Ольга Морозова - Избегающий смерти (сборник)

ЯРОСЛАВ: На операцию?

ЗОЯ: (удивлённо) С чего ты взял? Мечта у меня есть – в круиз съездить, вдоль побережья Южной Америки. Ночи, звезды, море… мужчины. Обожаю латинских мужиков. Настоящие мачо. Всю жизнь мечтала переспать с таким, но не довелось. Арабы это не то. Пока совсем в тираж не вышла, латиноса хочу попробовать…

ЯРОСЛАВ: (разочарованно) Ну, Зоя, ты даёшь! У неё ребёнок болен, а она про латиноса думает! Цинично как-то, уж прости.

ЗОЯ: Что здесь циничного? Я же женщина. Мишку, сына, я, конечно, люблю, но и себя ещё в гроб не положила. Кто сказал, что если у женщины ребёнок болен, она только и думает о его здоровье? Книжек начитался, или сериалов насмотрелся? Я жизни хочу, эмоций, драйва, страсти! А вместо этого старюсь тут потихоньку, озабоченных всяких обслуживая. Сбегут от жены на неделю, трахнутся втихаря, и считают, что жизнь удалась. Потом ещё год вспоминать будут, собутыльникам про свои подвиги рассказывать. А ребёнок что? Ребёнок вырастет… за него что переживать? Женится, уйдёт из дома… и останусь я одна. Даже воспоминаний не будет… Старая кляча, забытая всеми.

ЯРОСЛАВ: Ну, зачем так… внуки пойдут, нянчить будешь.

ЗОЯ: Господи! Ну зачем мне внуки! Я сама, лично, жить хочу! Как индивидуум! Почему все считают, что женщине, чтобы быть счастливой, обязательно нужно кого-то нянчить?! Сначала детей, потом внуков… а жить когда?! Когда, я тебя спрашиваю?! Где она, моя собственная жизнь?!

ЯРОСЛАВ: Не знаю… я думал, для матери главное – ребёнок.

ЗОЯ: Ребёнок – это другой человек. Другой! Он живёт с тобой, пока беспомощен и нуждается в тебе. Я же не отказываюсь от него. Я и его собираюсь взять с собой. Он у меня капитаном мечтает стать. Дальнего плавания. Ты не думай, что я монстр или люблю только себя. Просто я не скрываю, в отличие от многих, что и о себе, о своей жизни, тоже думаю, не притворяюсь матерью Терезой. Я тебе честно всё говорю, попутчик. Всё равно завтра ты выйдешь на своей станции, и я тебя больше никогда не увижу. Так ведь?

ЯРОСЛАВ: Ну… да, наверное. Денег-то много накопила?

ЗОЯ: (машет рукой) Какое там! Накопишь тут, как же! То одно, то другое… Я тут знаешь, одну вещь сделала… не знаю даже, осудишь, наверное… про Мишеньку в благотворительный фонд написала, подруга одна надоумила. Она же и с диагнозом помогла, в больнице работает, они даже фото Мишки на сайте разместили. Обещали помочь.

ЯРОСЛАВ: Придумала всё, значит… неужели не ёкнет нигде, что кто-то из-за тебя без помощи останется… и вот так спокойно поедешь в круиз?

ЗОЯ: Почему у меня должно что-то ёкать? Не последнее отдают. Я и Мишку с собой возьму. Пусть порадуется, это лучше всякого лечения.

ЯРОСЛАВ: И не стыдно тебе? Люди тебе искренне помочь хотят, а ты на латиноса всё истратишь?

ЗОЯ: Стыдно? Никто не помог ещё, во-первых… а во-вторых, чего мне об этих людях думать? Может, они грехи свои таким образом замолить пытаются, ты не думал? Отпущение получить. Почему ты думаешь, что деньги дают только из человеколюбивых побуждений? Да они место в раю покупают! Ты в церковь зайди – кто там молится? Барыги да дельцы все в перстнях да в цепях в руку толщиной поклоны бьют, о благе своём молят. А чтобы отпущение получить кинут червонец на благотворительность и считают, что дело сделано – Бог их простил, можно дальше грешить.

ЯРОСЛАВ: Злая ты, Зоя…

ЗОЯ: Да нет, просто розовых очков не ношу. А ты идеалист, что ли? Веришь в бескорыстие и всеобщую любовь?

