Джеймс Герберт - Возвращение призраков

— Почувствовал твою ломоту, — пошутил Джек. — Наверное, холодает. Нужно потеплее одеться.

Его жена встала, задохнувшись от усилия, и разгладила на себе юбку.

— Я принесу тебе куртку, — сказала она, исчезая в прихожей. — И шапку, — донеслось оттуда. — Может снова пойти дождь, как утром.

Гаффер бегал кругами, пока лесник не вышел к жене в прихожую, короткий собачий хвост поднялся, блестящие глаза перебегали с хозяина на дверь.

— Успокойся, Гаффер, — проворчал Баклер. — Неужели тебе хочется продираться через кусты, отпугивая негодяев?

Пес тут же принял серьезный вид, поняв, что они идут на дело, а не играть.

Мэдди помогла мужу надеть куртку, а он взял с подставки для обуви длинный фонарь, сунул в глубокий карман, затем потянулся к черному предмету, напоминавшему замысловатый тубус телескопа, и положил его в другой карман. Мэдди протянула шапку, и Джек плотно натянул ее на белую от седины голову.

— Ложись спать, девочка, — сказал он жене. — Что толку ждать меня полночи?

— Думаешь, я такая дура, что буду дожидаться тебя, пока вы там играете в казаки-разбойники? Я буду умницей и лягу в свою уютную мягкую постель, мой милый. А ты не шуми и не буди меня, когда вернешься, понял?

Может быть, она и ляжет, но будет лежать в темноте, напрягая слух в ожидании его шагов. И не сомкнет глаз, пока не услышит шевеление ключа в замке и приглушенный голос, успокаивающий Гаффера перед сном. Она знала это, и Джек это знал.

Они прожили слишком длинную совместную жизнь для прощальных поцелуев, и Мэдди знала, что если бы он нагнулся и коснулся своими старыми сухими губами ее пухлой щеки, ему было бы так же неловко, как и ей. Вместо этого он в шутливом салюте коснулся пальцем края своей плоской шапки и поднял щеколду.

Когда муж открыл дверь, Мэдди сказала:

— Хочешь, чтобы я позвонила? Сержант Пимлетт мог бы послать кого-нибудь тебе в помощь.

До ближайшего полицейского участка надо было проехать две деревни и один городишко, но иногда, если поимка была весьма вероятна, дежурный сержант охотно высылал патрульную машину. Однако в эти дни ловля браконьеров не была главным приоритетом для полиции графства.

— Не стоит отнимать у них время, дорогая. Другое дело, если бы я знал наверняка, что браконьеры нынче ночью выходят на охоту, но я не хочу портить хороших отношений с констеблем, вызывая его людей для охоты на диких гусей.

И он скрылся в темноте; Гаффер уже убежал по садовой дорожке вперед. Мэдди подождала, когда за ним захлопнется дверь, а потом перекрестилась.

— Пусть с ним будет все хорошо, Господи, — прошептала она — Пусть ничего не случится с моим Джеком.

Она вернулась в комнату и снова взялась за свое шитье. Но игла не двигалась в руке, и глаза долго оставались закрытыми.

Гаффер подбежал к стоящему у открытой садовой калитки «лендроверу» и стал ждать хозяина. Джек Баклер следовал позади более ленивой походкой, его лицо помрачнело, когда он покинул домик лесника. Мэдди действительно волнуется за него: еще никогда в жизни она не предлагала позвонить в полицию, чтобы вызвать помощь. Определенно, ночным патрулям нравилось такое развлечение — это приятнее, чем колесить по бетонному городу и забирать хулиганов и пьяниц. Некоторые полицейские даже любили на дневных захватах в свободное от службы время подрабатывать загонщиками — платили за это немного, но свежий воздух, приятная деятельность и хороший грог после работы уже сами по себе служили вознаграждением; кроме того, представлялась возможность познакомиться с заманчивыми уголками природы. Но нет, как правило, Мэдди оставляла за мужем право принимать решение; он знал свое дело, а она знала свое место. Так что же на нее нашло сегодня? А если подумать, то и на него? Он тоже весь вечер не находил себе места.

Джек Баклер вышел за калитку и открыл дверь «лендровера». Гаффер тут же заскочил на сиденье, и его короткая колючая шерсть по пути царапнула руку хозяина, как щетина щетки. Баклер залез следом.

— Ладно, красавец, посмотрим, что нам попадется в эту темную ночь.

В ответ Гаффер лишь стукнул коротким хвостом по сиденью, а лесник завел двигатель и включил фары.

Выехав на длинную изъезженную лесную дорогу в район, который, он знал, должен привлекать браконьеров, лесник притушил фары. Тяжелый фонарь в кармане успокаивал, хотя другие лесники для защиты брали с собой кирку; но хуже, что другие брали с собой в ночные вылазки дробовики 44-го калибра. Баклер не привык к такому, он на своем участке имел дело лишь с полупрофессионалами, а не с организованными бандами. Да, Денни Гровер приносил много неприятностей, но не был настоящим бандитом. Громкий сигнал в темноте заставит его удрать и спрятаться, как и его напарника и собутыльника Денниса Крика. Оба они трусливо убегут, если поймут, что лесник рядом. Однако, хотя эти двое не отличались крутизной, у них были дробовики — а точнее, 9-миллиметровый «флоберт» и дробовик З6-го калибра с самодельными глушителями. Баклер знал это, потому что не далее как прошлым утром сам подбирал пустые гильзы после их ночной вылазки (а что глушители самодельные, знал потому, что Гровер и Крик никогда бы не потратились на такие вещи, когда их можно легко и недорого изготовить у себя в сарае или в гараже). Довольно странно, что в их шайке появился кто-то третий — а лесник прекрасно знал, что их трое, и его особенно злило, что оружие этого третьего столь же неэффективно, сколь дико.

Очевидно, это был новичок, и двое других, без сомнения, вовлекли третьего не из-за его искусства в стрельбе, а чтобы он был носильщиком, поскольку больше ни на что не годился. Оружие у этого новичка, молодого Микки Данна, было гнусное — арбалет. Самое невыносимое для лесника, когда смертельно раненным птице или зверю удавалось скрыться от охотника в лесной чаще и они умирали мучительной смертью. Как хотелось тогда Джеку Баклеру обратить это садистское оружие против его владельца! Или прострелить ему коленные чашечки из его собственного арбалета. Или проломить башку киркой. Потому-то он и не брал с собой никакого оружия. Нет, фонарь был достаточно тяжел и крепок, чтобы воспользоваться им для угрозы или защиты; и не нужно ничего такого, что может нанести непоправимое увечье.

«Лендровер» свернул на узкую лесную дорогу, и по ветровому стеклу захлестали тонкие ветки. Гаффер мотался из стороны в сторону, радуясь движению, он обожал волнующую атмосферу таких полуночных экскурсий. Лесник сбавил скорость, мотор на малых оборотах заработал тише. По-прежнему зоркие глаза Баклера замечали все вокруг, с обеих сторон окна были открыты, чтобы впускать посторонние звуки. В такую ночь не помешал бы напарник, едущий с другой стороны, чтобы браконьеры оказались заперты, но хозяин, газетный магнат, скупивший большую часть владений Локвудов, уволил помощника сразу же, как только появился здесь двадцать с лишним лет назад. «Хватит одного, чтобы присматривать за лесным хозяйством», — объявил Бердсмор и продолжил экономить: уволил еще и половину персонала, следящего за угодьями. Что ж поделаешь! Если ему хочется, чтобы большая часть его живности досталась браконьерам, это его дело. Вот только не стоит сваливать вину на лесника.