Мартин Уиллоу - Предсказание

После завтрака Джордж вышел из дома, чтобы немного пройтись по городу. Как давно он не совершал пеших прогулок. Ритм прежней жизни не позволял ему подобной роскоши, но теперь у него появилась прекрасная возможность использовать свободное время по собственному усмотрению. Из машины мир всегда казался погружённым в вечную суету, а когда мужчина преодолел несколько кварталов без автомобиля, реальность изменилась. Город был совершенно другим, и таким его могли увидеть только пешеходы. Ноги сами выбирали маршрут, так что Джорджу пришлось покорно следовать в неопределённом направлении, пока он не оказался в парковой зоне.

Выбрав одну из скамеек, Джордж Сиборн остановился и присел. Перед ним раскинулся восхитительный осенний пейзаж: часть деревьев уже сбросила листву, опавшую в виде разноцветного ковра на траву, но некоторые деревья ещё стояли в золотисто-багровых нарядах. Подхватываемые лёгкими порывами ветра, листья подолгу кружились над землёй, исполняя прощальный танец печали.

Неужели завтра он уже не сможет наслаждаться этой картиной? Неужели все чувства покинут его, и он превратится в бесчувственный кусок мёртвой плоти? Джордж представил, как люди стоят над его гробом и произносят последние слова, чтобы почтить память человека, превратившегося в неподвижный труп. Образ оказался настолько ярким, что у Джорджа даже перехватило дыхание. Поначалу жена и дочь будут горевать о тяжёлой утрате, а потом свыкнуться с тем, что его нет среди живых, и со временем начнут вспоминать о нём всё реже и реже, словно он уехал в бессрочную командировку.

"Завтра наступит моя смерть", — впервые за многие дни мужчина решился подумать об этом без каких-либо эвфемизмов. Неприкрытое осознание факта собственной смерти заставило всё существо Джорджа Сиборна сжаться, словно он подвергся воздействию фантастического уменьшающего луча.

Небо как будто уловило ход мыслей мужчины, разразившись неожиданным проливным дождём. Под тяжестью холодных капель Джордж ретировался из парка к ближайшему магазину, где и нашёл временное пристанище. Сквозь окно он увидел, как асфальт покрылся множеством возникающих и тут же разлетающихся мелкими брызгами дождевых пузырей. Вдалеке загрохотал гром, а по небу расползлась трещина молнии. Застигнутые врасплох прохожие, прикрываясь газетами и сумками, поспешили укрыться от непогоды.

— Джордж, ты весь промок! — всплеснула руками Меррил, когда муж вернулся домой. — Быстрее снимай с себя всю одежду, иначе ты заболеешь!

"Поверь, дорогая, это уже не имеет значения", — горько усмехнулся внутренний голос Джорджа.

— Дождь начался так внезапно, — произнёс вслух мужчина, стягивая с себя прилипшие к телу вещи. Под ним образовалась настоящая лужа.

— Сейчас налью тебе горячий кофе, — Меррил унесла мокрую одежду, взамен которой Джордж получил сухое бельё.

Он присел за стол и развернул свежий номер газеты. В одной из колонок Джордж Сиборн увидел объявление об экспозиции современных художников, где значилось его имя. Лэнс Виджен, — а информацию, без всякого сомнения, разместил именно он, — обещал представить на суд зрителей нового талантливого художника, чьи картины не оставят равнодушным никого.

Перечитав текст несколько раз подряд, Джордж оторвался от газеты и тяжело вздохнул. Тем временем Меррил принесла ему кофе.

— В чём дело, Джордж? — удивилась она. Муж выглядел встревоженным.

— Взгляни на это, — мужчина положил газету на стол и указал на то место, где было напечатано объявление Лэнса Виджена.

— Джордж, мистер Виджен сдержал слово! — обрадовалась Меррил. — Твои картины станут центральной частью экспозиции. Разве это не замечательно?

— Не замечательно, — Джордж произнёс это так, словно избавился от едва не проглоченного яда.

— Но почему? Ты упорно не желаешь, чтобы твои полотна выставляли на всеобщее обозрение. Ты боишься, что они причинят кому-то вред. Дорогой, ничего не случится, если люди увидят силу твоего таланта.

— Как бы я хотел, чтобы эти картины исчезли.

— Что ты имеешь в виду?

— Лучше бы их никогда не существовало.

— Джордж, ты волнуешься, и это естественно, но у тебя нет причин для волнения, потому что зрители оценят картины по достоинству.

"У меня есть причины для волнения, — мысленно возразил жене Джордж Сиборн. — И это очень веские причины".

Позже Джордж вернулся к чтению романа Оруэлла. Финал произведения оказался символическим и навеял на мужчину тоску. Уинстон Смит был сломлен, а завтра будет сломлен Джордж Сиборн. Завтра Джордж Сиборн оплатит последний счёт по кредиту жизни с самыми высокими процентами.

— Не волнуйся, папочка. У тебя получится, — подбодрила отца Присцилла перед выходом на сцену.

— Спасибо, тыковка, — Джордж стоял за кулисами школьной сцены в костюме учебника математики.

В это утро ему было слишком тяжело покидать дом. Позавтракав, он с особой нежностью попрощался с Меррил. Она даже пошутила по этому поводу: "Джордж, ты ведёшь себя так, словно уезжаешь навсегда". Навсегда, дорогая. Но он лишь улыбнулся ей в ответ.

— Ваш выход, — шепнула мужчине учительница, когда подошла его очередь появиться на сцене.

"Сколько же их здесь?!" — на мгновение испугался Джордж Сиборн, когда вышел в зал и увидел перед собой несколько сотен пар глаз, устремлённых на него. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем отец Присциллы решился открыть рот и произнести первые слова роли. Действие происходило в каком-то полусне. Сегодня никто не сбивался, не допускал ошибок, не портил впечатления от пьесы досадными промахами и заминками.

Поначалу Джордж испытывал неловкость из-за костюма. Он напоминал себе человека в сэндвиче, разгуливающего по центральным улицам города, но вскоре роль захватила его, и он сосредоточился лишь на игре. А в конце всех участников постановки ожидали бурные аплодисменты. Как позже выяснилось, основная часть успеха принадлежал именно Джорджу.

— Вы великолепно справились! — поблагодарила мужчину учительница. — Зрители в настоящем восторге.

— Я рад, что не подвёл вас, — ответил Джордж.

— Папочка! — девочка крепко обняла отца. — Ты прирождённый актёр!

— Я старался, — признался Джордж Сиборн. — А теперь мне пора идти. И знай, Присцилла, что я очень тебя люблю. Что бы ни случилось, всегда помни об этом.

Он едва не проронил слезу, прощаясь с дочерью.

— Я тоже очень люблю тебя, папочка! — Джордж провожал девочку взглядом до тех пор, пока она не исчезла в дверях класса.

"Время — это всего лишь мираж памяти", — с такой мыслью мужчина покинул здание школы.

Впервые он встретил слепую старуху в обед ровно двадцать один день назад. До обеда нынешнего дня оставалось не более часа. Итак, у него в запасе час жизни.