Мария Введенская - Мир Уэйда

Уэйд стоял посреди прихожей и озирался словно вор. Казалось, будто он только что вернулся с работы или из бара. Пока что всё было в порядке, на своих местах…. Но почему-то Уэйд боялся шелохнуться. Он прислушивался. Вдруг шаги приближающейся Крис? Или еще того хуже – вдруг Уэйд № 2 смотрит телек в гостиной? И вот они увидят его, и всё будет плохо…. По-настоящему плохо, потому что появится Джейк. Все умрут. А потом выяснится, что полгорода здесь лишние. И всё начнется сначала. Да, мысль казалась действительно жуткой, но никаких подозрительных звуков Уэйд не слышал, да и выглядело всё так, как должно выглядеть. С этой точки, во всяком случае.

Уэйд рискнул и двинулся вперед, прокрался в гостиную и снова замер…. Охотничье ружье висело над телеком. Журнальный столик с иероглифом «ветер», который, в общем-то, был безвкусным для дома архитектора, и Уэйд прекрасно это понимал – не дурак, тоже стоял на прежнем месте. Этот чудо-предмет мебели всё еще напоминал о беззаботных временах, и скорей всего именно поэтому Кристин и мирилась с его присутствием, подумал он. И их совместные фотографии вернулись на прежние места. Большие и маленькие в строгих рамках и дурацких, в квадратных и круглых. И среди них отсутствовали те два странных фото, потому что ничего, что там было изображено, в этом мире не существовало. Во всяком случае в той комплектации. И еще здесь было очень грязно. Толстенный слой пыли на мебели, разводы от разлитых напитков на полу, пятна, затхлость. Счастье-то какое!

Уэйд, уже немного расхрабрившись, прошел на кухню, и вновь от сердца отлегло. Раковина была битком забита посудой, а пол весь липкий от пролитого. Он вспомнил, как его разозлило то, что никто не помыл за собой посуду. Но на самом деле, как он думал сейчас, это все-таки он тот человек, который за время, что прошло после поминок, ни разу не удосужился воспользоваться посудомоечной машиной – прям как Джейк. Дом, милый дом.

Еще смелее он двинулся в ванную, но перед тем, как толкнуть дверь, испытал новую волну страха, подогретую буйным воображением. Уэйд вдруг испугался, что сейчас увидит лежащего на полу себя. Мертвого. А он всего лишь призрак или что-то вроде того. Но набравшись мужества, он все же открыл дверь и увидел свою ванную, которая до сих пор оставалась единственным чистым местом в доме, не считая пивной банки в раковине и пустого пузырька Золпидема на бачке. Именно так он и оставил это место девятнадцатого июня. Кажется, Уэйд вернулся домой. Была правда одна вещь, которой он не заметил да и, слава Богу, а то бы мозг взорвался. Если присмотреться, то можно заметить пару крохотных остатков засохшей блевотины в унитазе. Что это? Неужели ткань соседствующих миров настолько тонка? Или?..

На всякий случай Уэйд прошел в спальню, чтобы убедится в том, что его грязная одежда валяется на полу, где он ее и скинул. И что на студенческом фото не висит его нательный крестик. Ну что ж… теперь можно вздохнуть спокойно. Вроде. Он и понятия не имел, что будет так счастлив оказаться в мире… где нет Крис. А он был и впрямь счастлив. Хотел поскорей увидеть Гарри. За окнами светало. Занималось раннее утро. Уэйду не терпелось сорваться с места прямо сейчас… только бы увидеть своего друга живым. Он очень хотел посидеть с ним в Звездочке, хотел сходить на охоту и посидеть у костра, поджаривая какую-нибудь дичь и поболтать. Хотел поскорей начать жить той жизнью, ради которой собственно вернулся. Неужели он и вправду совершил невозможное? Нашел путь домой? Такое ведь только в кино бывает?

Уэйд здесь не гость… не сраная бабочка, взмах крыла которой пустил волну настоящей чумы. Нет, здесь его дом, его жизнь, и она такая, как есть. Всё, что произошло, было чертовски странно. Да и то, учитывая, что он еще не знал про беременность Дины и пока не увидел один очень интересный закон Вселенной в работе. Закон о том, что если в одном месте убывает, то в другом месте обязательно прибывает. Забавный закон. Зато сейчас Уэйд понял другое – суть своей привычной фразы, с которой возвращался сюда каждый день. Суть забавной японской традиции, которая больше не казалась странностью. И понял он эту суть очень четко. Это не просто слова, не просто оповещение о присутствии. Это была констатация свершившегося факта и в то же время напоминание себе, окружающим, всему оставшемуся миру, и возможно даже целой вселенной, что ты сейчас находишься именно там, где должен быть. На своем месте.

Улыбка полная осознания озарила лицо Уэйда, и облик стал преисполнен торжественности. Он уверенно вышел из спальни, спустился в гостиную, встал в самом центре, огляделся, посмотрел на фото, где ему улыбалась Крис, и улыбнулся ей в ответ.

– Я дома.

Фрэнсис, сидела на диване с блокнотом, и внимательно с интересом рассматривала новый план дома, оставленный Уэйдом. Какой суеверный…. А потом словно что-то произошло невидимое, молчаливое, и она повернула голову, посмотрев на мужа, пьющего кофе в столовой. Он с удовольствием посмотрел на нее в ответ. Фрэнсис вздернула брови и победоносно улыбнулась, а Джейк отсалютовал ей изысканной фарфоровой чашкой в розочках с золотой каймой и одним глотком допил содержимое. Пусть думает, что человек гениален, хотя если бы не часы Джейка, которые могли рассказать свои истории, потому что он позволил им это сделать и никак иначе, черта с два он отыскал бы свой мир. Джейк объяснил ему всё на своем особом языке – языке часов. Разжевал и в рот положил. Пусть думает, что хочет. Чего только не сделаешь для любимой женщины. Пусть выиграет, если такова ее воля. А он – Джейк – уже и так навыигрывался сполна. Он старше, он должен уступать. Даже если это выльется в какую-то сотню лет уборки. Подумаешь…. Если это доставит Фрэн радость, пускай. Ведь даже если ты живешь… ну скажем, вечно – это далеко не повод, чтобы не ценить жизнь и ту, с кем ты решил ее прожить.

Джейк улыбнулся ей в ответ своей задумчивой, но очень открытой сейчас и специально для нее улыбкой, а потом поднялся из-за стола, пересек столовую и многозначительно поставил чашку в посудомоечную машину. А Фрэнсис подумала, вот уже в который раз, что никогда не видела ничего красивее, чем ее муж, окруженный сиянием неба цвета гренадина и апельсинового сока.