ведешь себя как слабовольный дурак? Ты до сих пор думаешь, что просто сидя сложа руки можно все исправить?

— О, заткнись.

— Похоже, что ты уже давно, знаешь, что ты должен сделать, — задумчиво пробормотал Кэмерон на том конце. — Поэтому и не спишь. Думаешь, фантазируешь…

— Заткнись, — повторил Экейн, отключился и отбросил от себя телефон. Он упал на кровать, и утонул в покрывале.

Рэн некоторое время продолжал смотреть на него, размышляя.

И, как он может сделать это? Как он может пойти к ней и сказать эту чепуху про любовь, после того, что он наговорил ей сегодня? О, Аура была действительно зла. Он всегда старался избегать ситуаций, в которых она зла, а сегодня он разозлил ее, так, что она хлопнула дверью перед его носом едва не сломав ее.

Нет, он знал, что должен был пойти к ней, и сказать, что не хочет видеть ее с Адамом Россом. Адам не тот, кто ей нужен. И как это сделать теперь, если она вывела его из себя?

Кэмерон настаивает.

Почему бы ему самому не приехать, и не попытаться заставить свою сестру снова думать так, как ему хотелось бы?

Это была очень длинная ночь для меня.

Во-первых, я попыталась обследовать дом Рэна, но так я ничего здесь и не нашла. Не было никаких личных вещей, или еще чего-либо, что могло бы мне помочь составить профиль этого человека.

Рэн Экейн — невидимка. Может быть это даже не его дом.

В конце концов, я забралась в одежде Адама в кровать, думая о том, как он отреагировал, когда увидел, что меня нет. Моя одежда на месте, и дверь в ванную выбита.

Наверное, он будет в панике.

Я сама была в панике сейчас.

Во-вторых, я наорала на Экейна. Я никогда не повышаю голос на других людей. Это плохо. В-третьих, я сплю в доме Экейна. Это тоже плохо. В-четвертых, у Экейна психованный брат, о котором знал Кэмерон — это хуже некуда.

Я повернулась на бок, разглядывая окно, с приоткрытой шторой.

Сейчас у меня прекрасный шанс, понять, что этим психам нужно от меня. Если бы я обладала даром гипноза, или еще какими-нибудь способностями, я бы вытащила информацию из Экейна.

Я хочу знать, кто из них посылал мне те дурацкие записки.

Их двое.

Один хочет я вспомнила.

Другой, — чтобы все забыла.

Для них я игра, — один стирает память, другой восстанавливает.

Причин нет.

— Аура.

Я вздрогнула, открывая глаза. Повернулась на голос. Экейн стоял позади моей кровати, не двигаясь. Лишь четкий силуэт на призрачном фоне окна. Я щелкнула включателем, резко принимая вертикальное положение.

— Пришел извиниться?

— Пришел, чтобы поговорить с тобой.

Я подозрительно следила за тем, как он присаживается на диванчик стоящий в изножье кровати, и облокачивается о спинку. Экейн выглядел шикарно, словно модель на съемке дизайна комнаты. А я в футболке Адама, и одеяле, натянутом до груди… выглядела неуместно.

— Куда ты смотришь? — спросила я, хмурясь. Экейн перевел взгляд на глаза.

— Хм…

— Что еще за «хм»?

— Раньше ты не носила такую одежду.

— Она не принадлежит мне, — я поправила футболку, норовившую сползти с плеч. — Она принадлежит Адаму. Когда твой братец-псих ворвался в мой дом, я выбежала в том, в чем была, и Адам любезно одолжил мне свою одежду.

Ничто в лице Экейна не изменилось.

И не должно.

Экейн не шевелился, а я не могла оторвать от него глаз. Он был грустным, одиноким и потерянным, но в тоже время, циничным и жестким. Все эти качества были переплетены между собой, подпитывая одна другую, но мне нет доступа к тому, чтобы понять, что именно он за человек.

— Я пришел, чтобы сказать, что я не хочу, чтобы ты встречалась с ним.

— С кем?

— С Адамом Россом.

Не этого я ожидала. Мои щеки залил предательский румянец, но я, на удивление ровным голосом спросила:

— Почему?

— А ты как думаешь?

Во что он играет?

— Я не знаю, что я думаю. Я никогда не верила сплетням, но думаю, что все, что о тебе говорят это правда.

— Говорят о том, что я горячий парень?

— Нет, о том, что от тебя одни неприятности. О том, что мне следует держаться от тебя подальше.

— И кто говорит об этом? — спросил Экейн, в его голосе я услышала насмешку, и по моей спине поползли мурашки, так сексуально он усмехнулся.

Откуда взялось это слово?!

— Э-э…люди, — сбивчиво пробормотала я. — Люди говорят.

— Какие люди? — Экейн встал с диванчика и подошел ко мне. Я вскинула голову. — Какие люди, Аура? Адам Росс тебе что-то обо мне сказал?

— Что? — я очнулась, перестав представлять всякие неподходящие вещи. — Нет. С какой стати нам разговаривать о тебе?

— Точно, — криво усмехнулся Экейн. — Вы, наверное, заняты чем-то поинтереснее, чем разговоры.

Он бросил взгляд на мои губы.

— Что угодно интереснее, чем разговоры о тебе, — парировала я.

— Это верно. Говорить обо мне, это бессмысленное занятие. Нужно говорить со мной.

— Никто и не собирается говорить с тобой, — сказала я. Экейн в тот же миг ожесточился:

— Да. Ты больше не хочешь меня.

Мой живот стянуло, и к горлу подкатила тошнота. Я отодвинулась назад на кровати, увеличивая расстояние между нами.

— Что ты делаешь? — я сглотнула. — Что ты сейчас собираешься делать?

— Я не стану насиловать тебя, Аура, — он почти закатил глаза. — Я просто хочу кое-что сказать. — Он присел на краешек кровати. Я сидела с идеально ровной спиной, боясь пошевелиться; в животе спутался клубок нервов, и натянулся до такой степени, что я почти дрожала.

— Я на твоей стороне. И я всегда был на твоей стороне. Хватит отталкивать меня.

— Я тебя вовсе не отталкиваю, это ты отталкиваешь меня. Ты не говоришь со мной. Говоришь, что я… снова испортила тебе жизнь.

Ну вот, опять я делаю это — говорю то, что сейчас не имеет значения. Я должна задавать вопросы, а Экейн отвечать.

— Я так сказал? — Экейн удивился. — Если да, мне жаль.

Я была почти зла сейчас. Я никогда не злюсь, но этот человек может разозлить кого угодно, поэтому я сказала это прежде чем подумала:

— Хм…думаешь, если я скажу, что ты мне противен, это будет слишком оскорбительно?

— Да, более чем.

— Тогда. Ты. Омерзительный.

— Ты стала жестокой.

— Ты сделал меня такой, — буркнула я, пытаясь смотреть куда угодно, только не ему в глаза. Потому, что я не видела его глаз. Я видела только его губы. Они привлекали мой взгляд, как цветник манит пчел.