Валерий Моисеев - Супермаркет

Но как выяснилось недостаточно проворно. Скованные за спиной руки отнюдь не способствовали быстроте передвижения. Конь резко выбросил руку вперед и угодил шокером прямо в живот возмутителю спокойствия. Раздался громкий треск, в воздухе запахло озоном.

Тело Бориса выгнуло дугой, и он рухнул на пол, словно подкошенный. Конь подошел ближе и послал ему новый заряд электричества. Бориса заколотило в жесточайшем пароксизме, словно у него случился эпилептический припадок. Мышцы свело с такой силой что, казалось еще немного, и у парня начнут с треском ломаться кости.

Но самое страшное было то, что он разучился дышать. Сведенные электрической судорогой мышцы вытеснили из легких весь воздух. Теперь для того чтобы произвести новый вдох, мышцы должны были расслабиться. Но Конь, прекрасно зная специфику воздействия шокера на человеческий организм, не давал Борису послабления, ни на секунду.

— Вы ж убьете его, идиоты! — вскричал Михалыч и бросился на помощь ученику.

Мощный электрический разряд, на который он сгоряча нарвался, отбросил его назад. После чего сознание милосердно оставило бренное тело старого экстрасенса.

В это время в помещение вошли двое рабочих.

— Ого, да у вас здесь веселье в самом разгаре! — воскликнул один из них, радостно потирая руки.

— У девушки скотч снимите и сделайте, как положено! Только осторожно, кожу не повредите! Если вокруг рта будут красные пятна, решат что она больная и заразная. Может быть возврат товара, как в прошлый раз, — велел ему очкарик. — И начинайте паковать парня, пока не очухался!

— Он что буйный? — холодно поинтересовался второй, склоняясь над безжизненным телом Бориса. — Интересно, а, кто его раздевать будет? И старика тоже? Я лично не нанимался!

— Вот ты и будешь! — Шрек угрожающе погрозил ему дубинкой.

— Поменьше размахивай своим фаллоимитатором! — насмешливо предостерег его второй работяга. — А то сломаешь еще! Что потом делать будешь?

— Козел! — Шрек с презрением плюнул ему на ботинки и, тяжело сопя, отошел в сторону.

Рабочие подступили с двух сторон к ничего не понимающей, смертельно напуганной девушке.

— Ну, здравствуй, красава! — ухмыльнулся один из них. — Я сейчас сниму скотч, только смотри меня за палец не цапни! Договорились?

Вика старательно закивала головой.

— Смотри-ка, что есть у папочки! — заворковал второй, доставая из кармана синего комбинезона оранжевый шарик на черной резинке.

При виде этой внешне безобидной штуковины глаза Вики испуганно расширились. Она знала, что эта игрушка используется в качестве кляпа садомазохистами для удовлетворения своих больных фантазий. Один раз она как-то нарвалась на такого извращенца. И, несмотря на то, что заплатил он ей по-царски, она старалась не вспоминать о том, что он вытворял.

Резкая боль ожгла губы Вики. Это рабочий довольно бесцеремонно стянул с нее липучку.

— Урод, больно же! — возмущенно вскричала девушка.

— Дура ты и не лечишься, ну какой же я урод? — укоризненно глянул на нее тот. — Встреча с настоящими уродами ждет тебя впереди.

— Вы кто — банда извращенцев? — обвиняющее выпалила Вика.

И это было последнее, что она успела сказать. В следующее мгновение, ей пришлось крепко сжать зубы, чтобы гадкий оранжевый шарик не оказался у нее во рту.

Но, на этот случай, у людей в синих комбинезонах была отработанная своя методика. Один крепко обхватив девушку, держал ее не давая вырываться, а второй аккуратно двумя пальцами зажимал ей нос.

Вскоре запас воздуха у Вики кончился, и она была вынуждена открыть рот. Вместе с судорожным вдохом она втянула кляп. Закинув ей на затылок черную резинку, удерживающую шарик, второй тип уверенным движением туго обмотал ей низ лица тонкой полиэтиленовой пленкой. При этом он оставил нос свободным, чтобы пленница могла дышать. Теперь при всем желании, с руками, заведенными за спину, было невозможно избавиться от надежно запечатавшего рот кляпа.

Вика пыталась кричать, но смогла издать лишь болезненный, беспомощный стон.

Между тем, упаковщики оставили девушку в покое и занялись Борисом.

Запечатав ему кляпом рот, они быстро и уверенно, так словно занимались этим всю свою жизнь, раздели его. После этого они ухватили тело парня — один за шею, другой за ноги.

— Дружно взяли, раз — два! — скомандовал самый болтливый из них.

Бориса уложили на весы. Щелкнул тумблер, на электронном табло быстро побежали светящиеся, зеленые цифры и остановились.

— Восемьдесят пять, двести — живого весу! — повернув голову к очкарику, доложил упаковщик.

— Хороший экземпляр! — одобрительно кивнул тот, делая запись в планшете. — Пакуйте его.

Вика, жадно втягивала воздух широко раздутыми ноздрями. Вытаращив глаза, она с ужасом смотрела на все происходящее.

Поместив Бориса на стол упаковочного аппарата, рабочие срезали с него пластиковый хомут, стягивающий его запястья за спиной, и положили руки ровно вдоль туловища.

Вика издала протяжный стон. Борис лежал бледный, молчаливый, весь какой-то плоский и неживой, словно покойник. От мысли, что вскоре она будет выглядеть также, если еще не хуже, девушка потеряла сознание.

Тем временем, упаковщики принялись вращать тело парня, тщательно оборачивая его тонкой полиэтиленовой пленкой. Пеленание в пластик продолжалось достаточно продолжительное время, до тех пор, пока они не превратили его в некое подобие жуткой пластмассовой мумии.

Неожиданно Борис пришел в себя. Пробуждение его было поистине ужасным. Он обнаружил, что не может пошевелить конечностями. Вдобавок ко всему, во рту у него была какая-то гадость, сильно отдающая резиной. Он попытался закричать, но издал лишь болезненный стон.

Его охватил приступ неконтролируемой паники. Злобно рыча, он принялся извиваться, словно гигантская гусеница, пытаясь избавиться от стягивающих его тело пут.

Но над ним массивным утесом нависла фигура Шрека.

— А, ну тихо! Не уймешься, я тебя устрою электрофарез! — угрожающе произнес он. — Только, на этот раз, твой организм вряд ли сможет это пережить!

Как ни странно, но после его слов паника оставила Бориса. На смену ей пришла холодная злость. Сознание вернулось к нему, во всей своей пугающей полноте.

То, что все они оказались во власти сумасшедшего Рыкова, было ясно как дважды два. Помощи ждать было неоткуда. Рассчитывать приходилось лишь на самого себя. Но что он мог сделать, крепко спеленатый с головы до ног полиэтиленовой пленкой? Оставалось терпеливо ждать дальнейшего развития событий. Не растрачивая понапрасну силы и не вынося себе мозг попусту.

Тем временем, его перенесли на поддон, который лежал на полу, освободив место для Михалыча. Очкарик прилепил на упаковку Бориса большую, яркую этикетку и сделал в своем планшете очередную пометку.