Денис Кавченков - Обратная сторона жизни

«Как считыватель отпечатков пальцев у Айфона… Небось, чтобы зафиксировать, кто уводит людей, а то мало ли… Чужих заберет, а потом ищи ветра в поле… Да и Низама нигде нет… Наверное ушел расслабиться и вскрыть кого-нибудь…», — Дима незаметно наблюдал за чертом-бараном с необычной винтовкой за спиной, прикрываемого внимательными напарниками наверху.

— Господин Джумоук, правильно я говорю? — черт с витыми рогами дежурно осклабился и поправил винтовку, встряхнув покатыми плечами. — А это, стало быть, ваше имущество? Как много! Хороший улов! На Рынок везете? — посыпались глупые вопросы, сопутствующие любому скучающему охраннику, что определенно не нравилось собакоголовому. — Трое «Спящих»! Девчонка с новорожденным! — рогатый один в один повторял хозяйские слова, восхищаясь товаром «Анубиса».

— На Рынок! Куда же еще! Не себе же оставлять! — тон демона с головой пса излучал практически материальное недовольство, надоедливой мухой вьющееся вокруг круторогого охранника, однако тот был настолько непробиваемым, что не замечал этого, да и тем более чужая территория — чужие правила.

— Ага! Понятненько! — болтливый черт, на которого криво смотрели красноглазые сатиры, снова причмокнул губами и прицепил адский компьютер обратно к мускулистому животу. — Дайте-ка я по-быстрому пересчитаю и отпущу вас, а то мало ли лишние затесались? Бывает же! — он ухмыльнулся и стрельнул оранжевыми глазами на Джумоука, а тот натянуто кивнул, переведя взор на крылатых ящеров возле забора, сатиры же протяжно высморкались густой слизью, словно не могли без этого жить.

Недавно дерущиеся создания с крыльями успокоились, доев труп сбежавшего из Ада пленника, и сыто хлопали мутными глазами, бесстрастно поглядывая на четыре длинных вереницы рабов, половина из которых беспрестанно плакала и нашептывала глупости с именем Христа и Пресвятой Богородицы, обязанных лично забирать мусор из Геенны Огненной. Работающий же на Низама черт продолжал задерживать человеческий караван, пройдя чуть вперед и вбок, где медленно водил волосатым пальцем по сжавшимся от страха узникам и что-то нашептывал под влажный, шевелящий ноздрями нос.

— А если моего товара не хватает, то ошибок все равно нет, верно? Или правила изменились, и полагается компенсация? — язвительно спросил закипающий от злости, но не подающий виду «Анубис», принявшийся считать ворон в каменном «небе».

— Естественно, господин Джумоук! Вы же сами знаете! Может, когда пришли, неправильно указали или сами узники кого-то съели… Всякое бывает! А правила менять не стоит! Не трогай то, что хорошо работает! — черт на секунду отвлекся, поучительно подняв палец, а затем продолжил пересчет пленников, содрогнувшихся при слове «съели». — Как «Спящие»? Не буйные? Ни кого еще не убили? Хотя… — он замедлился и, подняв свой миникомпьютер, заглянул туда. — Одного не хватает! — рогатый прищурил оранжевые глаза, довольно мотнув головой. — Они, да? — кивнул он на «Спящих», но собакоголовый не удостоил его ответом, а сатиры вовсе сердито всхрюкнули, словно не понимая, как грязь разговаривает с бриллиантом.

— Все нормально или есть вопросы? — повернул напряженный взор Джумоук, а чувствующий раздражение и злость любимого хозяина Варгх громогласно взревел позади. — Мы можем идти? — трехметровому чудовищу вторили выгуливающие псов собратья по «разуму», видимо посоветовав не выделываться на чужой территории. — Или мне объясниться тебе лично?! — взор демона-пса похолодел, а смертельный жезл налился красным, отчего круторогая охрана на вышках замерла и приготовилась атаковать, однако задающий много вопросов прямоходящий баран испуганно икнул и «цокнул» назад.

Сейчас подчиняющийся бараноподобному Низаму черт напоминал мелких людишек, получивших немного власти, например бабку-вахтершу или работницу почты, понявших, что в их силах сломать чужую жизнь, просто притормозив куда-то торопящегося человека, однако в любом мире случается непредвиденное, например жесткий ответ.

— Идите, господин Джумоук! Извините за задержку! Такие правила, сами поймите! — залебезил круторогий вахтер и шустро уцокал в сторону, махнув мускулистой лапой наверх, после чего охрана сверху успокоилась, жезл «Анубиса» погас, а ворота отворились и четыре цепи пленников выдвинулись за собакоголовым с парнокопытным сопровождением.

На вновь зашагавшего Дмитрия хлынуло облегчение, ибо нелегкий путь продолжался, а движение — это жизнь, каким бы оно не было. Сзади слышалось спокойное дыхание воина-масаи, сбоку быстро передвигала стройные ноги Лиза с сопящим малышом, а Такеши и вовсе не издавал звуков, кроме звяканья поржавевшей цепи, как и не отстающие правоверные по сторонам. Мусульмане сноровисто семенили конечностями, опустив смиренные лица, и словно не думая о дальнейшей судьбе, отчего выделялись отличной выдержкой, как и множество людей на второй и третьей цепи.

Добровольно вышедшие в Сортировочной женщины старались молчать в отличие насильно прикованных спутниц, периодически взвывающих в каменные «небеса», но быстро получающих крепкими чертовыми кулаками по грязным лицам, кости которых мгновенно, но криво срастались. Пленники четвертой цепи ничуть от них не отличались, ведя себя подобно истеричным бабам и непонятно чего желая от Господа. Их просьбы к Богу бесили мелочностью и отсутствием стремления поднапрячься лично, но исправлять что-либо было поздно. Этим убожествам было невдомек, что Бог есть Вселенная, а они часть Вселенной, то есть Его! Взывая к нему, они взывают к себе, то бишь просят встать собственное отражение, не пытаясь подняться лично… Представители большей части населения Земли не менялись и не изменятся, если только не умрут еще раз, да и то не факт, но до этого еще ох, как долго, что просто замечательно.

«Пусть помучаются придурковатые… Дорога дальняя, а судьба вообще кошмарная… Чует мое сердце они еще осознают истину, если до сих пор не осознали… Записанные в мясо, но с бессмертием… Это изменит их навсегда… Очищение огнем пройдет на «ура»…», — жестокие мысли отвлекли Дмитрия от размышлений насчет явно выделяющейся ценности их троих и девчонки с малышом, словно другие рабы стоили по пять копеек.

«Спящие» и разродившаяся в Аду мать интересовали всех кого не лень, начиная от обычных охранников и заканчивая авторитетными дельцами, видящих в них некие, попадающиеся раз в столетие сокровища. Слова же круторогого черта, насчет не убили ли кого-нибудь «Спящие», так и вовсе покрыли его гусиной кожей, потому как он действительно убил и уже из головы выкинул, не чувствуя абсолютно ничего, словно прихлопнул муху. Земные нормы медленно и верно отслаивались с Димы, оставляя голое «Я», состоящее из ненормальных для людей моралей, где живущие впустую создания должны умереть, дав шанс другим, и видимо черт был в курсе происходящего.