Елена Усачева - Большая книга ужасов – 24

Прихватив футляр, Кондрат вернулась в коридор.

Тыркаться во все двери занятие неблагодарное. Что же делать? Она пошла обратно к выходу, внимательно глядя на пол – не блеснет ли из-под какой-нибудь двери лучик света.

Мимо отдела нот и пластинок она прошла, ничего не заметив и не услышав. Ниша была довольно темной, чтобы в ней можно было вообще хоть что-нибудь рассмотреть.

В концертном зале громко спорили.

Где же ваш товар? – От волнения старичок сжимал и разжимал кулачки. – Я здесь сижу уже полчаса!

Подождите еще минуту, и вы все получите. Виктор Львович нервно мял пальцы, хрустя суставами.

Вы что, надеетесь, что она появится перед вами в воздухе? – не унимался старичок. – Идите! Несите!

Да-да! Ее сейчас принесут! – заверял дядя Витя, с опаской поглядывая куда-то в глубь сцены. – Вы же хотите услышать голос инструмента?

Так поторопите своих помощников! Я спешу! Кондрат с трудом втиснулась между рядами и поползла к дальней стене, чтобы ее не заметили.

Виктор Львович скрылся за занавесом, чем-то там грохнул и выволок к первым рядам заплаканную Наташку. Под мышкой он нес темный сверток.

Прошу любить и жаловать – моя хорошая знакомая. – Дядя Витя с такой силой сжал запястье Цветочницы, что та еле слышно ойкнула. – Друг мой, сыграй нам что-нибудь. – Повернувшись к старичку, Виктор Львович добавил: – Очень талантливая девочка, лучшая ученица школы. Вам обязательно понравится.

Он развернул тряпку и достал скрипку.

Вид не очень убедительный, – проскрипел старик, усаживаясь удобней. – Ну-с, я слушаю.

Дядя Витя протянул Наташке инструмент. Та зажмурилась и замотала головой.

Играй! – приказал он. Но Цветкова только еще больше затряслась. – Ты же хотела попробовать, – настаивал Виктор Львович. – Пробуй! – И зловещим шепотом добавил: – А то кое-кому не поздоровится!

Не хочу!

Наташка оттолкнула Виктора Львовича и бросилась обратно за занавес. Скрипка вырвалась из дяди-Вити ных рук, перелетела через первый ряд и упала около стены.

Как. вам не стыдно! – возмутился старичок, вскакивая и кидаясь за инструментом. – Это же раритет! Ценнейшая вещь! Она может обидеться!

Но первый ряд слишком близко стоял к стене, так что старичок смог только залезть на крайнее сиденье да так там и остаться.

Я сейчас все улажу! – заторопился Виктор Львович. Поначалу он растерялся – то ли ему бежать за Наташкой, то ли ловить скрипку. Но решив, что инструмент важнее, спрыгнул со сцены.

А давайте, я сыграю!

Старичок замер с поднятой ногой, он все еще пытался перелезть через высокое кресло. Дядя Витя застыл за его спиной. Оба они уставились на невысокую пухлую девочку, стоящую около последнего ряда. К груди она прижимала скрипку.

Вы здесь собрали детский ансамбль? – недовольно пробурчал старичок, слезая на пол. – Не поздновато для их возраста устраивать концерты? Им пора спать.

Ничего-ничего! – заверила его Любка. – Современная молодежь ложится поздно. А потом – старым нужно помогать.

Старичок поморщился, но ничего не сказал.

Кондрат залезла на сцену, одернула юбку, тронула пальцами струны, проверяя их настрой.

Мне смычок дадут? – повернулась она к библиотекарю.

Виктор Львович скрылся за занавесом и появился со смычком.

Ты кто такая? – шепнул он ей на ухо.

Вам же нужна помощь, – бесстрашно ответила Любка и провела смычком по струнам. Скрипка была настроена идеально.

Не надо! – прошептала из глубины сцены Наташка.

