Брайан Ламли - Голос мертвых

Однако не только переодетые греческие полицейские видели, как он вышел из заведения Дакариса. Элли Тулупа тоже следила за ним со своего наблюдательного пункта, располагавшегося чуть выше по склону, примерно за квартал от таверны, на старой сломанной арке, соединяющей стены узкой улочки. Она видела, как он вышел и направился к маленькой пристани в главной бухте, куда причаливали яхты и прогулочные катера, чтобы принять на борт или высадить на берег туристов. Элли хватило ума, чтобы предварительно выяснить кое-что, но так, чтобы Лазаридис ничего не узнал. И теперь ей было точно известно, что “Лазарь” принадлежит ему. А следовательно, он направляется именно туда.

Возможно, на борту его ждет женщина... Но если так, какого дьявола он в одиночестве пьет на берегу, да еще в таком рассаднике мух, как заведение Никоса Дакариса? Может быть, у него неприятности? Что ж, Элли умеет утешить в подобных ситуациях и поможет ему пережить тяжелые времена. Как бы то ни было, он привлекал и возбуждал ее, да к тому же у него, несомненно, водились денежки. Кто знает, может быть, она даже проведет с ним на корабле всю ночь.

С этими мыслями Элли отбросила сигарету, торопливо спустилась вниз и побежала по извилистым, вымощенным камнем улочкам к тому месту, где она могла перехватить его по дороге к берегу. Ей удалось это сделать на пересечении темных, ограниченных с двух сторон высокими стенами улочек примерно в пятидесяти футах от пристани.

Задолго до перекрестка он почувствовал, что она там. Он слышал, как она тяжело дышит после быстрого бега, а когда она резко остановилась, высокие каблуки ее туфель чиркнули по камням мостовой. Ей даже показалось, что он видит ее, хотя она не понимала, что он вообще может видеть в своих темных очках. И все же он замедлил шаг и обернулся в ту сторону, где она пряталась в темноте.

И вдруг ее охватило странное чувство С одной стороны, ей хотелось, чтобы он ее заметил, но с другой — она этого очень боялась Может быть, лучше затаить дыхание, спрятаться в темноте и подождать, пока он уйдет? Но было уже поздно...

— Это ты? — спросил он, делая шаг в ее сторону. — Но это очень пустынное место, Элли, а тебя, должно быть, уже ждут клиенты в заведении Ника.

Она тоже шагнула ему навстречу, и теперь они стояли совсем рядом почти в полной темноте. В этот момент она поняла, что получит его — она всегда каким-то образом это чувствовала.

— Я подумала... может быть, вы возьмете меня с собой на корабль?.. — задыхаясь произнесла она.

Он сделал еще несколько шагов, оттесняя ее в темноту до тех пор, пока она не прижалась спиной к каменной стене.

Девушка едва не задохнулась, когда он крепко обхватил ее за грудь и с трудом сумела выдавить из себя:

— В таком... случае... я... хочу... чтобы ты... взял... меня... прямо здесь... возле этой... стены!

— И я должен буду заплатить тебе за то, чего ты сама так настойчиво добиваешься? — с усмешкой спросил он, однако в его словах не было и намека на шутку.

— Вы уже за все заплатили, — тяжело дыша от возбуждения, ответила она, в то время как свободной рукой он расстегивал ей блузку. — Вино, которым вы меня угостили...

— Ты слишком дешево ценишь себя, Элли, — он поднял ее юбки и придвинулся ближе.

— Дешево? — прошептала она, уткнувшись ему в шею. — Но для вас я на все готова даром!

— Даром? — Он снова усмехнулся. — Ты отдаешься мне даром? Поистине — мир полон чудес Проститутка И по-прежнему такая невинная!

Она раздвинула ноги и позволила ему войти в себя, а когда его член скользнул внутрь, она раскрылась ему навстречу, приглашая проникнуть еще глубже. Размеры его члена потрясли девушку Он заполнил, казалось, все внутри, и тем не менее все продолжал и продолжал расти, проникая буквально в каждый уголок ее тела. Такого ощущения она никогда прежде не испытывала и даже представить себе не могла, что можно чувствовать нечто подобное. Рядом с ней находилось божество, существо поистине фантастическое...

— Кто... вы? — выдохнула она, хотя имя его было ей известно. — Кто вы?

Янош был очень возбужден, точнее говоря — голоден...

Одной рукой он сжимал ее грудь, а другую протянул ей за спину и вниз. Он продолжал при этом двигаться внутри ее — все дальше и дальше. Теперь пальцы его нащупали анальное отверстие, проникли в него и тоже стали продвигаться вглубь.

— Ax! Ax! Ax! — задыхаясь вскрикивала девушка и глаза ее светились в темноте ночи, а рот призывно раскрылся.

И тогда он вопросом ответил на ее вопрос:

— Тебе известны легенды о врикулаках?

Оторвав руку от ее груди, он снял темные очки — глаза его, словно красные угли, ярко горели на бледном лице! Она судорожно втянула в себя воздух, но, прежде "ем успела закричать от переполнившего ее ужаса, его огромный рот накрыл всю нижнюю часть липа несчастной и язык заполнил не только ее рот, но и спазматически сжимавшееся горло.

— О, я вижу, тебе известна эта легенда, — зазвучал в голове девушки ужасный голос. — Что ж, теперь ты во всем можешь убедиться сама. Да будет так!

Протоплоть вампира заполнила уже каждый уголок тела, выпуская во все стороны щупальца, которые в свою очередь проникали словно земляные черви в каждую вену, в каждую артерию, не повреждая при этом ткани организма. Еще до того как девушка потеряла сознание, Янош начал пить ее кровь.

Завтра ее обнаружат здесь, на этом месте, и решат, что она умерла от анемии. И никакое, даже самое квалифицированное в мире, вскрытие не обнаружит ничего другого. От его проникновения не останется и следа — об этом Янош позаботится самым тщательным образом. Он действует столь осторожно, что им не удастся найти даже намека на его присутствие внутри ее Ему не нужны лишние проблемы.

А что касается жизни, которую он отнимает... какое ему до нее дело? Таких, как она, были сотни и тысячи И вообще — кто она такая? Всего лишь проститутка. Точнее говоря — никто...

Через три с половиной часа в трех морских милях к востоку от Родоса в спокойном, как мельничный пруд, море неподвижно стоял “Самотраки”. Минут десять-пятнадцать назад непонятно почему на воде вдруг появилась рябь, а затем, откуда ни возьмись, возникла дымка, быстро превратившаяся в густой туман. Влажное облако окутало палубы старого судна, видимость стала практически нулевой.

Первый помощник, все еще не пришедший в себя после стычки с Яношем Ференци, позвал на верхнюю палубу Павлоса Темелиса, чтобы тот сам мог убедиться в том, что происходит нечто невероятное.

— Что за чертовщина? — Темелис удивленно огляделся. — Быть такого не может! Что ты обо всем этом думаешь?

— Я понятия не имею, что это такое! — покачав головой, ответил помощник. — Вы правы, такого просто не может быть. Подобные вещи случаются иногда в октябре, но до него еще целых полгода! — Они направились в рубку, где рулевой пытался включить противотуманную сирену.