Александр Костиков - Охотник за привидением

Ещё пять минут назад голубое, безоблачное небо вдруг затянулось свинцовыми тучами. Подул сильный ветер, поднимая с земли листву и мелкие сухие ветки. Путник свободной рукой придержал шляпу и с досадой подумал: «Не успел. Ещё несколько минут, и был бы под крышей». Другой рукой он держал увесистый чемодан. Без него мужчина давно бы перешёл на бег. Вот небольшой холм, за ним скрывается особняк, куда мужчина и стремился.

Он взглянул на небо. На шляпу упала первая дождевая капля. Мужчина прибавил шаг: холм, за ним особняк. Это всё, что нужно. Меньше пяти минут хода. Забравшись на пригорок, мужчина увидел дом. Закрытый аллеей старых тополей, всё же просматривалась часть стены и башенка с разрушенной крышей.

Внезапно рядом ударила молния. Оглушительный гром заставил путника подпрыгнуть на месте. Он успел обернуться и увидеть, как неподалёку от тропинки стоявшее сухое деревце заполыхало, словно стог сена. В ушах звон: мужчина провёл по ним ладонью: слава Богу, крови нет, значит, перепонки не порвало, но на время он оглох. Тряхнул головой, и быстрым шагом устремился к началу аллеи. Холодный ветер, холодные капли дождя. И низко стелющиеся над землёй тучи. Так и простудиться недолго. По слухам, особняк, куда стремился мужчина, был необитаем. О нём недобро отзывались, считая проклятым местом. Люди пропадали. Но путнику всё было нипочём, а сейчас и вовсе заботило только одно: быстрее под крышу. Перекинул чемодан в другую руку и, придерживая шляпу, чтобы не слетела, бегом ворвался в аллею.

Невдалеке ударила молния, почти сразу с другой стороны ещё одна. Окрестности разорвала канонада грома. Ветки тополей гнулись, нижние, лишённые листвы, норовили стегнуть путника по лицу, схватить за шиворот, остановить. Как будто живые. На сухую землю сорвались первые капли дождя. Когда путник выбежал из аллеи и ему оставалось совсем немного, чтобы добраться до крыльца с крышей, хоть и местами дырявой, ливень влупил во всю мощь. Да так, что стена особняка скрылась за пеленой, только проступало нечто массивное, тёмное и зловещее. Путник вымок до нитки в первые же секунды. Не спас дождевой плащ и плотные штаны. Сухая земля, в мгновение ока, превратилась в грязь, налипающую на ботинки, делающие их неподъёмными.

Кое-как путник добрался до крыльца, уже не спеша, сбросил с ботинок налипшую грязь, поднялся по разбитым мраморным ступенькам и, наконец, выпустил из рук чемодан. Тот упал рядом и остался стоять. Мужчина развернулся, прислонился к стене спиной и прикрыл глаза. От ливня спасся, сверху закрывала крыша, лишь из пары прорех лило ручьём, да ветер разрывал крупные капли на мелкие и загонял их на крыльцо. Аллеи видно не было.

Немного передохнув, путник подошёл к обшарпанной, двери с нехитрой резьбой и дёрнул её на себя. Как это ни удивительно, ручка имелась в наличии. Дверь не поддалась. Тогда мужчина толкнул её и тоже бесполезно. Удивлённо хмыкнув, осмотрел, убедился, что та должна открываться внутрь и снова налёг. Что-то должно было скрипнуть, треснуть, в конце концов, но мужчина бился словно в каменную стену, проросшую от времени мхом.

— Надо же, — хмыкнул он, попробовал покрутить ручку, но та тоже не поддавалась. — Дом давно заброшен, а дверь закрыта. Что ж, попробуем через окно.

С удивлением увидел, что в окнах уцелело стекло, никто не позарился на такой ценный, в общем-то, материал. Видно, и правда, место нехорошее, что люди не решались совершать сюда вояжи за стройматериалом. Придётся разбивать, продолжать мокнуть на крыльце под дождём путник не собирался. Тут он и увидел около двери специальный молоточек и прикрученную к стене деревянную, потрескавшуюся от времени, дощечку. Подумал: чем чёрт не шутит, и пару раз ударил по дощечке молоточком. Потом ещё раз. Из интереса прислонил ухо к двери. На удивление услышал какие-то звуки за ней. «Это что получается, особняк до сих пор обитаем, что ли?» — пронеслась мысль. Путник снова схватился за молоточек и стал долбить им по дощечке, пока не услышал из-за двери приглушённое:

— Иду! Иду! Имейте терпение!

Если здесь есть люди, значит должен быть и огонь.

С той стороны сняли с двери засов, потом в замочную скважину сунули ключ и провертели им. Путник подхватил чемодан и в нетерпении переминался, готовый ворваться внутрь особняка в ту же секунду, как только дверь хоть на миллиметр приоткроется. Тем не менее, сдержался, когда в щели появилось лицо обитателя дома, освещённое пламенем от свечки, которое, впрочем, быстро погасло из-за ворвавшегося внутрь дома ветерка.

Обитатель особняка, древний, седой старикашка с пышными бакенбардами, распахнул дверь и подвинулся, давая дорогу:

— Быстрее заходите, молодой человек.

Второй раз упрашивать путника не пришлось. Как только он оказался внутри, старик захлопнул дверь, отрезая людей от разбушевавшейся стихии. Загремел закрывающийся замок, вслед за ним на место встал засов.

— Уф, — выдохнул путник, бросая к ногам чемодан и срывая с головы шляпу. Та потеряла форму, превратившись в тряпку из плотной ткани. — Ну и погодка. И часто у вас тут такое?

— Не часто. Помогите мне, молодой человек. Подержите свечку.

Глаза ещё не привыкли к темноте, подсвечник пришлось нащупывать. Вспыхнул огонь от спички, зажглось пламя.

— Вот так-то лучше, — скрипучий и удовлетворенный голос старика. — Угораздило же вас, молодой человек.

— Не повезло, — путник пожал плечами. — Оставалось немного.

— Тут всегда так. Кажется, вот-вот, успеешь, ан нет. Погода как будто издевается над тобой. Вам надо высохнуть. Пойдёмте, у нас есть камин, там и обсохнете.

— Я бы сначала переоделся, у меня есть запасное бельё.

— Это хорошо. Тогда, пожалуй, найдём вам комнату, там и переоденетесь, а потом к нам, к огоньку.

— Так вы здесь не один?

— Нас пятеро, — в голосе обитателя дома явно звучала горечь. — Меня зовут Уолтер Браун.

— Смит, — представился путник. — Джон Смит.

— Очень приятно, мистер Смит.

В тусклом пламени свечи мало что можно разобрать. На улице продолжает бушевать непогода. Завывает, хлестает по окнам. Темно, хотя по времени до наступления вечера остаётся ещё пара часов. Несмотря на это, можно разобрать, что находится путник в небольшом холле, и старик ведёт его к лестнице на второй этаж.

По скрипучей лестнице поднялись на второй этаж, прошли по небольшому коридору и Уолтер толкнул дверь.

— Вот ваша комната, мистер Смит, — он обернулся к путнику. — Сейчас я зажгу пару свечей, подождите.

Вся мебель накрыта белыми простынями и сделано это на столько давно, что белый цвет превратился в серый. Тем не менее, комната была готова к приёму гостей. В прикреплённых к стенам подсвечникам стоят свечи. Их то Уолтер и зажёг от своей, после чего принялся аккуратно, стараясь не поднимать пыли, снимать с мебели простыни.