Клайв Баркер - Книги крови III—IV: Исповедь савана

Пришло время показать его публике.

— Твой расклад бьет, Микки.

Магвайр редко проигрывал, в покер. Он был слишком умен и не поддавался эмоциям. Усталые глаза не выдавали никаких намеков на чувства. Он побеждал, никогда не жульничал — это был контракт, подписанный им с самим собой. К тому же от нечестной игры не получить полноценного удовольствия. Это удел малолетних преступников. Солидному человеку не к лицу.

За два часа в его карманах осела приличная сумма. Все шло гладко. Дела с полицией давно налажены: щедро вознагражденная, она занималась поисками убийцы Бугая и Генри Б. Генри, игнорируя все приказы, исходящие от собственного начальства, не жалея средств и времени. Как-то раз инспектор Уолл, давний приятель Магвайра — они ходили в один паб, — показал тому повинную какого-то бывшего убийцы. Псих исчез без следа, подписав эти строки. Магвайр был весьма доволен таким оборотом дела.

Было три часа ночи. Всем плохим девочкам и мальчикам давно пора мечтать о завтрашних преступлениях, забравшись в постельки. Магвайр встал из-за стола, обозначив этим, что игра окончена. Он застегнул пуговицы жилета. Элегантно подтянул узел шелкового галстука.

— Повторим через недельку? — предложил он.

Проигравшие кивнули. Для них выигрыш босса был привычным исходом партии, но никаких обид не возникало. Все они испытывали огорчение от того, что потеряли Бугая и Генри Б. Генри. Субботние игры служили утешением и отдушиной. Сейчас за столом воцарилось молчание.

Первым поднялся Перлгут, оставив сигару в заполненной окурками пепельнице.

— До скорого, Мик.

— До скорого, Фрэнк. Поцелуй своих малышей от дяди Мика.

— Идет.

Он зашаркал прочь, потянув за собой своего братца-заику.

— Д-д-д-до скорого.

— До скорого, Эрнст.

Братья зашагали вниз по грохочущей лестнице.

Нортон, как обычно, ушел последним.

— Погрузка завтра? — спросил он.

— Завтра воскресенье, — ответил Магвайр.

По воскресеньям он не работал никогда. Этот день был для семьи.

— Нет, сегодня воскресенье, — произнес Нортон, не слишком вежливо.

— Да, да.

— Погрузка в понедельник?

— Надеюсь, что так.

— Вы собираетесь на склад?

— Возможно.

— Тогда я к вам заскочу, вместе пойдем.

— Хорошо.

Неплохой малый этот Нортон. Без капли юмора, но надежный.

— Тогда до завтра.

Стальные подковы на подошвах зацокали по лестнице, словно дамские каблучки. Хлопнула нижняя дверь.

Магвайр подсчитал прибыль, допил остатки вина и потушил свет в комнате. Во мраке едко пахло сигарным дымом. Завтра он попросит кого-нибудь подняться сюда и открыть окна. Пусть впустят свежие ароматы Сохо: запах кофейных зерен и салями, коммерции и тонких одежд. Он любил их. Страстно, как младенец материнскую грудь.

Спускаясь вниз в дремлющую темноту секс-шопа, он слышал доносившиеся с улицы краткие слова прощания, негромкие хлопки дверец автомобилей, ворчание моторов дорогих лимузинов. Чудесная ночь, проведенная среди хороших друзей, — чего еще желать мужчине?

В самом низу лестницы он на минутку задержался. Мигающая подсветка дорожных знаков вырвала из мрака расставленные в ряд журналы. Пластиковые обложки сверкали. Голые груди и ягодицы казались перезревшими фруктами. Лица, увлажненные косметикой, предлагали все для одинокого удовлетворения. Все, что только можно отразить на бумаге. Но он был неподвижен — давно ушли те времена, когда эта чушь его интересовала. Теперь важно лишь то, что она приносит деньги, содержание же абсолютно ничего не значит. Оно не отталкивает и не привлекает. В конце концов, он счастливый мужчина, женатый на женщине, чья фантазия не выходит за пределы второй страницы «Камасутры». А его дети получают пощечины всякий раз, когда произносят сомнительные слова.

В углу магазина, где располагались аксессуары для порабощения и подчинения, что-то выросло из пола Что это такое, трудно разглядеть в мигающем свете. Красном, синем… Нет, там стоял не Нортон. И не один из братьев Перлгут.

И все же лицо, чья улыбка застыла на фоне «связанных и насилуемых», было ему знакомо. Он понял: это Гласс. Абсолютно белый, несмотря на цветную иллюминацию. Живой, несмотря ни на что.

Магвайр решил не терять времени на догадки. Он запахнул плащ и кинулся прочь.

Дверь была заперта, в связке болталось два десятка ключей. Боже мой, почему же их столько? От дверей складов, от дверей игровой комнаты, от дверей девочек. Как побыстрее отыскать нужный? И еще этот свет: красный, синий, красный, синий.

Он начал лихорадочно перебирать ключи, но счастливый случай сразу помог ему. Ключ с легкостью проскользнул в замок. Дверь открылась. Впереди улица.

Но Гласс, бесшумно крадущийся сзади, был уже рядом Лицо Магвайра запеленала странная одежда, не дав сделать и шага, окружив запахом лекарств и дезинфекции. Магвайр хотел крикнуть, но сверток материи сильно сдавил горло. Он закупорил голосовые связки, заставив их содрогнуться в защитном рвотном движении. Коварный убийца усилил давление.

На противоположной стороне улицы за происходящим наблюдала девушка. Магвайр знал ее как Натали («модель, готовая принять любую позу и подчиниться строгой дисциплине»). На ее лице застыл одурманенный взгляд. Раз или два она уже была свидетелем убийства. Об изнасилованиях и говорить не приходится. Было поздно, и ее тело болело. Она повернулась и пошла в освещенную розовым светом подворотню, оставив сцену без внимания. Магвайр отметил про себя, что с девчонкой следует разобраться в ближайшие дни. Если он, конечно, до них доживет, что не было сейчас очевидным Красное уже не сменялось синим Мозг, лишенный воздуха, не воспринимал, света Руки, пытавшиеся ослабить хватку противника, лишь беспомощно скользили.

Послышался чей-то голос. Не позади него, не голос убийцы, а на противоположной стороне улицы. Нортон. Это он! Господи, возлюби его душу! Он вылезает из машины в каких-нибудь десяти ярдах, громко выкрикивая имя Магвайра.

Железная хватка ослабла, и Магвайр тяжело рухнул на тротуар. Мир кружился в глазах. Лицо побагровело, охваченное жаром.

Нортон стоял напротив своего босса, доставая пистолет из кармана Убийца не стал вступать с ним в борьбу, он отступал, быстро перемещаясь по улице. Он показался Нортону членом ку-клукс-клана: колпак, плащ, мантия. Нортон опустился на колено и, приняв позицию для стрельбы с двух рук, спустил курок. Результат выстрела ошеломил его. Фигура вздулась, словно наполнявшийся воздухом воздушный шар, тело потеряло форму и превратилось в трепещущую на ветру белую материю. На ней сохранился барельеф лица. Звук, сопровождавший это превращение, напоминал громкое шуршание расправляемой простыни, слипшейся после обработки в прачечной. Такие звуки вряд ли звучали на этой чумазой улочке. Обескураженный Нортон не смог ничего предпринять: белая накидка вдруг воспарила, растворившись в темном воздухе.