Андрей Каминский - Проект Плеяда

Пока Илта шарила по карманам, движение кабины замедлилось, что-то проскрежетало наверху и лифт мягко ударился о пол. Илта шагнула к начавшимся раскрываться дверям, но тут же замерла, предчувствуя новую угрозу.

Он даже не сразу поняла в чем дело но чутье, никогда не подводившее ее раньше, сейчас кричало в голос об опасности. Куноити почти не глядя, просто из инстинкта самосохранения, стукнула по первой попавшейся кнопке.

В открывшийся на мгновение проем, пахнувший сыростью и гнилью, был виден темный коридор, с мерцавшими у потолка лампочками. И по этому коридору, буквально в паре метров от лифта подходили…Илта даже не могла себе толком объяснить, кого она видела. На первый взгляд это были все те же энкавэдэшники в своей обычной форме, но в то же время было в них что-то…неправильное. Илта не рассмотрела толком — беглый взгляд оставил впечатление не то слишком густой растительности на лицах, не то вообще темной как у негров кожи. Да и черты лица казались странными. Илта не могла себе объяснить, в чем эта странность, но, безусловно, она БЫЛА.

И кем бы ни были те (люди?) шли они прямо к лифту, так что единственное, что оставалось сделать Илте — нажать на кнопку. Оставалось надеятся, что те внизу, решат, что неожиданный посетитель ошибся этажом.

Кабина лифта вновь остановилась — оказалось Илта поднялась только на этаж выше. Открывшийся коридор выглядел пустым, хотя и более освещенным. Осторожно оглядываясь по сторонам, Илта шагнула вперед и двери лифта закрылись за ней.

Памятуя о том, что странные типы внизу могут подняться следом, Илта быстро зашагала вперед. Не может быть, чтобы с нижним уровнем сообщался только этот лифт, наверняка тут есть и другие лифты или лестницы, ведущие вниз.

Стены, так же как и пол и потолок коридора были выкрашены в белый цвет, придающий этому месту стерильно-безликий вид. С потолка ярко светили кварцевые лампы — Илта мельком подумала, что ей будет нелегко укрыться, если кто-то попадется по пути.

«Тем хуже для него» — философски подумала куноити, которой порядком надоело прятаться. Впрочем, сейчас здесь было пусто, — логично, учитывая, что по подсчетам Илты наверху давно наступила глубокая ночь. Вдоль стен тянулись серые прямоугольники дверей и по табличкам на них Илта быстро определила, чем занимаются на этом уровне: от названий типа «лаборатории биохимии» или «патологоанатомическое отделение» рябило в глазах. Судя по всему, научная база Центра ничем не уступала «Отряду 731» — если не превосходила его. Будь у Илты побольше времени, она бы обязательно попыталась проникнуть за одну из тех дверей.

Однако времени как раз и не было.

Коридор тем временем начал разветвляться, чего-то похожего на лифт или лестницу по-прежнему не просматривалось и Илта всерьез задумывалась: не вернуться ли обратно, пока она не заблудилась окончательно. Не будут же ее там караулить внизу?

— Семнадцать часов сорок три минуты!

Уверенный, радостный голос показался в этой тишине пресловутым раскатом грома. Любой дикий зверь позавидовал быстроте реакции, с которой Илта развернулась, выхватывая пистолет и наводя его на источник звука. Оказалось, что стрелять пока неоткуда — голос шел из небольшого коридора, не сразу замеченного Илтой. Держа курок на взводе, Илта бесшумно скользнула туда.

— Это полный успех, товарищ Ланькова! Правота профессора Иванова доказана полностью и неопровержимо. Это полный переворот в медицине!

В отличие от центрального коридора, боковой аппендикс почти не освещался — над потолком тускло мерцала лишь одна фиолетовая лампа. Впрочем, этот коридор и был небольшим — метров пятнадцать всего с одной дверью в конце. Из-за нее лился свет, слышались оживленные голоса.

— Значит, эксперимент закончен? — послышался женский голос, в котором тоже угадывались возбужденно-радостные нотки.

— Маша, вы еще спрашиваете?! Конечно! Вы же сами видели — раны у всех троих, несовместимы с жизнью. Переливание крови могло продлить их существование от силы на пару часов — что и произошло с тем, кому мы переливали человеческую кровь. Тот, кому переливали кровь шимпанзе, умер через полчаса.

— Но третий…

— Семнадцать часов сорок три минуты! — вновь послышался торжествующий голос, — вы представляете? Не знаю, что такое в крови этих полуобезьян, что позволило подопытному так долго цепляться за жизнь — но факт налицо! Представляете, какие перспективы это открывает?!

— Товарищ Кумаев, я просто не нахожу слов…

Заинтригованная Илта припала к светящейся щели приоткрытой двери. Ее глазам предстало помещение, сильно напоминающее давно забытую лабораторию в Чите: шкафы с множеством книг и медицинских приоборов, стеллажи, уставленные колбами и трубочками. Но центром всего этого были три больших операционных стола на каждом из которых лежал человек. Вернее, как следовало из разговора восторженных экспериментаторов, лежало три трупа, небрежно накрытых простынями, бурыми от засохшей крови. Над мертвыми телами в специальных держателях закреплялись пакеты, на дне которых еще виднелись остатки красной жидкости — надо полагать переливаемая кровь. От пакетиков тянулись прозрачные трубочки, исчезавшие под простынями.

Спиной к Илте стоял высокий мужчина в белом халате и с черными волосами. Напротив него стояла молодая стройная женщина, примерно одного с Илтой возраста. Из-под белой медицинской шапочки выбивались черные волосы, медицинский халат подчеркивал сочную фигурку.

«Все-таки советские женщины куда симпатичнее их мужчин»- мелькнула мысль у Илты.

— Вот здесь — рука доктора хлопнула по папке, лежащей поверх на одного из трупов — журнал наблюдений и кое-какие результаты опытов. Профессор Иванов просил меня предоставить ему эту документацию, после смерти последнего из испытуемых. Отнесете, Маша?

— Конечно, товарищ Кумаев, — с готовностью кивнула красавица, — только вот…

— Не знаете, как туда пройти? — спросил доктор, — ну да, вас же недавно перевели. Выйдете отсюда, дойдете до инфекционной лаборатории — ну, прямо за уборной, знаете? Там будет лестница — вниз спуститесь и идете до конца коридора.

Как выглядит профессор, знаете?

— Нет, — мотнула головой Маша, — нам его лекции давали в записи. Я видела его портреты до того как…

— Он с тех пор сильно изменился, — хохотнул доктор, — впрочем, я думаю, вы его ни с кем не спутаете. Тем более, что из всех ему подобных он один может членораздельно говорить. Надеюсь, его вид вас не сильно шокирует.

— Вот уж на новусов я насмотрелась, — с чувством произнесла девушка, — и знаю как вести себя с ними. Думаю, поладим и с их создателем.

— Поладите, конечно, — рассмеялся Кумаев, — партиец партийца не обидит. Ладно Маша, вы идите, а я буду писать отчет для Свечкарева — это до утра. Надо будет еще подготовить для Иванова образцы тканей и крови от каждого подопытного. Кровь этого новуса запустила в организме любопытную патологию — жаль, что он уже при последнем издыхании находился, очень жаль. Там есть очень интересный фермент, я описал его в журнале.