Марина Линник - Потерянные во времени

– Да, да, это понятно, – поспешила заверить Орсино Мишель. – Только до тюрьмы.

Обогнув небольшой холм, ночные путники вышли на дорогу, прямо ведущую к Цитадели.

– Нам сюда, – замахал рукой проводник, указывая на деревья, растущие вблизи крепостной стены. – Вот там, ну гляньте… за ними, кто-то много лет назад сделал подкоп под стену. Мои отец с дедом случайно обнаружили лаз. Он завален был камнями. Но они все расчистили. Только вход и выход забросали, ну, чтоб никто больше не нашел.

– А зачем? Для чего им нужен был лаз? – удивился Роберто.

– Да как сказать, – потупил взор Орсино. – Ну, для разного… Враги-то не только снаружи, но частенько и паче чаяния внутри попадаются. Неспокойно бывает… А теперь тихо. Нате, подержите факел!

Не теряя времени, новый знакомец уверенно направился к крепостной стене. Подойдя к ней вплотную, мужчина начал один за другим ощупывать камни до тех пор, пока не нашел нужного. Вытащив увесистый булыжник, Орсино довольно хмыкнул.

– Никого здесь не было, все как и раньше лежит. Я сейчас…

Мужчина начал быстрыми движениями отбрасывать камни в сторону, освобождая вход. Роберто присоединился к нему, и вскоре в стене образовалось черное пятно.

– Сюда! – позвал Орсино спутников, энергично замахав рукой.

Мано и граф Суардо поспешно нырнули в образовавшуюся дыру, устремившись за проводником и стараясь ни на шаг не отставать от него. Выбравшись наружу, они оказались возле полуразрушенного здания.

– Что это? – шепотом спросила Мишель, показывая на развалины.

– Нынешние хозяева, венецианцы, много домов порушили. Строят на свой лад, – пояснил Орсино. – Поговаривают, что собираются даже кафедральный собор Святого Александра и доминиканский монастырь снести. Ох, и осерчал инквизитор тогда. Столько шуму было, народ восстал даже. Но венецианцы пригнали войска, и все успокоились.

– А инквизитор? – поинтересовался насмешливым тоном Роберто. – Неужели слуга Господа смирился так легко?

– Слуга Господа… скорее ужо Диявола… А чего бы ему не утешиться, если Джованни Саджино дали полную власть? – горько усмехнулся проводник. – И теперь, костры в бергамских землях горят чуть ли не каждую неделю.

– А разве нет светского суда или власти? – спросила Мишель, вспомнив из курса школьной истории что-то про Великую инквизицию. – Если я не ошибаюсь, то церковь не имеет права самолично решать вопросы жизни и смерти еретика.

– Так-то оно так, – подтвердил Орсино, – Совет Светлейших строго контролирует суды Священной Церкви, но при этом венецианцы дали полную свободу инквизитору Саджино за то, чтобы тот молчал и не мешал разрушать и перестраивать город по их усмотрению. Кто ж не польстится? Вот и полыхают костры… Ох, и сколько ужо ведьм и колдунов было сожжено. И малых, и старых. Никого не пожалел… Пальцев рук и ног не хватит.

– Но ведь это ужасно! – содрогнулась Мишель, представив отчаяние людей, которых вели на мученическую смерть.

– Тшшш, это вон там, – Орсино показал пальцем на серый массивный дом. – Резиденция подесты, а в соседнем доме… ну что рядом с ним… вход в темницу. Раньше при монастыре была тюрьма для еретиков, но теперь временно сюда грешников переместили… Вы точно хотите сюда? А то лучше утром полюбуетесь?..

– У нас нет времени, – отрицательно покачала головой Мишель.

– Ну тогда, – пожал широкими плечами Орсино, не понимавший, почему странные люди стремятся попасть в самое логово инквизитора, – пошли. Только тихо. Там охрана. Погасили бы факел, поберечь его надобно. Там и своих хватает.

Пройдя широкий двор и стараясь сделать это как можно незаметнее, они спрятались за одной из колонн длинной галереи. Как и сказал проводник, возле двери находилось двое солдат. Они стояли, облокотившись на копья, и дремали. О том, чтобы проскочить незаметно мимо них, не было и речи. Нужно было найти способ отвлечь их внимание и спуститься в подвал.

– Ну что, – задумчиво поглядев на Мишель, спросил Роберто, – есть идеи, как попасть вовнутрь?

– Надо подумать, – барабаня пальцами по каменному столбу, прошептала молодая женщина.

Затем Мано повернулась к Орсино и, смерив его взглядом сверху вниз, спросила:

– А у тебя нет денег?

– Денег? – вытаращив глаза, переспросил он.

– Да, денег… монет.

– Ну… есть немного, – потрогав пояс, на котором висел мешочек, ответил Орсино.

– Дай их мне! – приказным тоном произнесла Мишель.

– Еще чего, – буркнул проводник, отступая. – Это все, что у меня осталось. А жить-то как?

Видя, что мужчина заупрямился (да и как было не упрямиться, если в животе пусто), молодая женщина открыла мешок, в котором лежала сумочка, и достала оттуда небольшую вещицу.

– На, возьми, – протягивая крестьянину плоскую круглую штуковину, сказала Мишель. – Уверена, что за нее ты получишь большие деньги.

Проводник покосился на предмет и осторожно взял его.

– А это чего же? – крутя вещь в руках, спросил Орсино.

– Да ты открой ее, тогда и увидишь, – слегка улыбнулась журналистка, видя недоверие средневекового человека. – Вот эта кнопочка.

Нажав на нее, Орсино чуть не выронил предмет из рук от удивления.

– Это…

– Это карманное зеркало, – подсказала ему Мишель. – Единственное в своем роде в вашем… в этом времени.

Не отрывая взгляда от миниатюрной вещицы и прикидывая, сколько он может получить денег с сеньора Кальбио, известного в Бергамо торговца, мужчина протянул мешочек с монетами.

– Зачем они вам, мадемуазель? – осведомился Роберто, не особо понимая ход мыслей спутницы.

– Сейчас увидите, – шепотом проговорила журналистка и, подобрав небольшой камешек, бросила его в сторону стражи.

Звук падения эхом разнесся по длинному коридору галереи. Мано не промазала.

– Что это? – испуганно озираясь по сторонам, прошептал проводник, пряча на груди драгоценный подарок.

– Тихо! – скомандовала Мишель, прижавшись к столбу и приложив палец к губам.

– Эй, Джулио, скотина ты этакая, опять спишь на посту, – проворчал первый стражник.

– Ой ли, Калвино, сам заснул, а на меня сваливаешь, – огрызнулся второй, протирая глаза. – Вечно ты ко мне цепляешься. Вот скажу сеньору Луиджи, он тебя охранять хлев отправит.

– Это я скажу сеньору Луиджи, как ты по ночам в окна к порядочным дамам лазаешь.

– Да вовсе и не лазаю, а они сами меня приглашают, – раскатистый бас полностью заполнил галерею.

– Нет, чтобы вместе пойти сейчас к сеньорите Кэприсии, – пробурчал Калвино, – так нет, приходится старую ведьму караулить.

– Ой, не упоминай про нее. Ты видел колдунью? Какие у нее глаза, волосы дыбом встают.

– Согласен, зрелище не из приятных. То ли дело глаза моей Мими… Хорошо, что старую каргу сегодня утром сожгут. Надо ж, чего натворила с бедными людьми!