Р. Стайн - Мозговой сок

— Пять букв, — сказал Вордел, глядя в кроссворд. — Глупый и унылый.

— Рыба какая-нибудь? — предположил Натан.

Эллен и Вордел захихикали.

Натан чувствовал, как краснеет.

— Да это я прикололся, — быстро ответил он.

— Ну да, конечно, — Эллен закатила глаза.

— Глупый и унылый, — повторил Вордел. — Догадываешься, что это может быть? Пять букв. Мы что-то не можем понять.

Они оба покачали головами и, нахмурясь, уставились в кроссворд.

Натан задумался… пять букв… пять букв…

Он понял, что это его шанс показать себя крутым. Ведь до этого они никогда не просили о помощи.

Он вдруг вспомнил о бутылочке Мозгового сока. Сколько времени нужно, чтобы тот начал действовать?

Если бы средство дяди Фрэнка сработало уже сейчас, то он смог бы использовать силу своего мозга. Он всё сильнее и сильнее вдумывался, повторяя про себя загадку.

— Глупый и унылый, — повторил Вордел, глядя на Натана.

— Ммм… Ну… — задумался Натан. Ему ничего не приходило в голову.

— Ой, погодите! Я понял! — воскликнул Вордел. Он опустил карандаш на газету и стал писать.

— Ответ: «Натан». Ну Абсолютный, Точно Абсолютный Недоумок!

Они с Эллен запрокинули головы и заржали. Некоторые другие ребята тоже рассмеялись.

Сердито вздохнув, Натан откинулся в своё кресло. Он смотрел в окно на туман, покрывавший газон, на тяжёлое серое небо.

Какой же я тупой. Вот я дуралей.

Я даже не понял, что они надо мной прикалываются.

Да я бы даже не смог без ошибок написать «глупый и унылый».

И тут он услышал крик Линди, доносившийся из конца автобуса.

— Поверить не могу!

Он повернулся и увидел, что его сестра бежит по проходу, выпучив в ужасе глаза, и держа ладошки на щёках.

— Линди, что случилось? — спросил он.

— Рюкзак! Я забыла его дома! Там все мои книги! Все мои вещи! — она рванула к водителю. — Мы можем вернуться? Мы можем развернуться? Я забыла рюкзак!

— Очень жаль, — пробормотала водитель, даже не посмотрев на неё. Это была пухленькая тётя в серой форме, а в зубах у неё торчала зубочистка.

— Но мне нужны мои вещи! Без них я ничего не сдам! Я провалюсь! — тарахтела Линди, задыхаясь.

— Жаль.

«Какие же мы глупые, — с горечью подумал Натан. — Чудо, что нам вообще удается пережить день».

Ну, по крайней мере, хуже уже быть не может, сказал он себе.

И снова оказался не прав.

— Натан, может, ты расскажешь всему классу, что там такого весёлого? — мистер Тисслин опустил мел, отвернулся от доски и строго посмотрел на Натана.

Все ребята в классе уставились на Натана.

Сам же он пытался перестать смеяться. Но его друг Эдди Фринкс сунул ему угарный рисунок с мистером Тисслином, у которого из носа вылезали длинные чёрные червяки.

Около червячков была надпись «ВЫБЕРИ МЕНЯ». Эдди прирождённый художник. С большой буквы.

Но было глупо хихикать, как гиена, пока весь класс молча смотрел на длинное уравнение, которое мистер Тисслин писал на доске.

Очень глупо.

Потому что теперь учитель шагал через весь класс к Натану, а взгляд его был устремлён к рисунку, который Натан держал в руке.

И вот он выхватил листочек у Натана и уже во всей красе любовался на это «ВЫБЕРИ МЕНЯ».

Натан тяжело сглотнул, уставившись на мистера Тисслина. Учитель даже не улыбнулся.

В классе стояла мёртвая тишина.

— Это ты нарисовал? — негромко спросил мистер Тисслин у Натана.

— Нет, — смог выдавить Натан. Его лицо просто пылало. Он понял, что оно сейчас красное, как помидор.

— А кто тогда? — спокойно спросил мистер Тисслин.

— Ну… — Натан никак не мог настучать на друга. — Я не знаю, — сказал он.

— Может, я сам нарисовал? — спросил учитель.

— Я… не знаю, — ответил Натан и рассмеялся. Он уже просто не мог сдерживаться.

Глупо. Очень глупо.

Теперь смеялись все. Все, кроме мистера Тисслина.

Он подождал, пока смех утихнет. Затем он вернул рисунок Натану.

— Это не особо хороший рисунок, — сказал он. — У меня волосы длиннее, да и нос покороче.

Ого. Натан решил, что пронесло. И вздохнул с облегчением.

Поспешил.

— Раз уж тебе сегодня так весело, Натан, — сказал мистер Тисслин, — почему бы тебе не выйти к доске и не показать всем, как решается это уравнение?

— А? Мне?

Натан встал из-за парты и направился к доске, его сердце бешено колотилось. От одного взгляда на уравнение у него поплыло в глазах. Оно было километровое!

Он почесал затылок и решил для начала прочитать его:

— Икс равняется а минус ц плюс сто двадцать пять, умноженное на икс плюс игрек …

И вновь Натан подумал о мозговом соке. Может, он уже начал действовать?

«Разве не было бы замечательно знать, как решается это уравнение?» — спросил Натан сам себя. Разве не чудесно было бы решить его перед мистером Тисслином и всеми ребятами, которые считали его тупицей?

Если бы только мозговой сок подействовал…

Если бы…

А затем, глядя на все эти, написанные мелом, буквы и цифры, Натан почувствовал себя немного иначе.

Словно его ударило током.

Он почувствовал, словно по его рукам пробежало статическое электричество.

Внезапно к нему пришло решение. Точное решение. Цифры словно спрыгнули к нему с доски, спрыгнули все разом.

Он понял, что у него всё получится! Понял, что сможет решить уравнение!

— Ну что, Натан? — услышал он нетерпеливый голос мистера Тисслина.

Глаза Натана пробежали по мерцающим блестящим буквам и цифрам.

— Вы хотите, чтобы я нашёл значение икса или игрека? — спросил он у учителя.

Класс залился смехом. Ехидным смехом.

Натан не обратил на это внимание.

— Сначала найду икс, — сказал он.

Он взял мел и начал писать. Царапать цифры и буквы. Быстро стуча мелом по доске.

Строчку за строчкой. Цифру за цифрой.

Он так отчаянно писал, что сломался мел. Половинка отлетела куда-то под парты. Но Натан продолжал считать и писать.

Его сердце бешено колотилось. Ещё никогда в своей жизни он не испытывал ничего подобного!

Наконец Натан закончил и выдохнул. Затем обернулся к мистеру Тисслину и ухмыльнулся.

— Ну? — спросил он, указывая на ответ. — Что думаете?

Мистер Тисслин таращился на записи Натана, расползшиеся по доске, и его рот раскрылся в изумлении.

Учитель пригладил обеими руками свои густые тёмные волосы. Его взгляд скользил по доске.

— Я поражён, — пробормотал он. — Я в шоке.

Натан улыбнулся ему.

Мистер Тисслин сглотнул и, прищурившись, взглянул на Натана.

— Здесь всё неверно! — сказал он. — Вообще всё.

— Простите? — выдавил Натан.

Учитель покачал головой.

— Ты писал, писал и писал. Ты действительно обхитрил меня, Натан. Я думал, ты знаешь, что делаешь, но… — он вдруг замолчал.