Но Любка смело вскинула инструмент к плечу. Хотя на самом деле она смертельно трусила. У нее колени дрожали – вот до чего она боялась. И делать вид, что ничего не происходит, ей было очень сложно.

Что играть? – повернулась Любка к зрителям – дядя Витя сел рядом со старичком.

Что-нибудь классическое, – разрешил старичок.

Кондрашова глубоко вздохнула и, от волнения путая пальцы, начала играть Моцарта.

Неубедительно, – скривился старичок, когда музыка смолкла.

Она просто бесталанна! – вскочил Виктор Львович – Скрипка раскрывает истинный талант. Наталья!

Любка повернулась к Цветочнице.

– Давай, сбацай что-нибудь. Цветкова замотала головой.

Не бойся! Хороший инструмент.

От него все умирают, – прошептала Наташка.

Только не сегодня.

Кондрат насильно вытащила Цветкову из-за занавеса, сунула в руки скрипку и подтолкнула ближе к краю сцены.

Не помня себя, Наташка начала играть.

Это уже лучше, – проскрипел старичок. – Позвольте ознакомиться с предметом.

Виктор Львович подхватил свою тряпку и понес скрипку старичку.

«Боится брать ее в руки», – догадалась Любка, глядя на странные манипуляции с тканью.

Откуда ты здесь взялась?

Девчонки устроились на корточках в дальнем углу сцены. Наташку трясло от страха.

Где Георгий? – Любка сделала вид, что не слышала вопроса Цветочницы.

– Кто?

Парень, с которым я пришла.

Гогочка? Там он, вместе с Валеркой. Он их запер.

Он – это твой знакомый?

Никакой он мне не знакомый, – огрызнулась Цветочница. – Зачем ты сюда пришла? Кто тебя просил вмешиваться в это дело? Не могла тихо посидеть и не высовываться со своими предложениями?

Все нормально, – заверила ее Кондрашова. – Пошли к мальчишкам.

А как же скрипка?

Ну ее! Потом заберем!

От такого заявления у Наташки открылся рот, и она послушно пошла следом за Кондратом. Вдвоем они выскочили в коридор.

Что ты с «ей такое сделала, что она перестала быть опасной? – не отставала от Любки Наташка.

Кондрашова, конечно, хотела еще потемнить, побыть королевой положения. Но ее болтливость взяла верх.

Я поменяла скрипки местами. Их инструмент лежит там, куда он упал. Где-то между креслами. Кстати, прочная штука. Судя по звуку, ничего с ней не сталось.

Это вообще не скрипка, а проклятие какое-то. – Наташка вспомнила свои видения в трамвае. – Все, кто с ней связывается, умирают.

Так уж и умирают, – легкомысленно пожала плечами Любка.

Где эти мерзавки?!

Крик прокатился по коридорам. И был он такой громкий, что звякнули стекла в окнах.

Заметили! – ахнула Любка и бросилась наутек. Пометавшись по коридору, она кинулась к женскому туалету.

Нашла, куда бежать! – возмутилась еле догнавшая ее Наташка.

Спокойно. – Кондрат затащила Цветочницу в кабину и задвинула защелку. – Это верное место! Сюда он не сунется.

Наташка хотела еще что-то возразить, но Любка закрыла ей рот ладонью. В коридоре забухали шаги.

Если для мальчишек женский туалет был запретной территорией, то для Виктора Львовича этого табу уже не существовало. Не задумываясь, он рванул дверь с буквой Ж и вбежал внутрь.

Дальше все произошло, как в хорошем американском боевике. Дядя Витя стал дергать двери всех кабинок. Дойдя до единственной запертой, он потрогал ручку, а когда дверь не шелохнулась, с разбегу влетел в нее плечом. К удивлению девочек непрочная конструкция устояла. Тогда Виктор Львович залез на бар чтобы посмотреть, что происходит внутри. Но разглядеть ничего не успел. Ему в лицо полетело мусорное ведро.