Татьяна Богатырева - Весенние соблазны

Мне стало до ужаса любопытно, зачем магу такая рука. Но я постеснялась спрашивать.

Он расстегнул пряжку пояса, и тут я опомнилась. И вскочила.

— Останься. Я тебе спинку потру.

— Нннне надо… — выбраться из бассейна удалось не с первого раза. Разомлевшее в тепле тело никак не желало слушаться. Наконец я перевалилась через бортик и прошлепала, оставляя мокрые следы, к полотенцу. Завернулась в него и выскочила за дверь.

Вслед мне летел его смех и издевательское «Подожди меня в кровати».

В кровать я из принципа не пошла. Села на диванчик, обняла себя за плечи. От мокрых волос стекали струйки воды, пропитывали пушистое полотенце.

Только сейчас я до конца поняла, на что согласилась в уплату за возвращение Саймона. И как же противно стало от этого понимания.

Признаться, я довольно бесстыжая. Нельзя вырасти стыдливой, когда у тебя друг-призрак, который всегда с тобой. Точно знаю, что Терри за мной в ванной подглядывал, и не раз.

Если бы маг немного поухаживал, я бы уступила. Наверное. Все равно старой девой останусь, а так хоть будет, что вспомнить. Но от осознания, что он меня купил, что я не могу отказаться и ничего не решаю, становилось гадко. Я даже заплакать хотела, но потом передумала. Сначала надо Саймона вернуть, потом буду плакать.

Королева поселила нас в одних покоях. Я, когда узнала, хотела возмутиться, но колдун посмотрел, как взглядом облапил, и спросил:

— Имеешь что-то против?

А я вспомнила про нашу сделку и не нашлась, что возразить.

Ужасно быть падшей женщиной. Никакого к тебе уважения.

Комната была совсем простая и почти без мебели, зато с окном во всю стену. За стеклом виднелись верхушки деревьев и морская бескрайняя синева. Еще одну стену занимало зеркало, а две другие покрывала тончайшая роспись, изображавшая лесную чащу. Деревья смотрелись совсем как живые — каждая веточка, каждая прожилочка на листочке выписаны. Будто сидишь среди настоящих зарослей. Сквозь стекло лилось солнце, плясало в кронах нарисованных деревьев и отражалось слепящими бликами в зеркале.

Маг появился неслышно. Прошел мимо почти голый, только полотенце на бедрах, и рухнул на кровать.

Я отвернулась, потому что все это ужасно неприлично, но в зеркале тоже был колдун. И я начала его разглядывать, потому что неприличное всегда интереснее приличного.

Раньше я видела только одного полуголого мужчину — разеннского героя Луция Грозного на картине в комнате маменьки. У героя была борода, палица и огромные мышцы буграми — я в детстве думала, что это у него болезнь такая, от которой тело опухает.

Колдун смотрелся как-то… естественнее, чем герой с картины. Не такой мускулистый, не такой волосатый.

И еще было в нем что-то хищное, порочно-привлекательное…

Стоило мне подумать эту мысль, как маг повернул голову, встретился со мной взглядом и подмигнул. Я покраснела.

— Почему вы не сказали, что она ваша сестра?

Он гадко ухмыльнулся:

— Ты не спрашивала.

Как я могла о таком спросить, если не знала?

А если подумать, то я тоже не сказала, что Саймон — мой брат. И получается, что мы оба были нечестны. И оба смотрелись бы дураками, пожелай королева нас опозорить. Она-то всю правду знает.

— Как тебе Мэй? — продолжал он насмешливым голосом.

— Она красивая, — я решила не врать. — Но неприятная.

Маг рассмеялся:

— Мэй спесива, как купчиха, получившая титул. И совершенно не умеет держаться. Так отчаянно и безуспешно подражает Исе.

— Кто такая Иса? — задав вопрос, я тут же забыла о нем, потому что по поверхности зеркала прошла рябь, как по воде от ветра. И почти сразу прекратилась.

— Княгиня фэйри. Умная стерва с бесподобным вкусом. Сестренке до нее как до луны…

Я глазела на свое отражение, почти не слушая рассуждения мага. Элисон из зазеркалья смотрела с подозрением, а само зеркало больше не двигалось: твердое и основательное даже на вид.

— Эмайн Аблах — слишком бесконфликтное местечко. Местному народу королева нужна вместо Майского древа, — продолжал маг. — Нарядить и водить вокруг нее хороводы. Они могли бы посадить на трон заводную куклу. Уверен, кукла справится не хуже Мэй. Сестричка это чувствует, вот и дурит с тоски. Крутит любовь с человеческими мальчишками, чтобы почувствовать себя нужной.

Зеркало снова колыхнулось, и мне послышалось сердитое шипение. Я обернулась на мага, но тот даже ухом не повел. Словно ничего не было.

Я даже ущипнула себя чуть повыше локтя. От щипка стало больно.

У меня опять галлюцинации?

— Ладно, пустое. Каждый развлекается, как может, — он сел и поманил меня пальцем.

Я сглотнула. Подходить к нему, после всех намеков?! Надо срочно отвлечь его чем-нибудь.

— Значит, вас зовут Элвин?

— Можешь звать меня так.

— Что такое испытание?

— Сказки про ши слышала? Это правило оттуда. Мэй обязана дать тебе задание и разрешить встречу с женихом, если ты сможешь его выполнить. Иди сюда, Элли.

Пришлось подойти. Он потянул меня за руку, заставил сесть рядом с ним на кровать. Я уставилась на бледный шрам на его плече. Еще один, более заметный, рассекал грудь наискось. И рядом несколько совсем тонких, как белые нити.

— Насмотрелась? — маг положил металлическую руку мне на талию, заставляя придвинуться.

В горле внезапно стало совсем сухо, и сердце заколотилось так, что даже в ушах отдавалось.

— Королева отпустит Саймона?

— Только если он сам захочет уйти. Вот и проверим, насколько убедительной ты умеешь быть.

Маг — мне пока даже в мыслях неудобно было звать его по имени — провел пальцем по моей нижней губе. Приятно, даже возбуждающе, но и противно одновременно.

Я — шлюха. Шлюха не имеет права отказаться.

Если бы могла, я б сбежала. Прямо так, в одном полотенце.

Он коснулся губами мочки моего уха и прошептал еле слышно «Подыграй мне».

— А? — я вздрогнула, отстранилась.

Подыграть в чем?

И тут он меня поцеловал. По-настоящему.

Первый поцелуй в моей жизни.

Я даже не поняла толком, понравилось ли мне. Слишком испугалась всего, что будет дальше. Зажмурилась и съежилась, никак не реагируя. А он мягко надавил на плечи, заставляя опуститься на кровать. Я лежала, молилась, чтобы все побыстрее закончилось, и сглатывала подступающие слезы.

— Элвин, милый, прости, что прерываю вашу идиллию, — голос королевы прозвучал прямо над ухом.

Маг чуть ослабил объятия, и я отпрянула, задыхаясь от стыда и обиды. Зачем она сюда пришла? Посмеяться?

Мэй в комнате не было, а голос шел от зеркала. Оно мерцало, по поверхности шли круги, как от брошенного в воду камня. И наши отражения то растекались, то съеживались.

— Вы такие голубочки, — тут королева мерзко хихикнула. — Но нам уже накрыли обед на Лазурной террасе, и я боюсь, что сидр выдохнется, а мясо остынет, пока вы будете кувыркаться.