Виктор Хорунжий - Дженнифер. Обитель скорби

– Мама! Папа! Как же я соскучилась!..

Неприятный жужжащий звук откуда-то сверху немного раздражал. Не спеша открывать глаза, Дженни попыталась представить себе, что именно могло бы издавать такое жужжание. Может, будильник? Но у нее не было будильника. На крылышки насекомого – тоже не похоже. Звук казался явно механическим, и теперь он испытывал на прочность ее терпение: жжжж… жжж… ж-ж…

Что за противная жужжалка? И который час? Странно, что ее никто не будит. Наверное, просто не тревожат, ждут, пока проснется сама…

Интересно, как там Николь? Накануне вечером она была очень слаба после полученных ранений. Сумеет ли сама излечить себя или ей понадобится помощь?

Жжж… жжжжж…

Жужжание никак не умолкало, и Дженни наконец раздраженно открыла глаза. Над изголовьем ее кровати висела небольшая электронная коробочка – какой-то прибор, издававший этот звук. Странно… Зачем он, и кто его там поместил?…

Оглядевшись по сторонам, девушка удивилась еще больше. Из маленького окна, занавешенного светлыми жалюзи, проникал приглушенный дневной свет. Комната была небольшой: в ней помещалась только ее кровать и тумбочка с какими-то аппаратами. Успокаивающий зеленый цвет стен и особый запах, который не перепутаешь ни с чем…

Больница!

Дженни хотела было вскочить с койки, но при всем желании не смогла даже пошевелить головой. О небо!

Страшная догадка пронзила ее насквозь, заставив зажмуриться от страха. Неужели все, что случилось за последнее время, – только бред ее больного воображения, которое решило спрятаться от жестокой действительности в свой вымышленный мир грез? Неужели она никогда не покидала стен психбольницы и сейчас – до сих пор – привязана к кровати?

С бешено бьющимся сердцем девушка все же заставила себя снова открыть глаза и взглянуть на свои руки, что удалось ей с трудом. Можно было разве что скосить взгляд – но и этого достаточно было, чтобы увидеть свою левую руку, свободно лежащую вдоль тела. Руки не привязаны? Тогда почему она не может ими двигать?

Дженни попыталась пошевелить пальцами – это ей удалось через силу, но все же ладонь оставалась вполне осязаемой. Ноги так же чувствовались, однако двигать ими не получалось. Может, ей ввели какое-то особое лекарство, ослабляющее настолько, что при этом о побеге оставалось лишь мечтать?

Дженнифер еще раз оглядела помещение: скорее всего, это действительно больница. Между тем это никак не могла быть та самая восемнадцатая палата, из которой вчера ночью она вывела своих друзей… Тогда что же с ней случилось?

Новый страх скользкой змейкой опутал сердце, но она решила игнорировать его, пока точно не узнает, что произошло. Возможно, она потеряла слишком много сил накануне в битве и Николь сочла лучшим отвезти ее в больницу…

В любом случае, она скоро все узнает. А пока – нужно просто перестать волноваться.

– Эй, кто-нибудь! – крикнула Дженнифер, и звук собственного голоса показался ей чужим и слабым. – Кто-нибудь! Помогите мне!

Дверь немного приоткрылась, в проеме мелькнуло веснушчатое девичье личико. Удивленный взгляд, приглушенный вскрик – и дверь снова захлопнулась. Дженни только успела заметить зеленый халат и чепчик на рыжей гриве непослушных волос.

– Она проснулась! – прозвучал по ту сторону взволнованный голос. – Говорю же вам, она проснулась! Я видела, она открыла глаза!

«Ну, проснулась, велико событие! – с некоторым раздражением подумала Дженни. – Кричит так, будто увидела призрака…»

Дверь распахнулась снова, впуская в себя сразу несколько человек в зеленых халатах. Две женщины разного возраста и та самая рыженькая девушка, которая заглянула первой. За ними на пороге выросли еще двое медработников-мужчин. Все смотрели на нее с нескрываемым интересом.

«Ничего себе, делегация!» – удивилась Дженнифер, но решила не высказывать мысли вслух.

– Здравствуйте, – вежливо поздоровалась она, когда медики приблизились, окружая кольцом ее постель, отчего девушке стало немного неловко.

– Здравствуйте! – первой отозвалась стоящая справа женщина. Она лучезарно улыбалась, но за этой улыбкой было скрыто удивление.

– Скажите… почему я не могу двигаться? Со мной что-то не так? – нерешительно спросила Дженни, однако на сей раз ей никто не ответил, только несколько пришедших переглянулись между собой. – Я могу узнать, что со мной? – более требовательно спросила Дженнифер. Ее начало порядком раздражать молчаливое внимание со стороны пятерых представителей медперсонала, которые вели себя очень странно.

– Да, конечно… Вот придет доктор, он все и расскажет, – немного смущенно улыбнулась молоденькая девушка с рыжими волосами. Вероятно, это была медсестра.

– Доктор?… Но ведь я задала простой вопрос – неужели никто из вас не может на него ответить?

Дженнифер начала уже не на шутку сердиться, когда стоявшие возле ее постели расступились, пропуская вперед невысокого, совершенно лысого человека в просторном халате и больших очках.

– Что тут у нас? Так… – Доктор (вероятно, именно о нем говорила рыжая медсестра) тоже остановился, разглядывая ее, словно какую-то диковинку. – Дженнифер Паркер? – то ли спрашивал, то ли констатировал он.

– Да, Дженнифер Паркер, – ответила девушка, изо всех сил пытаясь оставаться вежливой. – И я не могу понять, почему все так на меня смотрят? У меня что, какая-то редкая болезнь?

– Да нет… Надо полагать, раз вы уже проснулись, теперь все будет очень даже хорошо, – задумчиво протянул врач, все еще удивленно глядя на Дженни.

Но его невразумительный ответ мало что объяснил ей.

– Я хотела бы увидеться с тетей Николь. Вы не могли бы передать ей мою просьбу? – попросила девушка.

Стоявшие, словно стражи, снова переглянулись, однако ответил за всех доктор:

– Видите ли, дорогая… Боюсь, сейчас не время…

Жестокая догадка наполнила ее сердце новой тревогой: неужели в больницу они попали вместе? Что произошло с Николь?

– С ней что-то случилось? Да говорите же! – теперь Дженни было наплевать на вежливость, и она не скрывала своего волнения. Девушка несколько раз безрезультатно попыталась привстать на постели. – Что вы со мной сделали? Почему я не могу двигаться?

– Тише, тише, вам противопоказано волнение! И двигаться тоже пока еще рано… – бросился к ней доктор, останавливая пациентку.

– Но почему? Что с моим телом?… Что со мной не так? – слезы злости выступили на глазах Дженнифер. От нее что-то скрывают, какую-то жестокую правду… И почему, черт возьми, они ничего не говорят о Николь?! – У меня… какие-то серьезные повреждения? Я – калека? – почти что выкрикнула Дженни, отчаянно глядя на доктора, который и сам, казалось, был озадачен.