Александр Мироненко - Осколки Нации

— Ага…

— Погоди! Не перебивай, пока не забыл! — Начиная хохотать перебил героя механик. — Значит копаюсь я под ГАЗоном, и тут мне понадобился ключ на двадцать семь. Который год твержу Ярлу: «Выройте мне смотровую яму! Чтобы я раком не ползал!», а ему хоть бы хны! Конечно ему в кабинете, в спину не дует! А тут зимой мороз, летом жара собачья. Но не суть, что-то меня не в ту степь повело. Говорю я этому Грише: «Подай ключ!». А он спрашивает: «На сколько?». Ну, я возьми и ляпни: «На шесть!». Ушёл Гриша. Нет его полчаса, час, два. Я уже и работу закончил, когда он прибегает. Где этот дурак, ключ на шесть нашёл! Ума не приложу!

— Да, да. Только я… — Снова попытался вставить слово Давид.

— Постой! — Заливаясь от хохота, плавно переходящего в истерику прервал его Бусел. — Ещё вспомнил! Один раз, движок с ГАЗ-66, монтировали. А работали лебёдкой. Ну, я ему и говорю: «Встань на лебёдку я пока чайку бахну». Пошёл я чайник ставить, а этот дурень, залез верхом на лебёдку, и смотрит на меня! Ох, Умора! — Механик залился долгим заразительным смехом, и герой и в силах сдерживаться расхохотался вместе с ним.

Вдоволь насмеявшись Бусел, вытер глаза от слёз, и, взглянув на героя спросил:

— Как он там поживает?

— Нормально. — Пожал плечами Давид. — Семья, дети есть. Пару дней назад дочка родилась. В Ровном стражником служит.

Бусел понимающе кивнул и заметил:

— Как одену портупею, всё тупею и тупею. Я бы снял бы портупею, но работать не умею! Хороший парень! Хоть и туповатый… Ты ещё не видел, как он колёса бортировал! А тебе что от меня надо?

Наконец то право слова перешло к герою, и он заговорил:

— Гриша советовал тебя как хорошего специалиста. А мне как раз такие нужны…

— Агитировать значит пришёл? — Сузив зрачки, спросил Бусел. — Послушай дружище мне и здесь хорошо. Понятно, что не сахар, но я насиженного места не брошу. Я тут уже тридцать лет работаю! На моей памяти здесь три Ярла поменялось. Меня тут все знают, и я знаю тут всех до третьего колена. Так скажи, зачем мне уходить отсюда?

Давид хотел бы ответить, но, к сожалению, ничего умного в голову так и не пришло. Опустив плечи, он раздавлено ответил:

— И в правду незачем…

— Вот-вот! — Сказал Бусел и повернулся спиной. — А теперь уходи, если больше предложить нечего. У меня ещё куча работы.

С этими словами он подошёл до машины и вновь полез под низ. Кинув быстрый взгляд на уходящего механика, Давид заметил широкий обхватывающий его поясницу бандаж. Бандаж был покрыт спёкшейся от багровой корки, короткой чёрной шерстью, не сильно выделяющейся на фоне зарослей волос. Направляясь к выходу, спросил на последок:

— А это что за бандаж?

Из-под машины донёсся озлобленный, и полный сарказма голос:

— Доживёшь до моих лет, стоя по большому ходить будешь! Это не бандаж, а пояс из собачьей шерсти! По древнему народному рецепту. Помогает от радикулита…

Герой посмотрел на свежо освежёванные тушки собак, и выходя обронил:

— Ты их стричь не пробовал?

Из-под машины уж было, донеся язвительный ответ. Как вдруг механика оборвало на полу слове. Как показалось Давиду, его попросту удивило и озадачило сказанное им, рацпредложение.

Фонари ярко освещали опустевшую улицу. Давид шёл, цепляясь ногами за булыжники, засыпая на ходу. Лишения и трудности последних дней навалились на него разом, глаза слипались. Неудача с механиков его в конец доконала, и он разбито присел на стоящую неподалёку лавку.

Миша пристроился между коленей, приятно согревая ноги, и герой провалился в тягучую дрёму. Ему показалось что он проспал по меньшей мере пару часов, хотя на деле оказалось, что меньше получаса. Причинной оказались двое воришек, гремящие длинной деревянной лестнице. Воровато озираясь, один из них представил лестницу к бетонному столбу, а второй по обезьяньи быстро вскарабкался на верх и начал выкручивать лампочку из фонаря.

Сквозь трели сверчков и пение ночной птицы, послышался громкий свист, и трое военных кинулись вязать воров. Неудачников избили дубинками и, поломав об их головы пару ступенек лестницы куда-то утащили. За всем этим герой наблюдал незамеченным, и по окончанию представления снова впал в дрёму, роняя слюну на воротник.

И на сей раз поспать ему не дали. В лицо ударил яркий свет, и прикрывшись рукой он смог разглядеть четыре фигуры военных. Присмотревшись, он различил два знакомых лица. Это были те самые военные, которых он проучил возле фонтана.

Давид понял, что его будут бить. К удивлению, военные вели себя довольно тактично хотя по их лицам и угадывалось недовольство. Один из них, судя по погонам капитан, потушив фонарь, и спросил у военного с азиатской внешностью:

— Этот?

— Этот… — Потирая переносицу ответил тот.

Рука капитана потянулась к висящей на поясе дубинке, но вместо того извлекла небольшой запечатанный конверт:

— Это вам. — Учтиво протянул Давиду конверт, капитан.

Ошарашенный таким поворотом событий герой, вскрыв конверт, и достал небольшое, аккуратно свёрнутое письмо. Красивым аккуратным почерком значилось:

Громову Давиду Семёнычу.

Прошу вас явиться по моему требованию незамедлительно.

В низу письма была большая фигурная печать, в виде старинного раскидистого дуба. Также сбоку виднелась длинная замысловатая подпись.

— Что это значит? — Прочтя письмо с непониманием, уставился он на военных.

— Ярл хочет видеть вас. — Вежливым тоном ответил капитан. — Он доверил нам сопроводить вас к нему.

Герой медленно поднялся с лавки и прохрустел суставами. Толкнув под бок заспавшегося Мишу, он зашагал следом за военными. Он даже и не ожидал на такую удачу! Попасть к ярлу на приём в первый же день было, несомненно, большой удачей. Он давно уже махнул рукой на предосторожность, целиком и полностью полагаясь на «авось». И поэтому сейчас беззаботно шагал в окружении четырёх вооружённых до зубов мужчин.

Медвежонок, прижимаясь к нему от страха, выглядел самой невинностью, хотя Давиду уже пришлось увидеть, на что способный этот мохнатый зверёк. Они прошли по опустевшим улицам. Удивительно, но по дороге им не попалось ни единой живой души.

За спиной дыша ему в затылок яростно сопел солдат. Прихрамывая на обе ноги, и держась рукой за пах. Узкоглазый шагал рядом и был самой невозмутимостью. Вскоре они вышли к воротам Нивы, у которых до сих пор толпилась куча народу. Пробиваясь сквозь толпу, к ним вышел одетый в форму человек.

— Здоров орлы, сколько лет, сколь зим! — Проговорил, улыбаясь незнакомец, и герой с удивлением узнал в этом отмытом от грязи и пыли человеке, спасённого из лагеря Стародуба вояку.

— Здорова Митрий! — Отозвался капитан, с хлопком пожимая ему протянутую руку. — Я смотрю ты быстро оклемался…