Виктор Хорунжий - Дженнифер. Обитель скорби

– Что они с тобой сделали, сволочи… – сквозь слезы прошептала Дженни, осторожно гладя девушку по голове – София выглядела сейчас такой беспомощной и потерянной… – Ничего, мы выберемся отсюда, обязательно выберемся, – склонившись к несчастной, Дженни вдруг почувствовала прилив сил от этих своих слов.

В ту минуту, глядя на беспомощную соседку, Дженнифер пообещала себе, что не позволит никому сделать с собой то же самое. Она обязательно выберется отсюда. А еще – вытащит и остальных четверых, за которых вдруг начала чувствовать ответственность.

Утром София все еще продолжала лежать неподвижно; что бы ей ни сделали, это выглядело страшно. Не желая когда-нибудь оказаться на ее месте, Дженни решила не терять время попусту. А значит, необходимо во что бы то ни стало обследовать кухню. К тому же именно ей сделать это было бы проще всего – любопытство новенькой могло показаться естественным и не вызвать особых подозрений.

Позавтракав, Дженнифер не оставила на столе посуду, как обычно, а взяла свою пустую тарелку, захватила по пути еще несколько и пошла с ними за стойку раздачи.

Саймон – помощник повара – длинный и немного неуклюжий молодой мужчина с рыжеватой курчавой шевелюрой, подозрительно глянул на нее, но удерживать не стал. Неожиданно без препятствий Дженни попала в кухню.

Большое помещение с огромной плитой, от которой до сих пор тянуло жаром и запахом молочной каши, оказалось на удивление чистым. Все кухонные принадлежности занимали отведенное им место: ножи висели над разделочным столом на магнитной ленте, пустые кастрюли громоздились на железных полках, а сковородки блестели начищенными боками.

Засмотревшись, Дженни налетела на высокого мужчину в чистом белом халате, подвязанном таким же чистым кухонным передником.

– Ой, простите… – пробормотала она. – Я вот решила отнести тарелки…

Мужчина не отвечал, рассматривая девушку слегка настороженным взглядом. Он явно не привык доверять людям, особенно – пациентам клиники.

– Оставляй посуду и убирайся, – строго произнес он, глядя на Дженнифер сверху вниз.

– Может, я могла бы помогать? Например, убирать со столов… – пробормотала девушка, внутренне съежившись и отступив на несколько шагов. Ей не пришлось изображать испуг – рослый, широкоплечий, со смуглым круглым лицом повар был похож скорее на мастера рукопашного боя, чем на знатока кастрюль. Глядя на мощную фигуру Джека, Дженни поняла, что они очень переоценили свои силы, когда решили, что смогут легко с ним справиться.

– Кто это тебе сказал, будто мне нужна помощь? Нечего здесь околачиваться, брысь!

Он выкрикнул это «брысь» так буднично, словно и вправду прогонял прочь кошку или собаку, но никак не человека.

Крик подействовал – Дженнифер вылетела из кухни будто мячик и бросилась дальше к выходу из столовой.

Этот маленький эпизод не прошел мимо внимания охранника; как обычно, тот слонялся вдоль стены столовой, присматривая за пациентами. Казалось, его лицо не имело возраста – ему можно было дать тридцать пять – или пятьдесят пять лет: всегда хмурое, с глубоко посаженными глазами, оно ничем не располагало к себе. А если добавить еще тянущийся через часть щеки и лба шрам и жесткую щетину на подбородке, то было понятно, почему охранник Мэрлок пользовался особой «популярностью» у всех обитателей дома скорби.

Вальяжно пошатываясь и не вытаскивая руки из карманов брюк, охранник зашел в кухню и остановился за спиной Джека. На что повар отреагировал мгновенно, повернувшись к вошедшему всем корпусом. В руке он все еще сжимал нож, которым крошил зелень.

– Эй, Джек! Что эта мышь делала тут?

– У меня на кухне нет мышей, – спокойно ответил здоровяк, нависая над вошедшим – он был выше охранника примерно на голову. А высокий поварской колпак на макушке Джека еще добавлял ему роста.

– Я говорю о новенькой… Ты знаешь, что больным нельзя заходить на кухню.

– Я сказал ей то же самое, так что можешь быть спокоен, Мэрлок. Что-нибудь еще?

Охранник смерил повара внимательным взглядом, отвернулся и вышел прочь, а Джек так же невозмутимо продолжил свою работу.

– Никто не смеет указывать мне, что может быть, а чего не может у меня на кухне, – проворчал он себе под нос, обращаясь непонятно к кому.

Тощий Саймон только многозначительно хмыкнул и потащил очередной поднос с грязной посудой к моечным раковинам.

– Здесь моя территория!

– Твое королевство, Джек, – ухмыльнулся помощник повара, возвращаясь в зал уже с пустым подносом за новой порцией посуды.

– Мое королевство! – рявкнул здоровяк, глядя на Саймона почему-то с вызовом.

Тот попятился и поспешил выскочить в столовую.

Джек, не оборачиваясь, хмуро бросил нож себе за спину – перелетев через полкомнаты, тесак ловко застрял в деревянной толстой доске, приколоченной в углу с другой стороны от разделочного стола. Там же торчали еще несколько ножей разных размеров – вероятно, их вогнали в доску тем же способом.

– Только вот я иногда думаю – не слишком ли дорого заплатил за него? – пробормотал Джек себе под нос и тут же обернулся, подозрительно взглянув на дверь. Но подслушивать его было некому.

– Нет, я считаю, подружиться с этим Джеком у нас не получится. Он даже не выслушал меня – просто выставил из кухни, и всё…

Дженни взглянула на Раяна с такой надеждой, словно ждала от него целого десятка блестящих идей. Но парень лишь раздосадованно смотрел себе под ноги, ничего не отвечая. Сегодня он выходил из палаты только на прогулку и по необходимости – болезнь, мучившая его, снова дала осложнения. Походка Раяна изменилась: теперь он не шатался при ходьбе, будто на корабельной палубе, а тянул за собой одну ногу, неловко подпрыгивая, словно подстреленная птица.

«Как раненый лебедь», – подумала Дженнифер, провожая его сочувствующим взглядом, пока он занимал свое место перед неизменным телевизором в «час досуга». И тут же с удивлением заметила входящую Эмму. Девушка предстала перед ней в очень неожиданном обличье, словно пережила превращение: мягкие волосы были аккуратно подобраны изящным гребешком, на шее красовались бусы – явно не дешевая бижутерия, лицо же преобразилось от косметики. Макияж был таким ярким и даже вызывающим, словно Эмма собралась на вечеринку в ночной клуб, чтобы «зажигать» там до утра на всю катушку. Но в сочетании с больничной пижамой и линялым зеленым халатом подобный макияж смотрелся абсолютно нелепо… Видимо, новоиспеченную модницу этот факт ничуть не заботил – Эмма улыбалась так, будто была звездой на подиуме. А рядом с ней, галантно поддерживая ее под руку, шел местный ловелас Лео.