Кэмерон Джейс - Безумие 2. Выдумка

Доктор Тракл проглотил еще одну таблетку, пятую за сегодня, и закрыл глаза, чтобы успокоиться. Он встал рядом со своим рабочим столом, наблюдая за палатой Пиллара через камеры видеонаблюдения, закрепленные на стене. Пиллар еще не появился.

Один из экранов транслировал новости по национальному телевидению. Доктор Тракл любил смотреть местные новости, пока ждал. Наблюдать за тем, как безумие отравляет мир, помогало ему мириться со своей относительно безумной работой в лечебнице, особенно после вчерашнего ужасающего инцидента на стадионе Стемфорд Бридж. После этого случая, Доктор Тракл знал, что на этом так все не закончится. Инцидент с головой внутри мяча был лишь началом чего-то еще более безумного. Скоро во всей Британии трупов станет еще больше, если не по всему миру. Так оно и стало, прямо у него перед глазами.

Местные новости по национальному телевидению передавали о том, что нашли еще одну отрубленную голову, с написанной на лбу кровавой надписью «Отрубить им головы».

— Рамон Ескелич, украинский иммигрант, — сообщила репортер, весьма занудная женщина средних лет в красных очках, и чопорном, но довольно чудном костюме, — проживающий рядом с рынком Боро в Лондоне, разведенный и безработный отец двоих детей, вышел купить еженедельный аппетитный арбуз. Мистер Ескелич и его семья отдают особое предпочтение арбузам.

Доктор Тракл подался вперед, возбужденный ужасом, затаившимся в воздухе.

— По возвращении домой, Мистер Ескелич положил огромный арбуз в холодильник на пару часов, — продолжил комментатор. — Затем, во время обеда, он решил угостить арбузом своих детей, жаждущих очередную еженедельную порцию, только чтобы быть шокированным тем, что он обнаружил внутри арбуза, когда разрезал его.

Женщина передернула плечами на мгновение, не в состоянии осмыслить слова, которые ей предстояло прочесть целой нации. — Черт подери, мать моя женщина! — Она высунула язык, поправляя очки. Она подняла голову обратно на камеру, с круглыми от удивления глазами. — Мистер Ескелич и его дети нашли внутри арбуза человеческую голову. — Затем она замолчала, ее глаза увлажнились, как у девочки из Японской Манги, которая вот-вот расплачется. — Еще одна человеческая голова, как и та, что была найдена внутри мяча на Стэмфорд Бридж, — продолжила она чуть-ли не заикаясь.

Доктор Тракл задумался, наверное, ее не предупредили о серьезности темы, перед прямым эфиром. Или, быть может, она была слишком занята маникюря свои ноготки, протирая очки или демонстрируя свое дорогущее платье?

Но Доктор Тракл был не особо заинтересован причудливым миром Телевидения, не смотря на то, что он тайно мечтал о том, чтобы у него взяли интервью на «Доброе Утро, Великобритания». Доктор подумал, были ли эти новости как-то связаны с убийцей Чеширом или же Пилларом. Может ли быть такое, что Пиллар каким-то образом причастен к убийствам? Взгляд доктора метнулся к экранам, просматривающим камеру Пиллара. Проклятый профессор так и не вернулся. Где он был?

Доктор Тракл подскочил, будто вор, от внезапного звонка по стационарному телефону в свой офис. Да кто в наши дни пользуется стационарными телефонами? Для него, обычные телефоны уже давно стали антиквариатом.

— Говорит Доктор Тракл, — ответил он, поправляя в зеркале галстук.

— Я шофер Профессора Пиллара, — произнес мышиный голос. — У меня от него послание.

Доктор Тракл огляделся, чтобы убедиться, что с ним в комнате никого нет.

— Какого рода послание? — Он стиснул трубку обеими руками, прижимая ее к уху сильнее и сильнее.

— Профессор Пиллар хочет, чтобы Вы кое-что сделали прямо сейчас. Он говорит, что время не на нашей стороне. Нужно действовать быстро.

— Не буду я ничего делать, если не скажешь, где он находится в данный момент, — Доктор Тракл едва не раздавил трубку от напряжения.

— Вы, правда, хотите знать?

— Да. — Он чуть не задохнулся, словно собака жаждущая кость.

— Он играет в футбол огромным арбузом в Гайд Парке, — ответил шофер. — Ой, погодите.

— Чего подождать? — запаниковал Доктор Тракл. — Что происходит?

— Оу, ничего, — ответил шофер. — Арбуз раскололся. Внутри чья-то голова.

Окруженный стенами сад, Психиатрическая Лечебница Рэдклифф, Оксфорд

Среди прочего замешательства и разочарования, я сажусь на землю, обнесенного стеной сада. Мне нужна минутка, чтобы перевести дух и решить, что же мне делать. Льюис отправил мне послание через видение. Я не уверена, что с ним делать. Я не знаю, кому он не смог помочь… или спасти. Неважно, реален в моей голове Льюис или нет, от меня не укрылась его забота об окружающем мире. Он безоговорочно любит людей. Он хочет поступать правильно. Он хочет сделать мир лучше. Льюис, заикающийся художник, не стыдиться того, кем он является на самом деле, не прячется от своих страхов. Думаю, поэтому он оказывает влияние на стольких детей по всему миру. Обычно взрослые носят маски, когда им приходится иметь дело с детьми, но Льюис открывался им. Он принял свою суть и мир вокруг себя, и решил, что будет видеть только хорошее во всей этой грязи.

В отличие от того, что я делала за последние шесть недель. Теперь я знаю, что было ошибкой притворяться, будто всего этого не было. Если я чокнутая, прекрасно. Не следовало мне избегать Мухоморни, чтобы притворяться, что событий последних шести недель не было. Слова Пиллара снова звенят в ушах: Безумцы — всего лишь нормальные, которые сдались на милость безумию мира . Я не уверена, что он сказал именно эти слова. Я помню смысл, который крылся в том, что он сказал…снова, если только он когда-либо существовал и это не плод моего воображения.

Когда я сажусь, я снова слышу крики девушки внутри Мухоморни в главном здании. На этот раз, от ее криков по моей спине пробегают мурашки гнева. Вальтруда и Оджер, должно быть, наслаждаются, мучая ее, смеются над ней и ударяют ее током снова и снова.

Даже не думай об этом, Алиса , предупреждает меня мой внутренний голос . Тебе не суждено спасать жизни других людей. Ты всего лишь сумасшедшая девчонка, которая изо всех сил избежать шоковой терапии.

Я сжимаю руки в кулаки и стискиваю зубы, когда девушка кричит снова. Это запросто могла быть я. Каждый раз, когда она кричит, я вспоминаю необъяснимое видение о бедных детях, просящих хлеба. Неужели Льюис имел в виду то, что не смог спасти их? Сожаление в его глазах было безошибочным. Буду ли я сожалеть, если я сейчас не спасу девушку в Мухоморне? Буду ли я сожалеть, если не спасу саму себя? Я не могу. Я не герой, но я не могу просто быть свидетелем чьего-либо несправедливого наказания.

— Прекратите это! — Кричу я Вальтруде и Оджеру из-за стены. — Прекратите мучить ее! — Мой голос кажется громче, чем я предполагала. Прилив энергии бежит по венам, и мне кажется, что я уже ощущаю боль от инструментов в Мухоморне. — Прекратите ее мучить! — повторяю я, стуча по земле. Я все еще могу остановиться. Быть может, Вальтруда не услышала меня. Но я упряма и не могу выносить крики. Я бросаю камни в стены. Крики прекращаются.