Олег Бондарь - Врата в преисподнюю

Она не стала объяснять, почему, но по голосу я понял, что ответ окончательный.

И мне вдруг стало страшно.

Я знал, что она сейчас поднимется и уйдет. Возможно, я ее больше никогда не увижу…

Мысленно я проклинал себя за то, что затеял никому не нужный и совершенно бесполезный разговор.

Зачем начал ворошить прошлое?

Что хотел узнать?

Какая, в сущности, разница, что там было в прошлом…

Если что-то и было, то давно миновало.

А Татьяна, реальная, красивая, любимая мною девушка — вот она. Сидит напротив в полутемной кабинке кафе.

И это гораздо важнее…

— Танечка… — наверное, в моем голосе что-то изменилось. Непреклонная суровость исчезла с ее лица, она посмотрела на меня почти так, как раньше, с интересом, а не со страхом. — Танечка, а ведь самого главного я тебе и не сказал…

Я подозвал официанта, попросил еще кофе, затем вспомнил, что Татьяна любит коньяк и заказал его тоже. Не знаю, сколько он может стоить в этом заведении, наверное, очень дорого, но, какая разница?

Один раз живем…

— Танечка, ты знаешь, Илья женится на Рыжей, и они приглашают тебя на свадьбу…

— Да? — девушка заинтересовалась. — Вот молодцы! — искренне обрадовалась она. — Они так подходят друг другу. Я думаю, они сделали единственно правильный выбор.

Что она говорила дальше, я не понимал.

В моем мозгу словно бомба разорвалась. Испорченной пластинкой в нем бесконечно повторялись два только что услышанных слова: "правильный выбор…", "правильный выбор…".

Что-то в них было магическое. Они полностью отключили мое сознание.

Слова повторялись с завидным занудством. Потом начали трансформироваться, и неожиданно я совершенно отчетливо услышал голос Татьяны. Не этой Татьяны, а той, другой, из иного, непонятного, мира:

— Ты должен сделать правильный выбор… — сказала она.

И снова вспышка озарила мой мозг.

Мучительное недопонимание завершилось полным просветлением. Теперь в моей памяти не оставалось белых пятен.

Я вспомнил абсолютно все…

Наверное, все, происходившее в моей голове, отразилось на лице.

— Что с тобой? Тебе плохо? — забеспокоилась Татьяна.

Я почти не воспринимал ее слов. Они едва достигали моего сознания, как будто доносились из очень далекого расстояния.

Но, может, так оно и было?

Ведь мыслями я снова находился в далеком мире, дверь в который столь неожиданно отворило для нас древнее урочище.

— Да, — совершенно без всякой связи с предыдущими словами девушки, словно бы находясь в глубоком трансе, молвил я. — Каждый волен сделать свой выбор. Одни выбирают богатство и карьеру, другие — мучительную смерть…

И это были, действительно, мои слова. Когда-то я их уже произносил и только сейчас вспомнил, по какому поводу.

Теперь уже стало страшно за Татьяну.

В один миг она сделалась совершенно бледной и, казалось, вот-вот лишится чувств…

Комната, в которую меня привели, практически ничем не отличалась от привычных в реальном мире офисов фирм среднего пошиба. Жалюзи на окнах, стандартный набор кожаной мебели, компьютер, телевизор с видеомагнитофоном, еще какая-то техника. Мне поначалу даже показалось, что я, наконец-то, очнулся после долгого кошмара и все, как и положено тому, стало на свои места.

Татьяна, она осталась единственной провожатой после того, как диковинные охранники остановились у входа в помещение, хозяйским жестом пригласила меня сесть в мягкое глубокое кресло рядом с журнальным столиком и, когда я выполнил ее просьбу, примостилась рядом.

Через некоторое время в стене напротив отворилась незаметная с первого взгляда дверь, и в комнату вошел среднего роста мужчина, одетый в элегантный, вполне современный серый костюм. Он кивнул головой и уверенно занял место за столом с компьютером.

— Я вижу, вы удивлены? — то ли спросил, то ли констатировал незнакомец.

— Более того… — удивительно быстро мне удалось справиться с замешательством. — Поражен размахом, с которым вы организовали мистификацию. И, естественно, меня очень интересует, зачем вам это нужно?

— Уместный вопрос, — снова улыбнулся мужчина. — Хотя, мне было бы интересно узнать, что именно вы подразумеваете под термином "мистификация"? То, что видели снаружи здания или здесь?

— Разве непонятно?

— Может быть… — не стал спорить незнакомец. — И мне бы хотелось услышать ваше мнение по этому поводу. Если уж вы оценили наши возможности, неплохо бы услышать более полную характеристику…

— Ну что ж… — я заметно расслабился, ощутив себя в привычной обстановке и с радостью убедившись, что все, приписываемое раньше болезни рассудка, обрело, наконец-то, реальные очертания. — Задуманное и осуществленное вами выглядит, не постесняюсь громкого слова, гениально! Декорации достойны творений лучших голливудских режиссеров, артисты тоже поражают, они настолько вжились в играемые роли, что все воспринимается очень реально. В общем, все на самом высоком уровне. Остается лишь гадать, по какой роковой случайности нам довелось стать действующими лицами разыгрываемой вами драмы? Или случайные исполнители, нагло вторгнувшиеся в ваш сюжет, вовсе не являются случайными?

Я вопросительно посмотрел на присмиревшую, до сих пор не проронившую ни слова, Татьяну.

— Лестно. Очень лестно такое от вас услышать, уважаемый Андрей Васильевич. Пока вы меня ничуть не разочаровывали. Надеюсь, нам и в дальнейшем удастся столь же легко найти общий язык. Но, к сожалению, я пока так и не услышал ответ на главный вопрос: что именно вы считаете мистификацией?

— Если следовать логике здравого рассудка, — не стал ломаться я, — то под реальностью следует воспринимать то, что является обыденным и привычным. Все невероятное и неправдоподобное может быть или следствием помешательства, или же ловко разыгранной мистификации. Реальной и привычной картиной для меня служит эта комната. Вы с Татьяной также прекрасно вписываетесь в ее интерьер. В то же время, творящееся за стенами дома, иначе, как бредом сумасшедшего назвать невозможно. Так что, подчиняясь той же логике, я должен назвать реальным происходящее здесь. Однако, если по правде, меня настораживает маленький нюанс: именно к такому выводу вы меня настоятельно подталкиваете и, как мне кажется, именно такой ответ ожидаете от меня услышать. Так что я, поневоле, вынужден задуматься: в чем подвох?

Я замолчал, пауза затянулась. Краем глаза я видел, как неестественно напряглась Татьяна. Наверное, я оказался слишком близко к истине, и она боялась, что ее могут заподозрить в предательстве.

Если по правде, я и сам до конца не понимал, зачем высказал всю эту бредятину. Скорей всего, просто из вредности. Ибо, оказавшись здесь и увидев хозяина кабинета, больше ни капельки не сомневался, что все, случившееся накануне, является, хотя и не понятно, ради какой цели, но, все же, тщательно спланированным розыгрышем.