Стивен Кинг - Мобильник (черновик перевода)

Так получалось, что Рей умер зазря? Возможно, но перед мысленным взором Клая уже формировалась другая картина. Снаружи Пахельбель уступил место Форе, [134] Форе, Габриель (1845-1924) – французский композитор, в музыке которого преобладали лирические мотивы. того сменил Вивальди. Музыка изливалась не из бумбоксов, а из динамиков. Темных динамиков на фоне черного неба, с недостроенными аттракционами на заднем плане. А на переднем высился Кашвакамак-Холл с его гирляндами и дешевой теплоизоляцией из соломы. И чего не хватало для завершения картины, так это одной маленькой детали, за точность изображения которых Клая Ридделла уже знали в узких кругах…

Он открыл глаза и выпрямился, оторвавшись от двери. Остальные по-прежнему сидели кружком на ковре в северной части здания. Клай не знал, сколько времени он провел у двери, но, вероятно, достаточно много, потому что зад онемел.

«Эй!» – попытался позвать он, но сначала с губ не сорвалось ни звука. Во рту пересохло. Он откашлялся и предпринял вторую попытку: «Эй!» – и они повернулись. Что-то в его голосе заставило Джордана вскочить на ноги. Том последовал примеру мальчика.

Клай шел к ним на плохо гнущихся ногах: они затекли от долгого сидения в одной позе. На ходу он вытащил из кармана мобильник. Тот самый, из-за которого умер Рей, позабыв самую важную особенность Кашвакамака: здесь, на территории ЭКСПО северных округов, эти штуковины не работали.

– Если он не работает, какой от него прок? – спросил Дэн. Ему передалось возбуждение Клая, но оно быстро угасло, когда он увидел, что у него в руке не карта «ВЫЙДЕШЬ ИЗ ТЮРЬМЫ СВОБОДНЫМ», а еще один гребаный мобильник. Грязная, старая «моторола» с треснувшим корпусом. Остальные смотрели на телефон со страхом и любопытством.

– Потерпите немного, – попросил Клай. – Могу я на это рассчитывать?

– У нас вся ночь впереди, – ответил Дэн, снял очки, начал их протирать. – Все равно как-то ее нужно провести.

– Вы зашли в «Ньюфилд трейдинг пост», чтобы найти что-нибудь из съестного и питья, и обнаружили рядом школьный автобус, так? – спросил Клай.

– Это ж было зиллион лет тому назад, – Дениз прикусила нижнюю губу и отбросила волосы со лба.

– Рей нашел маленький автобус, – продолжил Клай. – Мест на двенадцать…

– На шестнадцать, – уточнил Дэн. – Так написано на приборном щитке. Должно быть, в здешних школах маловато учеников.

– Шестнадцать мест, плюс багажное отделение за последним рядом сидений для школьных ранцев и рюкзаков, а также для вещей на случай экскурсий. Дальше вы поехали на автобусе. А когда добрались до Герливиллской каменоломни, готов спорить, именно Рей предложил там остановиться.

– Ты знаешь, да, – подтвердил Том. – Сказал, что мы могли бы приготовить горячую пищу и отдохнуть. Откуда ты это знаешь, Клай?

– Узнал, потому что нарисовал, – ответил Клай, и его слова, в принципе соответствовали действительности: он видел все, как говорил. – Дэн, вы, Дениз и Рей уничтожили два стада. Первое сожгли бензином, второе взорвали динамитом. Рей знал, как пользоваться динамитом, потому что научился, когда строил дороги.

– Твою мать, – выдохнул Том. – Он добыл динамит в каменоломне, не так ли? Пока мы спали. И он мог это сделать… мы спали, как убитые.

– Именно Рей нас и разбудил, – добавила Дениз.

– Я не знаю, динамит он нашел или какое еще взрывчатое вещество, – вновь заговорил Клай, – но я почти уверен, пока вы спали, Рей превратил этот маленький желтый автобус в бомбу на колесах.

– Взрывчатка сзади, – догадался Джордан. – В багажном отделении.

Клай кивнул.

Пальцы Джордана сжались в кулаки.

– И сколько, как вы думаете?

– До взрыва узнать невозможно, – ответил Клай.

– Правильно ли я тебя понимаю, – вновь заговорил Том. Снаружи Вивальди сменил Моцарт с «Легкой вечерней музыкой». В своем развитии мобилоиды определенно переросли Дебби Бун. – Он упрятал бомбу в задней части автобуса… а потом каким-то образом приспособил сотовый телефон в качестве детонатора.

Клай кивнул.

– Так мне представляется. Я думаю, он нашел два мобильника в офисе каменоломни. Насколько мне известно, он мог найти и полдюжины, которыми пользовались сотрудники на работе… Видит Бог, они нынче дешевые. Так или иначе, один он подсоединил к взрывчатке в качестве детонатора. Так поступают повстанцы, когда взрывают в Ираке придорожные бомбы.

– Он сделал все это, пока мы спали? – спросила Дениз. – И ничего нам не сказал?

– Он держал все при себе, чтобы эта информация не попала вам в головы, – ответил Клай.

– И покончил с собой, чтобы она не осталась в его голове, – добавил Дэн, и горько рассмеялся. – Ладно, он – чертов герой! Да только он забыл, что сотовые телефоны не работают дальше того места, где они установили свои проклятые павильоны, на входе в которые норми превращались в мобилоидов! Готов спорить, они и там работали на пределе!

– Точно, – Клай улыбался. – Вот почему Порватый позволил мне оставить этот телефон. Не знал, для чего он мне нужен… я уверен, думать-то они все равно не могут…

– Как мы, точно не могут, – прервал его Джордан. – И никогда не смогут.

– …но его этот мобильник особо и не волновал, потому что он знал: они здесь не работают. Я даже не мог превратиться в мобилоида, потому что Кашвак равняется нет-тел. Нет-тел-мне-мне.

– Так почему вы улыбаетесь? – спросила Дениз.

– Потому что знаю то, чего не знает Порватый, – ответил Клай. – Чего не знают они, – он повернулся к Джордану. – Ты умеешь водить машину?

На лице Джордана отразилось удивление.

– Послушайте, мне, между прочим, двенадцать. Я хочу сказать, откуда?

– Ты никогда не садился за руль карта? Автомобиля с автоматической коробкой передач? Снегохода?

– Да, конечно, садился. Картинговая трасса есть неподалеку от Нэшуа, и раз или два…

– Этого хватит. Далеко тебе ехать все равно не придется. При условии, что они оставили автобус у парашютной вышки. И я готов спорить, что оставили. Водить автобус они наверняка не умеют, как не умеют думать.

– Клай, ты рехнулся? – спросил Том.

– Нет, – ответил Клай. – Завтра они могут провести массовую казнь истребителей стад на своем виртуальном стадионе, но мы в этом участвовать не будем. Мы отсюда уходим.

Стекло в маленьких окошках было толстым, но лом Дэна с ним справился. Он, Том и Клай работали по очереди, пока не вышибли все осколки. Потом Дениз сняла свитер, который был на ней, и положила на нижнюю сторону рамы.

– Как ты, Джордан? – спросил Том.

Мальчик кивнул. Он боялся, в губах не осталось ни кровинки, но держал себя в руках. Снаружи колыбельная музыка мобилоидов завершила круг: вновь зазвучал Канон Пахельбеля, который Дениз назвала звуком воспоминаний.