Эдуард Веркин - Большая книга ужасов – 9 (сборник)

– Да я, Фома, знаешь, тоже не очень хочу.

– Вот и давай сообразим, куда его спрятать, – продолжал я. – Если дождемся возвращения предков, будет поздно.

– Куда же мы с тобой его денем? – принялся мыслить вслух Макс. – Слушай, а, может, в эту комнату?

– И куда ты предлагаешь его здесь пристроить? – не понял я.

– Да хоть под диван, – спокойно ответил Кот.

– Ага. И мать мигом его найдет. Ей в любой момент может вздуматься пропылесосить квартиру.

– Ну, не сегодня же вечером после работы, – удивился Макс.

– Это ты так думаешь, а моей родительнице если вдруг покажется пыльно, она ночью способна пропылесосить.

– Да-а, – почесал затылок Макси-Кот. – Тогда давай думать, какие у вас в квартире есть места, куда твои предки реже всего заглядывают.

Я крепко задумался. Выходил прямо заколдованный круг. Туда, куда редко лазила мать, часто лазил предок. Например, во встроенные шкафы, где у него лежали разные инструменты или всякие полировочные пасты для машины. Наконец я допер. Антресоль! Мать туда суется только во время генеральных уборок. Значит, до ближайших выходных не полезет. А дальше посмотрим.

– Порядок, – с гордостью произнес я вслух. – Несем на антресоль.

Тут вернулась Жанна.

– Поели?

– Не только, – откликнулись мы с Котом.

– Что, Волобую дозвонились? – спросила она.

– Это как раз нет, – покачал головой Макси-Кот. – Зато выработали некоторые меры безопасности на сегодняшнюю ночь.

И мы поделились с нею своими планами.

– Так и впрямь будет лучше, – согласилась она.

В общем, мы залезли на антресоли, где обнаружилась огромная кастрюля, покрытая темно-зеленой эмалью в белую крапинку, которая жила с нами еще в коммунальной квартире на Садовой-Каретной и, кажется, принадлежала моей прабабушке. Я даже не знал, что мы перевезли ее сюда с собой. Наверное, для мамы это какая-нибудь память детства.

Сейчас память детства пришлась нам очень кстати. Венок поместился в кастрюлю даже вместе с пакетом. Я чуть подумал и прикрыл его сверху крышкой. Затем, тщательно защелкнув на задвижки обе створки антресолей, спустился вниз и сложил стремянку.

– Ну, кажется, заблокировали.

– Плюнь через левое плечо, Федор, – без тени юмора порекомендовала Жанна.

Я послушался.

– И по дереву на всякий случай постучи, – дала она еще один совет.

Я и это проделал. И Макси-Кот тоже. Когда по ночам начинает являться такое, еще и не то сделаешь.

– Давайте-ка еще раз попытаемся позвонить Волобую, – сказала Жанна.

Мы пошли и позвонили. С прежним, между прочим, результатом. К телефону никто не подошел.

– С другой стороны, – задумчиво начал Макси-Кот, – если бы Волобуй так и не объявился дома, его мать наверняка бы нам уже телефон оборвала.

– Это точно, – согласился я.

В прошлый раз, когда Толян влип в одну историю, его мать по нескольку раз на дню обзванивала всех одноклассников.

– Поэтому предлагаю хоть немного абстрагироваться, – продолжал Макси-Кот. – Каникулы у нас, в конце концов, или нет?

– Странные каникулы, – уточнила Жанна.

– Так сделаем их нормальными! – воскликнул Макс.

– Ничего не имею против, – Жанна даже повеселела.

Однако абстрагироваться нам не дали. Мало того, Макси-Кот даже не успел объяснить нам, какие в его изобретательном мозгу зародились планы. Только он разинул рот, чтобы это сделать, раздался звонок телефона. Я с нехорошим предчувствием сорвал трубку, не сомневаясь, что сейчас услышу голос матери Волобуя. Однако я немного ошибся. На мое «слушаю» откликнулся голос нашего одноклассника и друга Славки Кирьяна:

– Здорово, Фома! Новость слышал? Отпад!

– Смотря какую, – я придерживался мнения, что за последнее время на нас свалилось чересчур много новостей. – Про стройплощадку, что ли?

– Ах, уже знаешь. – В Славкином голосе прозвучало разочарование. – Кто тебе сказал?

– Волобуй, естественно, – ответил я. – Кто еще у нас в такие места лазает?

– Неужели из больницы звонил? – Разочарование в голосе Кирьяна сменилось крайним недоумением.

– Из какой больницы? – перехватило у меня дыхание.

– Фома, я не понял, – глухо произнес в трубку Кирьян. – Ты в курсе или нет?

– Насчет больницы не в курсе.

– Выходит, ты ничего не знаешь! – возликовал на том конце провода Славка. – Волобуй-то в больнице! Его в палату к Витьку положили. Про Витька-то, надеюсь, знаешь?

– Да про Витька-то слышал! – принялся орать я в ответ. – А с Толяном что?

– Так вот, рассказываю, – обстоятельно начал Славка. – Звонит мне Леха Бубунов и ржет, как псих. Оказывается, мать Витька наконец сегодня раскололась насчет больницы, где он лежит. Витек там совершенно со скуки дох. И все требовал, чтобы Толян к нему явился. А мать ни в какую. Она считает, если Толян припрется, опять что-нибудь нехорошее выйдет.

– Это я знаю, – нетерпеливо перебил я. – Толян рассказывал.

– Ну, так вот, – неспешно продолжал Кирьян. – А к Лехе Бубунову она нормально относится, потому что с матерью его дружит. В общем, мать Витька позвонила Лехе и дала адрес. А он говорит, что ему все равно сегодня делать было совершенно нечего, вот и попилил к Витьку в больницу. В общем, лежит Витек на кровати, сломанная нога противовесом растянута, все как у людей. Бубунов там кое-чего приволок. Потом вроде бы уходить собрался, а тут дверь широко открывается, и в палату к Витьку ввозят на каталке Толяна. Представляешь, что с Витьковой мамашей будет! Ситуация – нарочно не придумаешь.

– Славка, а что с Толяном? – Я пытался скорее дойти до сути.

– Да ничего особенного, – небрежно бросил Кирьян. – Его вороны на стройке поклевали.

– Ну, ни фига себе, ничего особенного! – возопил я. – Так сильно поклевали, что в больницу попал?

Кот и Жанна давно уже стояли рядом и слушали наш разговор.

– Вроде не так, чтобы очень сильно, – откликнулся Славка. – В основном ухо. Но ему в больнице все пришили. А вот с башкой у него действительно не очень. Врачи говорят – шок. Леха рассказывал, пока Волобую снотворное не вкололи, он орал: «Отдайте мои зубы!» А зубы у него, в чем вся хохма, как раз совершенно целы, – начал смеяться Славка. – Уж ему и врачи объясняли, и Леха с Витьком подключились, а Волобуй не верит и все орет: «Отдайте мне зубы!» Кончилось тем, что врачи Лехе разрешили, он Волобую в рот слазил и специальной такой палочкой зубы ему пересчитал. А потом говорит ему: «Уж мне-то ты веришь? На месте твои зубы». Так тот чуть Бубунова не укусил. И отрубился только после снотворного.

Мне, в отличие от Кирьяна, было совсем не до смеха. До сих пор еще оставался маленький шанс, что озверевшая стая ворон напала не на Волобуя. Однако теперь все происшествия двух последних дней складывались в цепочку, логика которой нам была пока не ясна.