Анастасия Жендарова - Призрак Невесты

– Нет, спасибо, я пешком, – произнесла я, вытирая нахлынувшие, наконец,слёзы.

– Вы уверенны? Обещали дождь.

Я кивнула. Дождь… Дождь сейчас самая меньшая из моих проблем.

***

– Антон, привет. Это Света, ты ещё помнишь меня? Теперь я всё знаю. Что же, ты выбрал для расставания весьма удачное время. Так вот, запомни – я никогда тебя не прощу. Слышишь? Никогда. Надеюсь, ваш брак будет таким же прекрасным, как и наш с тобой, – оставив голосовое сообщение своему несостоявшемуся жениху, я убрала телефон обратно в сумку. За последний час мама звонила мне десять раз, отец, раз пять, а Маша… Она не звонила вообще. Не знаю, почему. Стыдно ли ей за то, что она совершила? Не думаю. Антон… Как же сильно я ненавидела его сейчас.

Предательство. Почему-то мне всегда казалось, что я никогда не познаю его вкус. Что моя жизнь будет долгой и счастливой, без боли и слёз, без потерь и страданий. Как же я была наивна.

Я медленно шла по городским улицам, ловя на себе многочисленные взгляды прохожих. О, эти взгляды, полные сочувствия. Вид у меня сейчас был и правда жалкий: тушь потекла от слез, оставив чёрные полосы на щеках, подол некогда белоснежного платья извалялся в пыли и грязи московских улиц, грустный взгляд, полный боли и сигарета в руках… Да, я вновь закурила. Эмоции, что поделать. Увидь я на улице нечто подобное, смотрела бы так же, так что ничего удивительного, что я сегодня была центром внимания. Я не знала, куда иду. Просто шла и всё. Вперёд. В попытке убежать от навалившихся событий. Слишком много переживаний для одного короткого дня.

На улице постепенно смеркалось. Солнце медленно приближалось к горизонту, окрашивая небо в жёлтые, розовые и рыжие тона. Прохожих становилось все меньше и меньше, так же, как и взглядов, направленных на меня. Все спешили поскорее добраться до дома, где ждёт семья… В отличие от всех этих людей меня домой, совсем не тянуло. Наверняка отец с матерью останутся на ночь, и, приди я домой, завалят меня кучей вопросов, отвечать на которые мне не особо хочется. Не потому, что я обижена, разбита и так далее, а потому, что я не знаю на них ответов. Я достала телефон, чтобы посмотреть время, и как раз в этот момент мне позвонила мама. Мне стало стыдно за своё поведение и игнорирование её многочисленных звонков, и я решила ответить.

– Алло, – тихим голосом произнесла я, продолжая брести по дороге.

– Светочка, милая! Почему ты не отвечала? Я разволновалась совсем! Где ты? Когда придешь домой?

– Не знаю мам, мне не особо хочется сейчас сидеть в четырёх стенах, прости…

– Доченька моя… – мама замолчала. Послышалось едва уловимое всхлипывание. – Милая, приходи домой. Мы с папой очень волнуемся за тебя.

Я вздохнула. Жалко мне маму. Даже не представляю, что она чувствует сейчас.

– Ладно, мам, скоро приду.

– Тебе приготовить что-нибудь?

– Нет, спасибо, ничего не хочу, – я поспешила положить трубку, так как чувствовала, что мамины расспросы на подходе. Это не совсем то, что мне сейчас нужно.

Оглядевшись по сторонам, я поняла, что нахожусь совсем недалеко от дома, буквально в паре километров. Оставалось лишь перейти дорогу и свернуть за площадку.

