Денис Кавченков - Обратная сторона жизни

Широкие овальные глаза, превратившие чистокровного азиата в европейца тоже пугали, ибо светились пустотой, за которой пряталась осмысленность, не желающая выходить, дабы трусливо осознать, что все вокруг не сон, а реальность, такая же настоящая, как два солнца пытающихся сжечь нечеловечески крепкую кожу.

Дмитрий глубоко вздохнул, чуть не поперхнувшись горячим воздухом и направил взор на звонко-цокающих, безостановочно горлопанящих сатиров, идущих чуть позади величавого «Анубиса». Каким образом столь жирные создания так ловко размахивали зазубренными клинками, до сих пор оставалось загадкой, а их утренние тренировки и вовсе нонсенс. При первом взгляде на свинорылых демонов было невозможно произнести: «Они по утрам делают гимнастику и ловко фехтуют тусклыми мачете, ибо их жирные тела только внешне такие, внутренне же они сильные и гибкие создания!», — но сейчас Дима знал это и тихо сходил с ума от огромного количества истины, сыплющейся со слепящего адского неба.

Внезапно безумолчную какофонию Рынка разорвал предупредительный треск полного электричества кнута и злобный рев людоеда-Варгха, донесшиеся аж до передних рядов людского скота, и мгновенно очнувшийся мальчишка вывернул хрустнувшую шею, желая увидеть, что происходит. Как-никак здоровое любопытство невозможно выбить никакими плетьми и все разумные существа рождаются для познания Вселенной, если же кто-то желает не жить, а бездумно существовать, то это проблема его пустой, как воздушный шар головы.

Дима моментально понял, что утыканный шипами монстр разглядел, как к живому товару тянут тощие лапы рыночные оборванцы с козлиными мордами и похотливыми глазами, причем тянут там, где ни один из воинов-чертей не успевает среагировать на происходящее, ибо им хватает других рогатых оборванцев от коих требуется защищать рабов. Этих же адских нищебродов было четверо и лапы они тянули к завизжавшим в страхе женщинам, желая то ли отщипнуть от них кусочек, то ли ухватить за спелую грудь, однако безмозглый Варгх заметил сей произвол и мгновенно, что удивительно для такого внешне неповоротливого создания, выхватил хлыст.

Первый удар электрического кнута, мгновенно распугавшего рыночный «люд», сбил сразу двух бомжеватых козлоногих, чьи налитые кровью члены выскочили через лохмотья набедренных повязок, словно желая сбежать раньше папочек, а второй удар «поцеловал» еще одного. Доставшийся похотливому неудачнику разряд был такой силы, что оборванца отбросило в толпу более самодостаточных рогатых собратьев, где он сбил несколько цокающих прохожих и пару покупателей с товаром в виде унылых людей.

В это же время ведомые собакоголовым рабы принялись суетливо и несогласованно тормозить, испуганно всматриваясь на сыплющий искрами хлыст Варгха, да и сам «Анубис» замедлил величавое цоканье, дабы заинтересованно обернуться, и узнать в чем дело. Его тут же прикрыли два «стреляющих» кровавыми глазами сатира, грозно и профессионально размахивающие тусклыми клинками, отгоняя мельтешащий «люд» Рынка.

Сие незапланированное торможение создало полагающуюся в таких случаях кучу малу, заставившую попадать ниц обнаженных пленников и даже если сильный, как комбайн Варгх умудрялся сдерживать свободной лапищей поржавевшие цепи, то узники все равно сыпались друг на друга, как спелые орехи.

Четвертого оборванца местный Франкенштейн ударил в момент, когда козлоногий секс-маньяк все-таки схватил одну из визжащих девиц за толстую ягодицу, вследствие чего разряд огромный силы должный откинуть рогатого извращенца в сторону, прошелся по женской цепи, подарив каждой из них судороги, подкосившие костлявые коленки, но это было не все.

Сам того не понявший, огромный защитник хозяйского добра получил удар тока своим же хлыстом по обмотанной цепями лапище, полностью впитав разряд, вошедший внутрь огромного, уродливого тела и почти не доставшийся рабам мужского пола. Трехметровое чудовище не ожидало получить столь сильную затрещину от самого себя и непроизвольно, но изо всех сил дернуло цепи, удерживающие людской скот, отчего копошащиеся узники получили травмы шеи и захрипели, но регенерация отлично работала, быстро угомонив мычащих животных.

Произошедшее недоразумение создало на широкой рыночной дороге затор с пустым пространством спереди и по бокам, где в радиусе метров пяти никого не осталось, ибо жители и гости Рынка понимали, что разъяренный работорговец может спустить всех своих «собак», поэтому держались в стороне. Даже крики ближайших торговцев затихли, и любящие звонкую монету коммерсанты перестали предлагать еду из запеченных людей, а работорговцы и вовсе не могли продвинуть стада людских животных ни вперед, ни назад из-за творящейся неразберихи.

Заполненные стонущими людьми контейнеры зависли в воздухе, ибо потеряли возможность «плыть» дальше, а рогатое войско Джумоука выставило в стороны высокотехнологичные, наливающиеся красным копья, будто предупреждая, что не собираются спрашивать, как зовут сгорающих земляков и какими будут их последние слова для матери. Сатиры покручивали клинками, рассказывая с помощью бликов на тусклых лезвиях, что пока двуногий скот хозяина не поднимется — никто не пройдет, а Варгх злобно ревел, искря хлыстом и топая огромными ступнями. А «Анубис»… Что «Анубис»? Он просто стоял, меланхолично покручивая налитым смертью жезлом, и весь его вид говорил, что он не сойдет с места, пока его слуги не разберутся с людской скотиной, а ежели присутствуют обладатели иного мнения, то… Творец решит, кто Ему нужен живым, а кто мертвым для чистки выгребной ямы бесконечности Вселенных.

Однако основная проблема была не в копошащемся на дороге скоте… Когда тупоголовый Варгх случайно послал разряд тока в женскую цепь, то рабыни рухнули на землю, и несчастная Лиза вместе с ними, как и ее исхудавшие руки, держащие любимого малыша. И какой бы сильный не был ее материнский инстинкт, но когда трехметровое чудовище дернулось от своего же удара током, то молодая мать дернулась вместе с ним и ее спящий малютка с огромной силой вылетел из ее объятий, шмякнувшись об разогретую мостовую Рынка, где издал громкий хруст младенческих косточек.

Несчастная девчонка глухо взвыла, уподобившись умирающей волчице, и с безумием во взгляде бросилась вперед, желая подползти к своей плоти и крови, но цепь с прикованными к ней несколькими десятками женщин не давала сдвинуться и на миллиметр. Упавший же на колени Дима с космическим холодом внутри наблюдал, как рыночные зеваки, не успевшие сбежать с освободившегося пространства, пробегают по хрустящему малышу широкими копытами.

Сходящая с ума от собственного бессилия Лиза хрипела и билась в звенящей цепи, натянув поржавевшее кольцо так, что ей передавило гортань, а от нехватки кислорода выпучились карие глаза, остальные же узники с дрожью внутри наблюдали, как расплющивается миниатюрное тельце младенца. Сам Джумоук с жирными и именно здесь неповоротливыми сатирами не успели ничего предпринять, хоть ребенок и находился почти перед ними, но как раз там пробежались рогатые, искалечив только начавшего жить мальчугана, радующегося двум солнцам чужого мира.