Юлия Чеснокова - Раритетные принцы

— Я читала, что у вампиров не рождаются дети, — всплыло что-то из проштудированных романов о кровопийцах в голове старшеклассницы.

— Это неправда, мы все наследственные, от мам и пап, которые тоже вампиры. — Харос наблюдал, как золотистые светлые локоны пушатся, падая на плечи и ниже, как колыхаются при скудном свете зажженных свечей. Дыхание захватывало от очаровательного создания, сидящего по правую руку от него, и боязно было опустить взор ниже розовых губ, от которых его уже бросало в пот. Такая милая снаружи и, пускай невинная, но такая порочная в мыслях!

Пальцы Кэрри взялись за пуговицу его камзола. Молодой человек напрягся, едва не выгнувшись в спине.

— Если тебе жарко, мог бы тоже снять это. Ты всегда одет, как капуста! — засмеялась девчонка.

— У меня под этим всего лишь белая рубашка…

— Знаю, но выглядит из-за всех этих оборок, как сто-пятьсот одежек! — Кэрри расстегнула на нем вторую пуговицу. Не выдержав, Харос поднялся и скинул с себя свой камзол. Впритык разглядывая его, не решающегося сесть обратно, школьница закусила нижнюю губу, и, сдерживая улыбку, взяла его за руки и указала глазами вокруг. — Романтичная обстановка, не правда ли?

— Включить музыку? У меня есть диск фортепианного концерта…

— Ой не надо! — поморщилась Кэрри. — Есть что-нибудь поритмичнее? Поновее?

— Поновее? — Харос взялся за стопку альбомов, открыв дисковод. Девушка подошла и сама выбрала что-то, показавшееся ей менее нудным, чем остальное. Заиграла медленная, но слегка завораживающая мелодия с приятным мужским вокалом. Она прочла на обложке:

— Фрэнк Дюваль. Ну, даже не Бритни Спирс, конечно, но пойдет. Хм, мне нравится, — прислушавшись, заключила она.

— Я рад. — Ему хотелось пригласить её на танец, положить свои руки на её плечи, но трезвая нерешительность сковывала, вдвойне напуганная полной адекватностью Кэрри.

— Я тащусь с твоего прикида, честно, — хихикнула она, погладив пышные манжеты, какие теперь можно было увидеть только в кинофильмах. — Тебе ещё шпагу, и просто дворянин!

— В общем-то, я и есть принц, по нашим меркам, — невнятно пробормотал Харос и, избегнув исследования себя пальцами Кэрри, обошел её и указал на дальнюю стену. — И у меня есть настоящая рапира…

— Харос! — она нагнала его и развернула на себя. — Ну, сколько можно?

— Что? — опустил он лицо к её ладоням, которые легли ему на грудь.

— Ух ты, она на шнуровке, а не на пуговицах! — заметила девушка, на секунду отвлекшись и дернув шнур, распахнувший рубашку на Харосе едва ли не до солнечного сплетения. Она взялась за галстук и, развязывая его, вспомнила, о чем говорила. — Я к тому, что… не я же должна проявлять активность? Мы нравимся друг другу, почему бы тебе не завалить меня, когда я уже пришла к тебе в спальню?

— Кэрри! — округлив глаза, он придержал её руки. — Но ты же девственница!

— Спасибо, кэп! — Подув на локоны, она согнала их с лица и, вырвав запястья, откинула галстук подальше. — Проблема-то, видно, в том, что ты тоже!

— Да и… и в этом нет ничего плохого! Видишь ли, я хочу, чтобы ты поняла, что для меня это важно, и прежде, чем что-либо произойдет… — Харос подвел её к постели и опять усадил, сев напротив. — Я не хочу спать с тобой, если ты не останешься здесь, со мной, насовсем.

— Остаться здесь насовсем? — Пришла очередь Кэрри изумляться. — Навсегда, на турбазе?

— Нет, в этом поселке. Тут, где живём мы — вампиры, и те, кто является нашей семьёй.

— Семьёй? — Девушка, разволновавшись, порозовела и задергала светлую прядь, перекинутую через плечо. — Ты что, предложение мне делаешь, что ли?

— Если ты согласна, то, естественно, я бы хотел жениться, — не видя в этом ничего плохого, подтвердил Харос.

— Но… мне нужно ещё закончить школу, и я слишком молода, чтобы выходить замуж! — вспыхнула Кэрри, которую не окрыляли нарисованные перспективы. Ей хотелось больших развлечений и радостей от судьбы.

— А пить, курить и заниматься сексом — ты не слишком молода?

— Ой, опять в тебе проснулся воспитатель, Харос! — Кэрри поднялась, отойдя. — Да как я выдержу с тобой тут жить, ты же меня изведешь замечаниями и поправками!

— Мне кажется, что я люблю тебя, — подошел сзади вампир, и его слова шоколадной пастой намазались на сердце неопытной старшеклассницы.

— Кажется? — игриво уточнила она.

— Я почти уверен. — Приблизился он ещё и положил руки ей на талию. Когда она стала намекать, что способна отказать, и не хочет остаться с ним, Харос испытал то, чем пугали Джулиан и Тэррос. Он ощутил предчувствие конца, разбитой надежды и брошенности. Нет, пусть с ним этого не произойдет! Ему столько лет, а он впервые встретил девушку, которой практически простил все её недостатки и которую готов был молить обосноваться здесь.

— Почти?

— Я люблю тебя. — Ещё больнее после сказанного будет, если она уедет. Порой такие признания ни на что не влияют, но, по крайней мере, он честен. Он сказал всё, что чувствовал, она знает, сколь серьёзны его планы, и дальше надо всем правит её воля, а не его.

— Я готова отдать тебе свою невинность, чего же тебе ещё надо? — развернулась она и угодила в его несомкнутые объятья, придерживающие её, но не прижимающие. Кэрри сама сделала шаг. — А?

— Мне хотелось бы этого не один-единственный раз. — Харос поднял руку и, положив на плечо девушки, провел по нему к локтю, дальше, приподнял руку и, взяв её своими изящными пальцами в перстнях, поднес к своим губам и поцеловал. — Мы здесь ценим вечное, а не мимолетное, постоянное, а не разнообразное. Мы дорожим наслаждением, а не удовольствиями.

— Вот это ты умеешь языком чесать! — прыснув, Кэрри провела по его щеке и подтянулась для поцелуя. — Ты им вообще хорошо владеешь.

Напирая на него, казавшегося самому себе беззащитным, девушка толкнула его на постель и, посмотрев сверху взором полководца, окидывающего поле боя, забралась на его бедра. Горевшие свечи остались за её спиной, обрисовывая её контур мягким свечением, а волосы прозрачно золотились, походя на длинную вуаль.

— Я для тебя всего лишь развлечение, — заметил Харос посерьёзнев, но все равно опустив ладони на её голые до шорт ноги. — Не так ли?

— Ты как воплощенная мечта и идеал. — Наклонившись, Кэрри страстно поцеловала его, так, что когда закончила, он машинально приподнял голову следом, но уже не дотянулся, придавленный ею. — Я не могу ничего обещать, не могу сказать, как долго мне что-то будет нравиться. Никто ведь не знает, как надолго увлекается чем-то, правда? Но ты такой… которого я никак не могу упустить. Я знаю, что если сейчас у меня будешь ты — я никогда не пожалею об этом. И будет, что рассказать в старости потомкам. От кого бы они ни были.