ЯРОСЛАВ: Сам не знаю… и да и нет… без святого в душе жить трудно. Слушай, что-то у нас с тобой сегодня не получилось… разговор не в то русло пошёл. Я выйду, пожалуй, на своей станции… не обижайся.

ЗОЯ: Чего уж там… сама виновата, разговорилась…

ЯРОСЛАВ: Да ты тут ни при чём, дело во мне. Ты завтра работаешь?

ЗОЯ: Нет, выходной у меня.

ЯРОСЛАВ: Хочу тебя с сыном пригласить покататься на яхте. Это не круиз, а я не латинос, но на безрыбье, как говорится… ты как?

ЗОЯ: (пожимает плечами) Нормально. Только неожиданно как-то… И Мишку можно взять?

ЯРОСЛАВ: Конечно. Тем более я же сам тебе предложил. Буду ждать в семь на пристани.

ЗОЯ: Мы придём. Зацепил ты меня чем-то… смотришь странно, печально как-то… проблемы есть?

ЯРОСЛАВ: Да нет проблем особых.

ЗОЯ: (Встаёт) Ладно, тогда я пошла…

ЯРОСЛАВ: До завтра.

Зоя уходит, Ярослав ложится на диван и засыпает.

Каюта роскошной яхты. Зоя и мальчик 10 лет поднимаются на борт. Ярослав их встречает.

ЯРОСЛАВ: (Протягивает руку мальчику) Привет! Как зовут?

МАЛЬЧИК: (смущённо) Миша…

ЯРОСЛАВ: Отличное имя! Как у святого… а меня Ярослав, как древнерусского князя.

Все проходят в каюту. Зоя и Миша озираются, слегка оробев.

ЯРОСЛАВ: Не смущайтесь, я не тайный олигарх. Просто снял на один день. Кстати, за вполне приемлемые деньги. Располагайтесь тут, я закуски принесу. Миш, ты не хочешь к капитану сходить? Порулить там?

Миша радостно кивает головой. Ярослав и Миша уходят, Ярослав возвращается один, с подносом в руках. На подносе бутылка коньяка и фрукты. Он ставит поднос на стол.

ЗОЯ: О! Я чувствую себя словно в круизе!

ЯРОСЛАВ: Тогда придумай мне имя. Латинское. Называй меня Пабло или ещё там как… Черт, ни одно имя вспомнить не могу!

ЗОЯ: Лучше я буду называть тебя просто мачо.

ЯРОСЛАВ: Путь будет так – я твой мачо. (разливает коньяк по рюмкам)

ЗОЯ: Отличная яхта! Даже не знала, что у нас можно недорого снять такую.

ЯРОСЛАВ: Не сезон сейчас, народу мало.

ЗОЯ: Это верно. Ну, за что пьём, мачо?

ЯРОСЛАВ: За мечту, за жизнь!

ЗОЯ: Прекрасный тост! (залпом выпивает рюмку, Ярослав следует её примеру) Послушай, мачо… расскажи о себе. Я перед тобой наизнанку вывернулась, а ты ни полслова. Так нечестно.

ЯРОСЛАВ: Рассказывать особенно нечего. Родился, учился, женился… Есть дочь, взрослая уже. Обычная серость. В детстве обещали, что всё впереди, что всё успеешь… обманули, как всегда. Оглянуться не успел, как впереди то ничего и нет… Пустота. Работал вроде на престижной работе, заработки имел хорошие, имущества куча и движимого и нет, и к чему всё это оказалось? Тупость какая-то кругом. Зачем все это? Радости нет, удовольствия нет. Вот у тебя хоть желание есть, страсти хочешь, жизни, кипения, а я не хочу. Ничего не хочу. Ни кипеть, ни шипеть… умер давно, как ни банально звучит. А скоро умру и физически…

ЗОЯ: Что ты такое говоришь? Что значит – физически?

ЯРОСЛАВ: А то и значит, что я тебе сказал. Болен я. Часы уже считаю, не дни даже…

ЗОЯ: Шутишь…

ЯРОСЛАВ: Какие тут шутки… Этим не шутят. Но я не расстраиваюсь, чего мне здесь делать? Да и нужен ли я кому, большой вопрос.

ЗОЯ: Подожди… подожди… ты меня огорошил прямо… А жена, дочь? Ты же сказал, что они у тебя есть.

ЯРОСЛАВ: Есть. Но они не в счёт. У нас уже давно только товарно-денежные отношения.