Наталия Герастёнок - Камень Желания Антайо

Синди разорвала гаар на ножи и метнула их ввысь. Один угодил Долговязому в дырявую грудь, прямо в бьющееся сердце, другой насквозь пронзил затылок. Паук издал хрип, и, покачиваясь, продолжил движение. Тут его тонкие гибкие лапы устремились вниз, и взмыли вверх уже с извивающимися силуэтами людей. Те кричали, пытаясь выбраться. Кто-то из них вел неравную борьбу с взбесившимися голосами.

Очередное щупальце взмыло ввысь, со звоном рассекло воздух и врезалось в асфальт, где только что стояла Антайо. Девушка успела отпрыгнуть от смертоносной атаки за секунду, прежде чем ее разрубило бы на части. В следующее мгновение один держащий человека кнут с размаху бросил его прямо на Синди. Воительница рухнула на горячий асфальт, приняв на себя тяжелую подачу. Шокированная молодая горожанка, заметив под собой некую девушку, вскочила на ноги и сломя голову убежала прочь. А вот рыжая не могла похвастать подобной прыткостью.

С трудом приподнявшись, она уперлась рукой об асфальт. И следом ее спину пронзила острая колющая боль; теперь на ближайшие две минуты она оказалась заложницей регенерации.

Синди могла лишь наблюдать, как запущенное Антайо оружие, перерубив пленившие людей щупальца, подарило им долгожданную свободу. А затем, ловко огибая многочисленные препятствия в виде машин, показалась и сама красноволосая, неминуемо следующая за несуразным пауком.

Пузатый демон приближался к оживленному перекрестку. Широкая четырехполосная дорога перед ним пестрела снующими машинами. Некоторые водители, погруженные в свои раздумывания, неожиданно почувствовали призрачное дуновение тревоги.

Но она быстро улетучивалась, когда они уезжали прочь.

Одна машина вынырнула из-за двора многоэтажки и рванула навстречу рычащей твари. Водитель сразу попал под влияние жутких голосов, и его вмиг помутившийся рассудок приказал рукам отпустить руль.

Долговязый зарычал, метнув пару щупалец к машине, и разом подхватил ее. Живые стебли оплели ее и приподняли над асфальтом. Крутящиеся колеса беспомощно заболтались в воздухе, никак не способные найти себе применение.

Паук медленно повернул голову, прицеливаясь в шныряющих Защитниц. Эти две мерзавки не давали ему спокойно передвигаться. Но те оказались слишком быстрыми, как мухи, вечно кружившиеся перед носом, от которых невозможно избавиться.

Водитель в салоне пойманного авто закричал, открыл дверь машины и едва не вывалился из нее. Демон повернул к нему свою жуткую голову и защелкал жвалами. Прожигающий саму душу взгляд пробудил нечто, прятавшееся глубоко внутри. И бедняга закричал, не в силах терпеть искаженные детские голоса, взорвавшиеся хором в его голове.

Они все, как один, подталкивали его спрыгнуть.

Антайо промелькнула у трехэтажного дома, и Долговязый, провожая ее взглядом, бросил в нее двухтонный снаряд. Машина пролетела немного выше, и упала прямиком на крышу здания. Она звонко взорвалась, разбросав во все стороны кучу обломков, а черные клубы щедро повалили из ее раскуроченного нутра.

Трубка между костяными жвалами издала сдавленный, явно недовольный хрип.

Молния сверкнула рядом с опустевшими стеблями, и срубила очередную партию гибких прутов. Паук приготовился оказать ответный удар.

Добравшийся до перекрестка офицер мотнул рулем, и нажал по тормозам. Машина дернулась, уходя в занос, и стирающаяся резина черными полосами повторила движение колес. Качнувшись, легковушка замерла поперек проезжей части. И, повернув ключ зажигания, Джон на ватных ногах выскочил наружу. Он остекленевшими глазами уставился на эпичную битву, бесцеремонно разразившуюся посреди бела дня.

Злобные голоса тенью мелькали в его голове, и как он бы не хотел их слышать, он никак не мог заставить себя не слушать их.

Несколько авто остановились перед перегородившей дорогу полицейской машиной. Обеспокоенные водители повыскакивали из салонов, оставив внутри пассажиров, и их рты раскрылись, намереваясь задать побледневшему офицеру вопросы. Но тут их глаза выхватили нечто, заставившее их проглотить языки, а жуткие голоса пошли в пляс в их головах. Они увидели паука, висящего посреди дороги, и его маленькие глаза, испепелившие их претензии, как лучи лазера, заставили замереть на месте. Шепот, вспыхнувший в их сознании, призывал подчиниться своему Страху.

Впереди разгорелась настоящая бойня. Две женские фигуры рвали щупальца уродливого паука, то и дело тянувшиеся к ним. Но тому было все нипочем. Эти кнуты, которые давно должны были закончиться, с завидным постоянством появлялись снова и снова.

Внезапно в небе скобкой сверкнула молния — Долговязый дернулся вправо, пропуская мимо смертоносную штуковину. Та пролетела совсем близко, и обдала лысую макушку легким ветерком. Демон злобно щелкнул, и разразился грозным ревом. Он наблюдал опрометчивую потерю своих левых прутов, ловко обвившихся на очередном столбе. И дернулся, выпуская новые.

Но…

Вспышка со свистом ударила в узкую спину. Послышался всплеск, а затем хелицеры силой стукнулись друг о дружку, воспроизведя ни с чем несравнимый звук смыкающихся костей.

И реальность застыла, изуродованная черной полосой забвения.

Антайо и Синди единовременно замерли под Долговязым. Красноволосая улыбнулась, разглядев в его горбу торчащие зубья райктена. Поймавшие лучик солнца, острые лезвия сверкнули ей в глаза, а после судорожно закачались в такт с тяжелым, бледным телом.

В нос ударил тошнотворный гнилой запах. Поморщившись, Синди зажала его рукой, но одурманивающий душок уже заставил пойти голову кругом. А сосредоточенная Антайо мужественно стояла, испепеляя взглядом висевшего в воздухе врага.

Из новоиспеченной раны на всеобщее обозрение засочилась желтая густая жидкость. Гной.

Невидимые нити кукловода оборвались, и со вздохом обрушили демона с его пьедестала. Вместе с режущим уши лязгом он безвольно повис под фонарным столбом, от которого так и не успел отлепиться. Четыре прута, обвившие металлический стержень, казалось, могли в любой момент лопнуть от натяжения.

Насекомоподобная голова повернулась к двум фигурам, вполне ожидаемо возникшим рядом. А их высокомерные лица заставили жвала снова отмерять неправильные секунды.

Но тут силы покинули послушные щупальца, и, отпустив измученный столб, они толстыми проводами растянулись на асфальте. А их отъевшийся владелец, рухнувший на свой огромный живот, так и не смог вдохнуть в них жизнь.

Как бы того ни хотел.

Его грудь тяжело поднималась, впуская в себя воздух, а израненное сердце лихорадочно колотилось. Долговязый завыл, в тщетных попытках пытаясь подняться и унять жгучую боль в спине. Но райктен, глубоко вонзенный в животрепещущий горб, был беспрекословен. Он все больше и больше высасывал живительные соки, и Долговязый понял, что потерпел поражение.