Татьяна Осипова - Тьма придет за тобой

— Боже, что это происходит, — пробормотал таксист. Не в силах вырваться из смертельных силков. — Помогите, помогите!

Девушки выбрались из машины, напоминающей сейчас консервную банку, и бросились вперед. Они видели, как черный пикап медленно выехал с обочины, словно ягуар, готовящийся к прыжку, к последней смертельной битве…

— Мы не успеем, нам не уйти, — прошептала Мизуко, — меня не покидает чувство, что слуги Асмодея захотят избавиться от свидетелей.

Внезапно Анна побледнела и, покачнувшись, схватилась за живот.

— Что с тобой? Ты ранена?

— Нет… о-оо, что-то происходит…

Черный пикап приближался. Мизуко с ужасом наблюдала за тем, как живот Анны начал увеличиваться в размерах.

— Господи, нет! — застонала Анна, пытаясь подняться, спазмы внизу живота заставили ее снова согнуться, — нам нужно бежать…

— Ты беременна?!

— Что ты говоришь! Нет! Я не понимаю, что со мной…

Они подбежали к стоянке на автозаправке, Мизуко, выбив стекло одной из машин, распахнула дверцу автомобиля и, убрав осколки стекла с сидения, села за руль.

— Мне нравятся такие машины, — улыбнулась она, — недаром, я выросла в компании старшего брата, — девушка с легкостью вскрыла панель под рулем и, вытащив провода, включила зажигание. Машина кашлянула, вздрогнула и тронулась вперед.

— Да, я многого о тебе не знала, — покачала головой Анна.

— Я тоже, — Мизуко кивнула в сторону раздувшегося живота Анны.

— Посмотри, черный пикап еще едет за нами? — спросила она.

— Да, он еще там, — Мизуко нажала на педаль газа и прибавила скорости.

— Они никогда не оставят нас в покое, — Мизуко никогда не видела Анну такой отчаявшейся, — не надо было бороться, надо было как мама, петлю на шею и все…

— Этого он и хочет, Анна, — Мизуко посмотрела на девушку, которая выглядела, как женщина повидавшая многое, ее волосы стали почти что седыми, а сетку морщин под глазами, не мог скрыть даже самый искусный макияж.

— Я понимаю, почему он оставил меня в покое и занялся братом. Я не думала, что это случится, но сейчас я все поняла!

— Что ты поняла? Успокойся!

— Он выбрал меня, чтобы оставить во мне свое семя. Ты видишь? — она дотронулась пальцами до живота, в котором уже шевелился ребенок, — я чувствую его, — она погладила живот, — он движется во мне, растет и скоро появится на свет!

— Анна, что происходит с тобой? — Мизуко уже не могла более сдерживать себя и выругалась. Машина неслась в Бенкерси, до которого было несколько часов езды, — а если ты родишь в машине?! Нам же нельзя останавливаться!

— Нельзя, — уронила Анна, ослабевшим голосом, — он заберет ребенка и убьет нас. Только вместе со своим отпрыском, он станет сильнее.

— Анна, — Мизуко, умоляюще посмотрела на нее, — я прошу тебя, потерпи, пожалуйста, мы должны спасти Оливера, спасти всех тех, кого он еще не убил.… Спасти…

— Мизуко, милая, — Анна улыбалась, и ее улыбка была похожа на посмертную маску, застывшую на лице, — к сожалению, всех никогда не удается спасти…

Машина неслась по шоссе. Анна отметила про себя, что Мизуко оказалась отличным водителем. Черный пикап отставал, скорее всего, намеренно подавая ложную надежду, чтобы потом переехать своими узорчатыми протекторами по их головам, размазав жизни на горячем асфальте. Анна закрыла глаза и слышала, как растущее в ней чудовище начинает разговаривать с ней, убеждать в том, что она поступает неправильно, говоря о материнском инстинкте, и о том, что она не сможет отнять у него жизнь.

— Девочка, это будет девочка, — улыбнулась Анна, проваливаясь в сон. Мизуко, покачав головой, снова посмотрела в зеркало заднего вида, черный пикап исчез из поля зрения. Начинался дождь. Молния разорвала небо на части, рисуя в воображении Мизуко нелепые образы, она посмотрела на Анну и не поняла, уснула она или без сознания. Чудовище в ее чреве шевелилось, и от этого Мизуко стало по-настоящему страшно. Странно, Анна ничего не говорила о том, что беременна, она снова посмотрела на нее. Дождь усиливался. «Дворники» еле справлялись, размазывая капли дождя и сухие листья по стеклу. Впереди показался указатель — «Добро пожаловать в Поместье Фил». Краска на нем местами облупилась, и пыль, превратившись в грязь, стекала по некогда белой поверхности темными каплями.

Мизуко свернула с главной дороги, машина подпрыгнула и легко тронулась вперед. Высокие вязы и платаны чернели в ночи, освещаемые лишь вспышками молний. Раскаты грома заставляли просыпаться полуночных птиц, которые летели в свете фар автомобиля, словно бабочки на огонь. Мизуко удивило, что птиц стало так много. Они мчались впереди машины, словно указывая путь. Темные кованые ворота были распахнуты. Девушка въехала во внутренний двор и остановила машину. Посмотрев на испещренный трещинами фасад дома, она сделала вывод, что он выглядит так, словно ему, по меньшей мере, пятьдесят лет. Темные окна, словно пустые глазницы, смотрели, источая ужас и тьму, они сочилась из них, давая понять, что здесь начинаются владения мглы, владения потусторонних сил, ждущих новую жертву. Дождь прекратился так же внезапно, как начался. Мизуко вышла из машины, вглядываясь в тягучую черноту ночи, окружавшую особняк Филов. Неожиданно, стая птиц развернулась и, оглушительно хлопая крыльями, понеслась в ее сторону. Она пыталась закрыть лицо и голову руками, но птицы будто превратились в стрелы, в летающие ножи. Девушка залетела в машину и, захлопнув за собой дверь, все еще ощущала тупую боль в теле, кровь сочилась из раны на плече и над левой бровью. Мизуко выругавшись, зажмурилась и, сжав кулаки, постаралась взять себя в руки. Одна из птиц, маленький пересмешник, залетел в машину. Мизуко замерла, холодея от ужаса, приготовившись к нападению маленькой птички, которая, вспорхнув, села сначала на плечо Анны, потом на ее гипертрофированный живот. Монстр внутри нее шевельнулся, и маленькая птичка упала замертво. Птицы чуть не разбили стекло, оставляя глубокие трещины, превратив автомобиль в жертву катастрофы. Девушка поняла, что ей придется в одиночку добираться до места встречи. Как ей была нужна Анна, ведь она отлично знала дом. Дрожь подобралась так близко, что Мизуко не могла унять ее, покрывшись испариной. Она боялась разбудить Анну, чувствуя, что ребенок в ее теле наблюдает за ней.

Медленно открыв дверь, она покосилась на спящую девушку. В зеленоватом свете приборной панели ее лицо казалось болезненным, похожим на маску. Мизуко осторожно выглянула наружу, тишина теперь казалась зловещей. Мертвые птицы на капоте, на крыше и мокрой траве, она не знала, чем сможет защитить себя и ничего не придумала лучше, как открыть багажник автомобиля. Чужая машина оказалась напичкана инструментами, две бейсбольные биты лежали в дальнем углу. Она взяла одну из них, сжав в своей маленькой руке, и направилась к дому. Зазвонивший телефон заставил ее подпрыгнуть на месте и задохнуться, от бешено колотящегося сердца.