Анна Романова - Моя няня

косой взгляд. Он не замечал, притушил лампу и сел на место.

– Закройте глаза. Сделайте глубокий вдох. – Завуалированный приказ, который не терпел

возражений. Виолетта выполнила сказанное и чуть поморщилась: холод пополз тонкой змейкой от

ладони к запястью, легонько пощекотал, словно убеждаясь, что перед ним живая плоть, и

скользнул к локтю.

Она попыталась пошевелить рукой, но с ужасом осознала, что не может этого сделать.

– Успокойтесь, – размеренно произнёс Богин, его слова едва не оглушили, – всё в порядке. Дышите

глубже, всматривайтесь в темноту перед глазами. Она поможет.

Виолетта внезапно поняла, что вчерашние разговоры о гипнозе были не просто так. Даже если он

не использует его полностью, то вероятно использует какие-то приёмы, которые помогают

пациенту погрузиться в нужное состояние.

Рука от локтя до кончиков пальцев онемела полностью, но холод не останавливался. Он полз к

плечу, обхватывал шею, тёк вниз ледяной водой, стремясь коснуться сердца.

Виолетта рвано выдохнула, лёгкие вдруг обожгло, и она закашлялась. В рот неожиданно хлынула

вода. Виолетта неловко взмахнула руками и попыталась выпрямиться. Сердце бешено

заколотилось, воздуха стало не хватать. Она попыталась вскочить со стула, но вдруг поняла, что

находится в воде. Отбросив в сторону удивление и непонимание, оттолкнулась ногами и поплыла к

поверхности. Перед глазами уже шли красные круги, но где-то на краю сознания звучал смутно

знакомый голос. Именно он давал возможность не забыть, что это всё – сон.

Виолетта вынырнула на поверхность. В глаза ударил белый свет, спустя секунду она поняла, что

это снег, на который падают солнечные лучи. Она огляделась и вздрогнула от увиденного. Перед

глазами было замёрзшее озеро, а она находилась в небольшой лунке. Чуть поодаль лежал красный

шарфик. Виолетта стиснула зубы, стараясь успокоить заколотившееся сердце. Шарф был до ужаса

похож на тот, что она видела сегодня ночью.

Раздался рык, потом его подхватило несколько голосов. Виолетта онемела, глядя, как на берегу

стали появляться огромные тёмные звери. Не один – много, целая стая. Пурпурные глазки

смотрели в её сторону, из открытых пастей вывалились ярко-красные языки, слюна с них капала

прямо на снег. Один вдруг резко поднял голову и завыл. Виолетту пробрала дрожь. Злые, голодные

твари, которые увидели свою добычу. Она понимала, что оказалась в ловушке, из которой не

выбраться. В воде она долго не протянет, а на берег выбираться точно нельзя.

Одна из тварей предупреждающе зарычала и рванула прямо к ней. Остальные помчались следом.

Виолетта вскрикнула и нырнула в воду. Тут же на неё рухнуло что-то тяжёлое, а в плечи вонзились

острые, как бритва, когти.

Ужас затопил полностью, она попыталась сбросить тварь с себя, однако та вцепилась крепче,

голодно урча и стараясь вцепиться в глотку.

– Нет! Стоп! – послышался резкий оклик. – Не поддаваться!

Виолетта вдруг вспомнила, что никакого озера нет, а тварь – всего лишь игра воображения. Закрыв

глаза, представила комнату, где они сидели с Богином.

– Назад, назад, – звучал голос. – Пора возвращаться.

Шумный выдох, удар сердца и… полутёмное помещение. Напряжённое лицо Богина, причудливо

оттененное отблесками света. Он внимательно смотрел на неё, напряжённо сцепив руки.

– Ну как? – попыталась улыбнуться Виолетта, но тут же улыбка стекла с её губ.

Свет лампы дрожал, переливался синюшным цветом, какой бывает у тел утопленников. Черты его

лица будто заволокло туманом, из глаз исчезла привычная зелень, они начали стремительно

темнеть.

– Ничего, – ни следа от мужского голоса, только сухой хрип, скребущий по натянутым нервам, и

странное эхо, словно где-то расположен огромный колокол.

– Герман? – неуверенно произнесла Виолетта.

Он чуть склонил голову набок, по щеке вдруг побежала едва заметная трещина, точно такая же,

как те, что шли по гладкому льду озера во вчерашнем сне. Его кожа начала белеть, будто кто-то

вытягивал все жизненные соки.

Нет, не может быть, – подумала Виолетта, – я же проснулась!

Появилось ещё несколько трещин, они начали соединяться, стремясь как можно быстрее

встретиться. Каждая из них уже полностью пересекала лицо, но взгляд бездонно черных глаз был

внимателен и неподвижен. Виолетта сжалась на стуле. Она бросила быстрый взгляд на дверь,

оценивая насколько та далеко, да и только.

Богин заметил это, чуть улыбнулся какой-то совсем не мужской злобной улыбкой и, подняв руку,

погрозил указательным пальцем. Рука была тоже странной: ладонь до сумасшествия узкой, пальцы

тонкими, а ногти острыми и загнутыми, совсем не такими, как раньше! Вспухшая кожа начала

отлетать и падать прямо на стол и пол. Виолетта в ужасе зажала рот, чтобы не орать. Но при этом

каким-то чудом сумела сохранить долю здравомыслия и настойчиво повторяла про себя: «Это сон.

Это всё сон. Сейчас я проснусь».

Богин провёл ладонями по лицу, словно помогая оставшейся коже слететь вниз. Виолетта тихонько

ойкнула: на неё смотрела женщина, у которой она провела часть своего детства. Эта же женщина

смотрела на неё с монитора компьютера шефа, она же была на потертой бумаге объявления в

метро. Женщина протянула к ней руки, заострённые ногти почему-то напомнили о прикосновении

тварей на озере, плечи мгновенно болезненно заныли.

– Пошли со мной, – раздался хриплый шёпот.

Виолетта собрала все свои силы и сжала руки в кулаки, яростно посмотрела на воровку и сказала:

– Я тебя не боюсь, – получилось тихо, но твёрдо. Куда убедительнее, чем было на самом деле. Она

прекрасно понимала, что боится и не знает, что делать, но что-то внутри начало сопротивляться. В

тёмных глазах скользнуло изумление, будто сидящая напротив не ожидала отпора.

Губы женщины искривила злобная усмешка, показались нечеловечески длинные зубы. Она издала

пронзительный крик и кинулась к жертве. Виолетта вскочила, но тут же почувствовала, что кто-то

её удерживает.

– Всё-всё, тихо, – неожиданно послышался задыхающийся голос Богина – голос обычного

мужчины. – Всё позади. Успокойтесь.

Виолетта посмотрела по сторонам, чувствуя, как чудовищно кружится голова, а желудок

сжимается в спазмах.

– Что? – она потёрла виски и зажмурилась. – Уже всё? Сколько прошло времени?

Богин глянул на часы. Только сейчас Виолетта заметила, что выглядит он неважно: под глазами

тёмные круги, впалые щеки, пальцы едва заметно подрагивали. Будто она пережила все

неприятности не в одиночестве, а вместе с ним.

– Около четырёх часов.