Наталия Земская - Анти-Авелин

Когда люди в масках стали обессилено валиться на каменный пол площадки, оставляя растерзанные тела девушек, Калигула, высоко подняв над головой кубок, крикнул:

– Ну что? По заслугам получили «свое» эти развратные богини?

– Получили! – вразнобой откликнулись актеры.

Император окинул мутным взглядом горожан:

– Разве я должен кому-то заплатить за это великолепное представление? Похоже, что вы должны мне за это неповторимое зрелище.

В ответ никто не проронил ни звука.

Император ухмыльнулся и, довольный собой, удалился из амфитеатра. За ним потянулась его свита, затем актеры, и замкнули это шествие стражники.

Оскорбленные произошедшим, горожане еще долго сидели на ступенях амфитеатра. Те девушки, которые выжили после этой оргии, тронулись умом. Их родители за один вечер превратились в седых стариков.

Обагренный кровью камень попытались скинуть к подножью холма. Те, кто был в ту ночь в амфитеатре, прокляли это место и поклялись больше никогда не возвращаться сюда.

Рассказывая эту историю, отец плакал, прижимая к себе Авелин. И она понимала, что в этом рассказе заключен весь страх отца за судьбу своей дочери. Она гладила его по руке и успокаивала, как могла.

Всю ночь она не спала, и с первыми лучами рассвета отпросилась у матери на службу в Сен-Жан.

Минуя собор, Авелин коротким путем побежала к амфитеатру. Спотыкаясь о корни, ломая сучья кустов, она продиралась сквозь заросли в поисках камня, на котором замучили девушек. И нашла его. Он лежал, надтреснутый пополам, в гуще зарослей, неподалеку от площадки для актеров, похожий на ложе. Это был, без сомнения, он.

Хватаясь за ветки, Авелин забралась на камень и, сев на корточки, опустила на него руки. В следующее мгновение ей показалось, что она слышит стоны и мольбу о помощи. Горло заболело от подкатившегося к нему кома. Дыхание перехватило от безудержного рыдания, и Авелин повалилась животом на камень. Она плакала, обняв камень, и обещала помочь звавшим на помощь голосам. В то утро она точно решила для себя, что главное предназначение всей ее жизни будет заключаться в защите невинных – это станет смыслом всей ее жизни. А как она это сделает – будет понятно потом.

Обессиленная от рыданий и ночной бессонницы, девушка уснула. Когда она проснулась, солнце уже стояло высоко. Нестерпимо болел живот, и ломило поясницу. Превозмогая боль, Авелин встала на камень, и почувствовала влагу между ног. Подняв юбку, увидела кровь.

По улицам она шла, как в забытьи. Заметив на пороге родного дома матушку, обеспокоенную ее долгим отсутствием, бросилась к ней со всех ног:

– Мамочка! Я заболела страшной болезнью, я скоро умру!

Обняв мать за талию и уткнувшись ей в плечо, Авелин начала сбивчиво объяснять, что с ней произошло. Она с ужасом представляла себе реакцию матери на страшную весть, и как они с отцом, обнявшись, будут плакать над ее кроватью. Им вдвоем останется только ждать ее смерти, ведь такой недуг невозможно показать врачу.

Выслушав сбивчивую историю, Мария взяла ладонями голову Авелин и отняла от своего плеча.

Когда девушка открыла глаза, она с удивлением обнаружила улыбку на лице матери:

– Это не болезнь, моя девочка. Это моя ошибка. Ты слишком мало общаешься со своими сверстницами. А я, как и многие родители, не заметила, как ты выросла. Сейчас я тебе все объясню.

Три дня Авелин пролежала в постели с сильным жаром. По ночам ей снились кошмары: люди в масках, факелы, крики женщин и леденящий хохот обезумевшего Калигулы. Утром четвертого дня она почувствовала облегчение и вышла из спальни.

На кухне она застала отца. Они обнялись с ним, как после долгой разлуки. Он поцеловал ее в макушку и ушел по своим делам.

– Как ты? – спросила с улыбкой мать.

– Мне уже лучше, – ответила Авелин. – Теперь так будет всегда?

– Нет. Дальше все будет намного спокойнее. Ты привыкнешь.

«Как к такому можно привыкнуть?» – недоумевала Авелин. Но наконец-то она поняла, почему женщины носят длинные юбки и сидят дома. И еще то, что ее – Авелин Дангон – это обстоятельство совершенно точно не удержит дома.

С тех пор этот камень стал ее алтарем. Она несла к нему все свои раздумья и тревоги. И каждый раз он помогал ей развеять гнетущие сомнения и укрепить ее дух.

Вот и сегодня, когда Авелин в первый раз увидела белого монаха, вселившего в нее такое сильное смятение, она побежала к своему спасительному камню. Положив на его холодные бока свои руки, она действительно почувствовала, как успокаивается ее сердце и выравнивается дыхание.

Стянув с себя чепчик, Авелин подставила ветру свои волосы. Прилетевшие с юга птицы щебетали, прыгая с ветки на ветку. Все вокруг дышало началом жизни, и ей дольше обычного хотелось провести время около камня.

Насладившись покоем, придерживая юбку, девушка направилась в сторону амфитеатра. Раздвинув руками ветки кустов, она уже готова была шагнуть на каменную площадку, когда увидела его, приора Ордена Святого Доминика – Жан Поля Батиста Лоба.

Мила сидела перед телевизором за чашкой утреннего кофе. Ощущение было такое, что по ней проехались катком. Новости по «Первому» рассказывали о небывалом для марта снежном урагане:

– Облачность опустилась так низко, что, по свидетельству очевидцев, закрыла собой купол Газпрома, расположенного на улице Наметкина, – рассказывала диктор.

На душе было тревожно.

Перед выходом Мила пытливо посмотрела на Нюсю – та лежала на диване с видом полного пренебрежения к происходящему.

– Веди себя прилично, – порекомендовала Мила кошке.

Нюся зевнула и, повернувшись на спину, раскинула лапы в разные стороны.

– Чтоб тебя! – ругнулась Мила, захлопнув входную дверь.

Работать не хотелось. Стол с каждым часом зарастал дурацкими подарочками по случаю надвигающегося праздника 8 Марта.

Поиски по инету начались с успокоительных средств, и как-то незаметно переключились на Авелин Дангон, но безрезультатно. А вот Клод Дангон действительно оказался известным ткачом. Только тот ли это был Дангон – неизвестно.

Начитавшись про старинные трабули и улочки Лиона, Мила приняла решение обязательно съездить туда.

После обеда бухгалтерия перестала доставать своими счетами, а секретарша – дурацкими вопросами. Офис возбужденно гудел, обсуждая планы на праздничные выходные.

Настроение улучшилось. Все было хорошо, пока не раздался Катькин звонок:

– Ты готова?

– К чему?

– К встрече!

– С кем?

– Мать, ну, ты чо? Хочешь, чтобы я тебя поколотила! С Ильей Андреевичем. Не со мной же!

– Кать, я бы с тобой предпочла.

Катерина выругалась.

– Значит, так. Я договорилась о вашем свидании в 19.00 в итальянском ресторане на Профсоюзной. Специально позаботилась, чтобы это было рядом с твоим домом. Сейчас руки в ноги и домой! Будем готовиться. Я раскрою тебе такие тайны обольщения, всю жизнь «спасибо» говорить мне будешь! – И бросила трубку.