Нина Бархат - Садовник (история одного маньяка)

Хотя после поезда, пролета с квартирой и сцены на ресепшене Эд и не пытался выглядеть дружелюбно. Даже несмотря на ситуацию. Вероятно, это, а еще его хмурый потрепанный вид, заставило менеджера проявить заботу - поинтересоваться местом жительства. Известие, что такого сверхценного работника нагло кинули его земляки, пробудило необыкновенное радушие - он поймал за рукав пробегавшего мимо и радостно сообщил: Эда приютит вот этот замечательный Костя. Ведь живет он один и недалеко.

Хмурый парень лет двадцати шести с непонятно как сохранившимися при такой работе густыми каштановыми волосами и грустно-собачьими глазами выразительно вздрогнул.

После некоторых событий Эд относился с предубеждением к самому имени Костя. Поэтому стоило доброму менеджеру исчезнуть, сказал:

- Забудь. Я гостиницу найду.

- Да ладно, я и правда без проблем, я тут недалеко живу, так что запросто… - парень отводил глаза и нудил так старательно, что Эду стало его жаль. Почти.

- Я най-ду се-бе гос-ти-ни-цу, - по слогам повторил он. - И кстати, этому мудаку знать необязательно.

При слове «мудак» Костя оглянулся со смесью восторга и испуга и доверительно забубнил Эду в ухо:

- Спасибо, дружбан! А то я сегодня в крутое место собрался… Может, не один домой вернусь. Сам понимаешь - соседи как-то не в тему… Слушай, ты ж первый день в городе! Давай со мной, а? Место нормальное!

Судя по виду Кости, это могла быть дискотека для малолеток. В лучшем случае.

- Да нет, спасибо. Я с поезда и все такое, мне б помыться, - Эд отвернулся к лифту.

- Жаль… Место - класс, девочки - улет!… - и столько детского восторга было в голосе его несостоявшегося соседа по квартире, что Эд окончательно убедился: место не для него.

Лифт гудел уже близко, Костя все заливался, а Эд, стиснув зубы, молчал. Еще три этажа, и эти подростковые страсти останутся позади… Он помоется по-человечески, поест, выспится… Но тут до него донеслось:

- А еще русский бильярд - настоящий, с нормальными столами!

Бильярд с большими столами был искушением - Эд лет сто не играл в старый добрый русский бильярд (а точнее - два года , ведь там, откуда он уехал, была только вшивая «американка»…), и если само место окажется дерьмом, фиг с ним, идея поиграть после отдыха Эду нравилась определенно. Да ради этого можно даже потерпеть Костю!

- Ладно. Где и когда?

- А давай я к тебе заеду! Вот визитка, позвони. Я смоюсь отсюда в шесть.

- Идет. До вечера.

Дверцы лифта наконец распахнулись, и Эд вошел, думая: а ведь скорее всего, он согласился совершенно зря…

Гостиница нашлась на удивление быстро и выглядела приличнее, чем могла бы. Даже простыни, на которые Эд подозрительно покосился, оказались настолько чистыми, насколько это возможно в гостинице. Общий древний душ на этаже, конечно, портил впечатление, но Эд знал, что через пару дней неизбежно разыщется какое-нибудь приличное жилье. А пока можно обойтись и этой дырой.

В семь он позвонил Косте, и тот вскоре подъехал на своем стареньком «опеле».

Едва взревел мотор, Эд понял, что предчувствия его не обманули: рот Кости не закрывался. Из простоватого парня он на глазах вдруг превратился в типичного дауна-пэтэушника, которого лихорадит в предвкушении умопомрачительной попойки - доступность местных женщин (в его изложении) переходила все границы. А уж дикий подростковый жаргон!.

Эд был раздражен страшно - он давно оставил этот период жизни позади. Но мысль о нормальном бильярде и виски манила согревающим огоньком и помогала держать себя в руках.

Они тормознули у торца новой высотки практически в самом центре города. Эд выбрался из машины недоумка, с наслаждением грохнул дверцей и повернулся к зданию.

Все выглядело на удивление достойно: угольно-черные ступени спускались в помещение, посылавшее багровый отблеск в ночь - возникала отчетливая аналогия со спуском в преисподнюю. Яркая вывеска умудрялась выглядеть почти антикварной. На темном фасаде буквами красного, желтого и зеленого цветов светилась надпись: «Шарman'щик».

Спускаясь в недра клуба за Костей, Эд снял очки и усмехнулся: возможно, будет не так уж паршиво.

Зал оказался по-настоящему большим. Смахивая на школьные бомбоубежища времен холодной войны, он раскинулся вширь, придавленный весом низкого потолка. Взгляд входящего мгновенно притягивала противоположная стена - вся она была скрыта за бархатной портьерой, глубокий красный цвет которой не только отражался в каждой полированной поверхности, но и - без сомнений! - окрашивал сам воздух.

В центре располагались бильярдные столы - около десятка, все правильного размера и под хорошим сукном. Несмотря на такую рань, за тремя из них уже играли, отлучаясь время от времени к маленьким столикам на периферии - отдохнуть и выпить. Над остальными лампы были выключены, их зеленые абажуры мягко покачивались, потревоженные сквозняком от входа. В самом дальнем углу сиротливо жалась единственная «американка».

В зале курили, и Эд тут же достал сигарету, взвешивая качество музыки (вполне!) и думая: осталось обнаружить здесь достойный виски, и необходимость искать жилье отпадет сама собой…

Костя обрадовался:

- Угости, а? Забыл свои дома.

С молчаливым раздражением Эд покосился на него (ненавидел, когда стреляют), протянул пачку и дал прикурить. Костя глубоко затянулся, но тут же выпучил глаза и торопливо выплюнул дым.

- Как ты это куришь? Это ж просто смерть в бумажке!… Не-е, спасибо, я вон лучше у Тары стрельну, - и он направился к столику в отдалении, от которого неспешно расползались по залу сизые облака, неловко зажав в пальцах слишком крепкую для него сигарету.

То-то же, большой знаток веселящего газа.

Эд отвернулся к бару - он занимал целую стену. И наводил на приятные мысли.

Под удивленным взглядом мальчишки-бармена Эд сделал свой обычный заказ…

Стук шаров, приглушенные голоса, вкус дыма - все здесь казалось ему давно знакомым, все бередило душу напоминанием о городе, где он когда-то начал взрослую жизнь и… откуда сбежал, не в силах выносить вид пустых улиц… Сбежал в первый раз.

Может, круг завершился? И жизнь здесь снова станет нормальной?…

Глаза Эда наткнулись на любопытный предмет.

На стойке в самом углу стояла шарманка. Эд не сразу заметил, что за ручку ее держит небольшой пластиковый скелет, сидящий рядом, по-детски свесив ножки. На голове у скелета почему-то красовался старомодный котелок. Из-за его наличия сразу возникали вопросы: куда подевалась остальная одежда - неужели стащили? А голый карлик тогда - заболел, умер и сгнил до костей?…

Предполагалось, что все это должно казаться загадочным, но выглядело - глупым. Хотя сама шарманка была добротно сделана и, безусловно, производила впечатление: этакая местная достопримечательность, а заодно и оправдание названию клуба. Возможно, даже рабочая…