Аноним - Канал имени Москвы. Лабиринт

Брат Дамиан быстро шёл к насыпи городской стены. В его поступи не было суеты, и, конечно же, он не появился перед людьми в исподнем. Он шагал в окружении ближайших Возлюбленных братьев и, оставаясь внутренне совершенно спокойным, отдавал чёткие распоряжения. Холодная голова всегда выручала его в трудную минуту. Близкий круг Возлюбленных знал, на кого ему положиться, хотя всё Пирогово бурлило, а сбежавших воришек до сих пор не нашли.

«Разделённые… Разделённые идут!» – неслось со всех сторон.

«Они уже напали на склады».

«Говорят, большой отряд вышел к берегу, угрожая Озёрной обители».

«На склады напали! Но говорят, вторая колонна уже движется по плотинам сюда…»

Паника. Этот обезумевший поток нуждался в пастыре. Том, кто найдёт слова к действию и слова к утешению. Брат Дамиан единственный мог предложить и то, и другое. Хотя некоторые капитаны, действуя на своё усмотрение, уже сажали людей на корабли, чтобы на широкой воде пережить нашествие. Вряд ли тянули одеяло на себя, скорее, искренне желали помочь. Хотя у Храма разные смутьяны из молодой поросли Возлюбленных уже собирали людей, дурманя толпу отравой ереси. В смутные времена всплывает много пены, что ж, тем легче убрать всё одним махом. Это всё не волновало брата Дамиана. Гораздо больше беспокоил вопрос, куда могли подеваться воришки. Ведь благодаря усердию Возлюбленного Зосимы и его службе охранки незамеченной из Пирогова даже муха не проскользнёт. Вдобавок и Калибан куда-то пропал.

– Ну и куда они делись, Зосима? Не сквозь землю же провалились?!

– Светоч, ищут! У меня теперь к ним свои счёты. Всё вверх дном перевернём, но найдём.

– Не надо вверх дном, – попросил брат Дамиан. – Тут и без твоего усердия уже всё перевёрнуто.

– Некуда им деться, – пообещал Возлюбленный Зосима.

«Счёты у него», – брат Дамиан поморщился, но вслух говорить ничего не стал. Хотя кровавое месиво в камере и в коридорах тюрьмы более чем красноречиво. И Малой вон головой поехал, как освободили его от пут собственной цепи, вывели из камеры, так и забился в угол и твердит одно про зверя, что теперь мерещится повсюду. Что ж, не зря: брат Дамиан лично осмотрел следы бойни в тюрьме и, хоть и немало повидал на своём веку, даже его грудь сковало холодом – таких ран не нанести человеческой рукой. Стоит признать, Калибан не напрасно озаботился недугом «глухонемого» братца. Вот он, каков недуг, – «глухонемой» потому и не говорил, что ему выть сподручней.

И ещё псы-оборотни из Рождественно напали на склады. Брат Дамиан уже отправил туда в помощь братьям, что несли караул, большой отряд корпуса Стражей Храма – в арсенале хранилось столько серебряных пуль, что хватит перебить всю эту нечисть на канале.

– Брат Зосима, ищи только второго, того, что говорил за обоих, – велел брат Дамиан. – Того, что я лично допрашивал.

– Прости, Светоч, но у меня теперь к глухонемому свои счёты.

– Ну и где собираешься его искать? На помойке среди бродячих псов?! – усмехнулся брат Дамиан. – Учти, они неплохо маскируются.

Смерил Возлюбленного Зосиму задумчивым взглядом и добавил жёстко:

– Делай, как я сказал! Мне необходимо знать, что им было нужно, – потом снова усмехнулся. – Или у тебя мозгов для такой ответственной службы не хватает?! Счёты у него…

– Конечно, Светоч, – сконфуженно забормотал брат Зосима. – Извини меня за недостойное усердие, что позволил гневу затуманить голову.

Но Светоч Озёрной обители его уже не слушал и даже ещё прибавил шагу. Брат Нестор с корпусом Стражи уже, наверное, пересекает Уч-море, и скоро с псами-оборотнями будет покончено. Светоч успокоил Возлюбленных братьев, ближний круг, конечно, что знаки ещё не совпали, что о пришествии Разделённых говорить рано; что на склады напали псы-оборотни, и хоть хитрые шельмы действительно спланировали прямо-таки военную вылазку, это всё те же мерзкие твари из Рождественно, и вскоре их всех перебьют. И толпу перед Храмом, возлюбленную паству, Светоч успокоит в самое ближайшее время.

Но что им действительно было нужно? К чему столь опасные игры? Вернули Книгу и… Мне необходим второй братец! Как он плакал у меня в объятиях после оглушающего очищения… Что всё это значит? И куда делся Калибан? Этот тугодум-мясник Малой бубнил что-то, мол, хромая обезьяна был с ним в камере, а потом его зверь утащил. И что? Утащил и съел?! Чушь какая-то… У Калибана всегда был нюх на подобное. Брат Дамиан снова капризно поморщился: «Мой преданный Калибан, где ты? Я не знаю, что ты там задумал, но ты мне необходим. Твоё коварство я прощу, это всё мелочи, но мне необходим твой нюх, твой изощрённый ум».

И мне необходим второй братец, тот, что плакал в объятиях. Пёс-оборотень был лишь машиной, чтобы выбраться из застенка, но… к чему? Зачем им всё это было надо? И откуда они взяли Книгу? Столько знали о брате Фёкле? Вот вопросы, требующие немедленного ответа.

Брат Дамиан уже почти поднялся на вершину насыпи. Бросил взгляд к причалам на переполненные лодки, которые уже отчаливали, на толпу у Храма и снова наверх, где стояли Возлюбленные братья из Стражей с серебряными пулями, но псов, что наделали весь этот переполох, уже и след простыл.

– Ну и где эти ваши Четыре пса? – усмехнулся брат Дамиан.

– Убежали, – последовал ответ. – Туда, к плотинам.

Убежали… Брат Дамиан опять посмотрел на причалы. Если бы это бурление человеческой массы не было столь прекрасным, глиной, из которой лепится будущее, можно было бы допустить, что Возлюбленные братья несколько перестарались со своими пророческими проповедями.

– Светоч, надо идти. Пора прекратить панику.

– Да, идёмте, – согласился брат Дамиан.

Где Калибан? Он слишком умён для опрометчивых шагов, но его нет. И мне необходим второй братец, где он может прятаться? Что всё это значит?

«К гидам возвращается их светлый принц», – вдруг всплыло в голове недавнее размышление. И перед глазами проплыло что-то чёрное.

(…от Четырёх псов чёрного человека.)

– Светоч, не беспокойся, мы его найдём, – словно прочитав его мысли, сказал Возлюбленный Зосима. – Только успокой людей.

Брат Дамиан вдруг остановился как вкопанный. Как-то странно посмотрел на Возлюбленного Зосиму.

«Он уже внутри», – мелькнула холодная режущая мысль.

Псы, четыре огромных чёрных твари, побежали к плотине. А сеть плотин на севере упирается в Пустые земли. Что ж, ничего удивительного, они возвращаются к своим, в Рождественно. А их хозяин – князь-призрак, хоть принято считать, что Возлюбленные не признают его существования, князь-призрак, чёрный человек. И всё встало на свои места в голове брата Дамиана: псы возвращаются к своим, потому что здесь их дела закончены.