Светофор призывно загорелся зелёным. Я ступила на проезжую часть и медленно зашагала к противоположной стороне. Вдруг откуда-то слева до меня донесся оглушительный рев мотора. Повернув голову в направлении источника звука, я оторопела. Это была машина Антона. Он сидел за рулём, одной рукой сжимая «баранку», а другой обнимая за плечо Машу. Она довольно улыбалась, по-хозяйски свесив локоть из открытого окна. Надо же… Она совсем не выглядела опечаленной. Периодически Антон отвлекался от дороги, чтобы поцеловать девушку. Я стояла и смотрела на приближающийся автомобиль. Просто стояла и смотрела, не в силах сдвинуться с места. Я понимала, что нужно отойти, освободить шоссе, но ноги меня не слушались. Всё моё внимание сосредоточилось на “Шевроле”, угольно-чёрного цвета, который ехал прямо на меня. Это произошло быстро, почти молниеносно. Всего мгновение, и машина столкнулась с моим телом. В тот миг я не почувствовала боли. Однако, к моему сожалению, это был далеко не конец. Автомобиль затормозил в паре метров от места трагедии. Маша сразу же выскочила из салона и направилась ко мне. Я видела всё это, потому что, несмотря на изломанные кости и кашу из внутренних органов, я всё ещё была жива. Девушка быстро поравнялась с моим телом. Слёзы потекли по её щекам. Она плакала, а я ощущала во рту вкус собственных почек.

– Света, прости, прости меня… нас. Он не хотел, это вышло случайно. Ты появилась из пустоты, было так темно, и мы, мы не успели… Света, прости… – Маша, словно старый испорченный диктофон, произносила одни и те же слова, взяв меня за руку. Я не чувствовала её прикосновений. Моё тело пронзала острая боль от каждого вздоха, на которые я всё ещё, на удивление, была способна. Видимо, сломанные ребра повредили лёгкие. Я не могла пошевелиться, просто лежала и смотрела на Машу полумертвым взглядом, изредка моргая. Как кукла. Ненужная, сломанная кукла.

Спустя несколько секунд, казавшихся мне вечностью, к Маше присоединился и Антон. Он с отвращением посмотрел на моё изуродованное тело. Этот высокомерный взгляд я никогда не забуду.

– Вставай, – прорычал он, поднимая Машу за локоть с колен. – Иди в машину, сейчас же.

– Но она же ещё жива, давай вызовем ей скорую помощь… – сквозь слёзы прошептала Маша, переводя взгляд на Антона.

– Я сказал, иди в машину. Я не хочу в тюрьму из-за этой идиотки и ее никчемной жизни. Если ты сию же минуту не сядешь обратно в машину, тебя ждёт та же участь, – злобно, сквозь зубы, произнёс парень, заметив сомнение в глазах новой возлюбленной. Было видно – Маша до ужаса боится Антона и сделает всё, лишь бы остаться невредимой. Сейчас, лежа в луже из собственных внутренних органов и крови, я была даже благодарна Маше за то, что она избавила меня от брака с этим чудовищем. Бросив на меня последний взгляд и произнеся одними губами “Прости” девушка направилась к машине. На половине пути она обернулась, очевидно, решив изменить решение, но ее встретил злобный взгляд Антона. Через пару секунд Маша захлопнула за собой дверцу “Шевроле”. Антон перевёл свой пустой взгляд на меня. Усмехнувшись, он произнёс:

– Какая же ты жалкая, Света. Посмотри на себя, – парень наклонился ко мне, и, откинув с моего лица белоснежную фату, усеянную ало-бардовыми точками-каплями, приблизил свои губы к моему уху, одаривая меня запахом алкоголя и сигарет, и тем же тоном произнёс: – Я никогда не любил тебя, глупая девчонка. Эта смерть единственное, чего ты и правда, заслуживаешь. Жалкая мёртвая невеста, – произнеся это, Антон, проведя напоследок рукой по моей щеке, встал и направился к машине. Спустя пару секунд его автомобиль скрылся из виду. Будто ничего и не происходило. Я осталась одна. Одна посреди заснувшего шоссе, всего в паре километров от своего дома. Дышать становилось всё труднее. Кусок ребра ещё сильнее пронзал лёгкое. Я чувствовала, как по моим губам текла густая кровь, вперемешку с раздробленными внутренними органами. И почему я всё ещё жива?