Лорел Гамильтон - Нарцисс в цепях

Вивиан упала передо мной на колени, и я протянула ей руки. Она стала о них тереться, как до того Черри и Зейн. Элизабет не стала меня приветствовать, и это тоже было оскорбление. Ее спутники, в отличие от нее, не были моими леопардами. И она намеренно выразила мне пренебрежение, но впервые на публике. Обычно я на этом не настаиваю, потому что не люблю, когда она меня трогает, но я видела лицо Калеба, когда Вивиан встала, закончив приветствие. Он заметил этот недосмотр.

— Как жизнь, Вивиан?

— Настоящей Нимир-Ра не надо было бы спрашивать, — встряла Элизабет.

Я сжала руки Вивиан, помогая ей встать.

— Ты собираешься помогать нам спасать Грегори или отпускать остроумные замечания? — спросила я Элизабет.

— Я хочу спасти Грегори, — ответила она.

— Тогда заткнись на фиг.

Она попыталась что-то сказать, но Черри схватила ее за руку:

— Элизабет, хватит.

— Ты мне не доминант, — огрызнулась Элизабет.

— Я пытаюсь быть твоим другом, — возразила Черри.

— То есть ты хочешь, чтобы я оставила ее в покое?

— Да, если можно.

— Отлично. — Элизабет повернулась к Натэниелу. — Я чую на тебе свежую кровь, Натэниел. — Она взяла его ладонями за шею, прижалась к нему, отодвинув Черри. — Ты наконец нашел себе кого-то, кто будет тебя давить?

— Да.

— Кого? — спросила Черри с любопытством.

— Ребята, нет времени, — вмешалась я. — Пора ехать в лупанарии.

И Мерль нашел что добавить:

— Элизабет так себя ведет с тобой по одной только причине: потому что ты ей позволяешь. Ослушание должно быть наказано немедленно, иначе структура власти разваливается — как у твоего Ульфрика и его стаи.

— Я управляю своими леопардами, — ответила я.

Элизабет рассмеялась и поцеловала Натэниела в лоб, оставив отпечаток красной помады.

— Он кого-то сегодня трахнул, хотя ему это было запрещено без согласия парда. И на это ты тоже посмотришь сквозь пальцы. Слаба ты!

Я медленно вдохнула и выдохнула.

— Он сегодня никого не трахал.

Калеб подошел к компании, ползающей вокруг Натэниела, и сунулся лицом ему в пах. Элизабет отодвинулась, давая ему место.

— Я чую сперму, но не бабу.

Тут я поняла, что Натэниел как следует вымылся. Калеб встал, и Элизабет вернулась на место. Калеб взял Натэниела сзади за шею и придвинулся к нему лицом, будто собираясь целоваться, но чуть не довел губы.

— И здесь я тоже бабу не чую. Вряд ли у него был секс.

Зейн приподнял рубаху Натэниелу, потом встал, задирая ее до шеи. Следы укусов казались в свете звезд почти черными. Они покрывали почти каждый дюйм спины — я ничего не пропустила. Вид их заставил меня покраснеть.

Вивиан поглядела на меня, и я поняла, что она чует запах крови у меня под кожей красных щек.

— Секса могло не быть, но что-то было, — сказал Зейн.

Калеб обошел вокруг посмотреть на голую спину Натэниела:

— Кто-то развлекся.

— На это посмотрите!

Элизабет потащила остальных глянуть на укус вокруг соска. Они стали ощупывать пальцами, Зейн содрал с Натэниела рубашку и бросил на капот ближайшей машины. Все, кроме Мерля, Джины и Вивиан, роились возле Натэниела, трогая его раны пальцами, ладонями, языками. Натэниел закрыл глаза, и я знала, что на самом деле он весьма не против, но...

— Хватит, — сказала я.

Элизабет спустила с Натэниела шорты, и я мельком заметила, насколько он не против.

Элизабет повернулась, стоя на коленях, держа ладони у него на ягодицах.

— Кто бы это ни был, он мог легко сделать куда больше. Его не порезали, а он бы не возразил. Правда, Натэниел?

— Я бы позволил ей все, что она хочет.

Вот блин.

— Ему нельзя позволять этого, — сказала Черри, встав и подойдя ко мне. — Анита, не позволяй ему ехать по этой дорожке. В следующий раз она, кто бы они ни была, может просто его убить.

— Она его не убьет, — ответила я.

— Ты знаешь, кто она?

Я кивнула.

— Почему ты сразу не сказала? — спросил Мерль.

Я ответила, набрав побольше воздуху:

— Потому что я еще с этим не освоилась. Но это мои трудности, а не Натэниела. — Я протянула к нему руку. — Натэниел!

Он подтянул шорты, подбежал ко мне и стиснул мою руку. Я поставила его за собой, так, что наши тела соприкасались. Физический контакт — это способ сообщить, что он под моей защитой.

— Это я его пометила.

Элизабет захохотала, все еще стоя на коленях.

— Я знала, что он твой любимчик, но никогда не думала, что ты ради него будешь так открыто врать.

— Хотя бы некоторые из вас могут учуять ложь. Это я пометила его тело, следы от моих зубов.

— