Анна Романова - Моя няня

оглянулась, серебристая «киа» исчезла. Но спокойно выдохнуть не получилось, напряжение давало

о себе знать.

Богин плавно затормозил и остановил машину. Она невольно сравнила его манеру вождения с

Игоревой: Богин вёл спокойно, полностью сосредоточившись на дороге. Игорь не относился к

этому делу серьёзно, казалось, что машина для него всего лишь большая дорогая игрушка. Он мог

спокойно болтать с пассажиром или слушать музыку, или того хуже – говорить по телефону. Каким

образом он дожил до тридцати двух лет и никуда не сумел врезаться – оставалось огромной

загадкой. Во всяком случае, для Виолетты.

Стоило ей только покинуть уютный салон, как в поле зрения вновь показалось серебристая «киа».

Подобное навязчивое внимание, если не сказать, откровенное преследование Виолетте надоело.

Внезапно для самой себя она предложила:

– Давайте поднимемся ко мне? Даже если не получится провести полноценный тренинг, то хотя бы

сможем побеседовать, – она бросила взгляд в сторону машины, – без посторонних.

Богин не возражал, на его губах неожиданно появилась улыбка:

– Что ж, это хорошо. Честно говоря, я сам не знал, как попросить об этом, чтобы не нарваться на

непонимание.

– А… – Виолетта даже оторопела от такого заявления. – Вообще-то, я не бросаюсь на людей. Даже

если они высказывают странные просьбы.

Богин рассмеялся и кивнул:

– Вы меня успокоили. Идём.

Виолетте хотелось сказать, что получить пощёчину он сумеет в любой момент, всё зависит от того,

что будет делать. Но логично рассудив, что такие разговоры между врачом и пациентом дурной

тон, прикусила язык. В то же время, глядя на Богина, который с интересом рассматривал её

квартиру, вдруг поняла, что после расставания с Игорем не особо представляла, что сюда ещё

когда-нибудь войдёт мужчина. Почему-то вспомнилось занятное утверждение, что когда спишь с

кем-то, кошмары не мучают. Захотелось спросить у Богина, верна ли эта теория. Виолетта

хихикнула в кулак, чем вызвала недоумение мужчины.

– Что-то не так?

– Нет-нет, всё в порядке, проходите на кухню. Вы голодны?

Он покачал головой.

– Нет, Виолетта, врач-нахлебник – это уже слишком, поэтому достаточно будет кофе.

Всю историю о снах и разбившихся стеклянных фигурках Богин слушал не перебивая. Виолетте

порой казалось, что от него падает на стену чёрная густая тень. Услышав определение существа,

которое так было похоже на его фамилию, нервно щелкнул пальцами, но быстро пришёл в себя.

Кажется, такого развития событий он никак не мог предположить.

– Вот как, – пробормотал Богин, – что ж, совсем неудивительно, что вас теперь напрягает общение

со мной.

– Нет, – попыталась возразить Виолетта, – всё не так, но совпадения…

– Они, конечно, бывают, – как-то криво улыбнулся он, – но, увы, могу вас утешить только словами.

Я действительно не имею отношения ни к каким сущностям. Фамилия есть фамилия, я даже

никогда не спрашивал, что она может значить и откуда пошла.

– А могли бы, – мрачно буркнула Виолетта.

Тень на стене дрогнула. Богин явно собрался отпустить что-то в ответ, но, видя состояние своей

пациентки, промолчал. И Виолетта была благодарна ему за это. Молчание затянулось, он вдруг

хлопнул рукой по столу:

– Ну, так будем что-то проводить? Или вы сегодня слишком устали?

Виолетта едва усидела на месте, она уже боялась, что Богин решит не иметь с ней больше дела,

развернётся и уйдёт. Но логика (даже мужская) сидящего напротив человека для неё была явно

сюрпризом.

– Нет, – дрожащим голосом сказала Виолетта, – не устала. Я готова. Я даже…

– Что? – неожиданно резко спросил он. Тень на стене закрутилась гигантским веретеном,

потянулась к мужчине. От этого тона похолодело внутри, она вспомнила первый семинар, когда

глаза стали стеклом, но взгляд был по-прежнему острым и внимательным. Только в этот раз

Виолетта не собиралась давать место страху.

– Я знаю, что именно хочу выяснить. Но одна не справлюсь, нужна ваша помощь.

Богин прищурился, казалось, что ему не нравится происходящее, да и кому бы понравилось, если

бы им начали командовать? Но Виолетта собиралась стоять на своём. Он не спаситель, он всего

лишь тот, кто помогает её двинувшимся мозгам встать на место. Он шумно выдохнул и провёл

рукой по лицу:

– Простите, я, кажется, за время лекций совершенно отвык от общения с живыми людьми.

– Это… как? – Виолетта совсем не понимала, как такое могло быть: – Вам пришлось работать в

музее?

– Хуже, – мрачно сказал Богин. – В университете. И студенты неплохо отоспались за это время.

Виолетта недоумённо уставилась на него, а потом оба расхохотались. Напряжение, появившееся до

этого, исчезло, словно и вовсе не было. Тень растаяла тоже.

Для проведения нового тренинга Богин предложил устроиться там, где будет удобнее всего, раз уж

тут есть выбор. Виолетта выбрала любимое кресло: мягкое и удобное, в котором она обычно и

проводила вечера, забравшись с ногами. Когда одна, когда в компании Игоря, но…

Виолетта вздохнула, отгоняя воспоминания о преследовании. Ничего хорошего уже вспомнить не

получалось, а вот плохое лезло само.

– Расслабьтесь, – прозвучал отстранённый голос Богина. – Постарайтесь сосредоточиться, забудьте,

что случилось в последнее время. Забудьте…

Голос начал таять, за окном послышалось рычание мотора автомобиля, резкий вскрик, и всё

стихло. Виолетта почувствовала, что кто-то дышит ей на ухо. От этого было тепло и щекотно, а

ещё вдруг резко заболела поранённая ночным стеклом нога, хотя весь день даже не напоминала о

себе.

Виолетта попыталась шевельнуться, но почувствовала, как кто-то положил ей руку на плечо.

Прикосновение было до одури горячим, неприятно влажным. Ткань блузки сразу пропиталась

насквозь (она так и не переоделась) и прилипла к коже. Виолетта шевельнула ресницами, но на

глаза тут же что-то надавило. Внутри заплескалась паника. Звуки за окном стихли, уши словно

заложило ватой. Тягучая отвратительная жидкость разделилась на несколько струек: одна

скользнула к ключице, вторая к подмышке, третья по спине.

Перед внутренним взором появилось крутящееся веретено. Потом оно треснуло, по нему вмиг

побежали белые трещины. Они начали извиваться, будто шелковичные черви.

Прямо как в сказках, – отстранённо подумала она, вспомнив мотив, характерный для северных

преданий, когда веретено разламывалось, и из него выходил живой человек. Сквозь трещины начал

пробираться густой пульсирующий свет. Он тонкими ниточками потянулся в разные стороны. На