Александр Коротенко - Осколки. 12 удивительных ситуаций

Мы попадаем в те или иные ситуации неслучайно. Понимаем мы или нет, но нам необходим эмоциональный или духовный опыт. Со стороны взглянув на жизнь, мы видим цепь, несвязанных между собой событий, что наводит на сакраментальную мысль о непостижимости замыслов Творца.

Многие из этих событий – осколки чего-то целого, невидимого для нас, что рождает мистические чувства, хотя интуитивно мы понимаем, что кто-то может собрать из таких осколков стройную композицию под названием Жизнь.

На мой взгляд, мистика жизни заключена в обычных жизненных обстоятельствах, а не в чем-то сверхъестественном.

Как-то я играл со своим маленьким сыном в шашки. Выиграв у него несколько партий, я ощутил свое превосходство. Не сразу до меня дошло, что мой сын как-то погрустнел, а затем и вовсе заплакал. Первая моя мысль была о том, что он расстроился из-за проигрыша, и я начал его успокаивать. Любой на моем месте подумал бы так. Ведь это очевидно. Но анализируя свои ощущения, я понял, что мои выводы поверхностны, и я не постигаю чего-то более существенного.

И вот спустя какое-то время до меня, наконец, дошло. Он плакал обо мне. Да, да, он плакал обо мне. Обо мне, как о том ребенке, который еще не стал взрослым. Он жалел меня и ребенка во мне, которому так тяжело взрослеть. Он жалел того, кто став отцом, оставался ребенком. И ему было грустно оттого, что его отец еще ребенок, а ему так нужна поддержка взрослого человека.

Вот как раскрылась для меня эта простая история.

Рассказы, которые я предлагаю вашему вниманию, – это взгляд на людей и отношения между ними немного под другим углом.

И все же, единственное, чего бы я хотел – чтобы вам было интересно.

Было очень рано. Часов пять утра. Учитывая, что снег шел всю ночь, не только тротуары, но и дороги были завалены. Пустой город. Тишина. Слабый свет.

Мне надо было успеть к шестичасовой электричке. Через полтора часа лекция в университете.

Я старался идти быстро, насколько это позволял снег. Шел по проезжей части, подсчитывая в уме время и шансы успеть на поезд. На плече висела сумка. Очень тяжелая.

Я брал ее то в левую, то в правую руку и чувствовал, что мне жарко в кожаном плаще с меховой подкладкой. Да еще под шапкой, которую я не любил носить, волосы стали мокрыми от пота.

В таком состоянии я вышел, наконец, на привокзальную площадь и двинулся к перрону.

Уже оттуда я увидел свою электричку, которая стояла обычно не более пяти минут.

Складывалась ситуация, при которой она могла в любую секунду тронуться.

Я уже почти бежал, приближаясь к вагону. Напряжение стало максимальным. Наконец я подбежал к ступенькам, но они были такими высокими, что у меня не хватало сил ни закинуть в тамбур сумку, ни влезть самому. И вдруг в последний момент, сверху, откуда-то со ступенек, ко мне протянулась рука и подхватила сумку, а через мгновение и меня за руку. Я оказался в тамбуре. Сделав глубокий вдох и поворачиваясь лицом к моему спасителю, я рассчитывал высказать ему свою благодарность и, может быть, пожать ему руку. Но я успел лишь мельком увидеть его спину, спускавшуюся двумя прыжками со ступенек на перрон. И в этот момент двери вагона закрылись. Я посмотрел через стекло, но никого не увидел.

Эти лица. Эти бесконечные лица. Эти трясущиеся белые пятна в тусклом свете метро. Почти бесформенные. Чужая рука написала на них время. Чужая рука разложила их по ячейкам и в вагонетках запустила в обреченность. Мне хотелось выть от безысходности. Я чувствовал себя быком в стаде, равномерно движущемся на убой. Я ощущал запах страха, пота и тупой обреченности. И тогда я сказал себе: «Стоп. Все. Хватит. Не хочу терпеть эту пытку. Этот эксперимент на выживание». Конечно, я не сразу пришел к идее выключателя, но уж точно желание мстить почувствовал сразу.

«…тело молодой женщины было обнаружено на крыше дома техником по обслуживанию лифта. Рядом находилась одежда убитой. Судя по характерным признакам, жертва была задушена. При первичном осмотре других телесных повреждений не обнаружено. Следы изнасилования отсутствуют.»

Что это за Бог, который ставит на нас эксперименты. Это не делай, то не делай. И все молча, без подсказок. Как крыс посадил в лабиринт, к стенкам подключил высокое напряжение. Причем, какая из них вдруг шибанет, не предупредил. И ты, как идиот, тычешься, тычешься. Тебя бьет током, ты орешь, а тебе говорят: «На все Его воля. Расти духовно». А для чего? А для того, чтобы в конце лабиринта вынырнуть и умереть от старости. И вот жешь придумали. Выйти из этой игры сам ты не можешь – грех. На это тоже Его воля. Только Он решает, когда тебя выключить. Хрень полная. Включил – не спросил. Выключит – не спросит. Потому мы и не можем понять Его промысел, что мы пешки в Его игре. Свобода воли, мать вашу. Все, что мы должны – это предугадывать Его волю. А ее фиг поймешь.

Тысячи, миллионы мрут и ничего. Его воля. А попробуй одного выродка убить – преступление против человечества. А может, Он мне велел это сделать? А может, Он меня испытывает так? А..? Тогда я неподсуден.

А если мы все в Его власти, значит, Он в ответе за наши действия. И суд человеческий – это бред. Только Он вправе судить. Это Его театр. Он режиссер.

Вот это меня и задело. Так я, блин, марионетка. Кукла. Козел. Нет. Я подпорчу Ему игру. Я покажу Ему, как издеваться надо мной.

«Ha крыше дома ремонтные рабочие обнаружили обнаженное тело женщины. Примерный возраст 20-25 лет. Судя по кровоподтекам на шее, жертва была задушена. При первичном осмотре следов изнасилования не обнаружено.»

Не помню уж, сколько мне было лет. Поздно вечером мы ехали с отцом куда-то. Я сидел с ним на переднем сидении и смотрел на приборную доску с цветными лампочками. Не знаю точно, что там случилось. Отец говорил, кто-то был виноват. Но наша машина столкнулась, как я догадался, когда ударился головой о приборную доску. Тогда я впервые остался один. Я чувствовал себя так, будто нахожусь один в огромной темной комнате с неизвестными границами. Не существовало ничего, кроме меня. Я не знал, ни где я нахожусь, ни почему я тут. В одном я был уверен. Я существую. Отдаленно это напоминало сон. Меня ничего не беспокоило, но было очень грустно. Постепенно мое сознание создавало мир. Сначала из головной боли и запаха табака. Потом из огней и лиц. Позже я научился эти лица понимать, слыша их речь, но она была бессвязной.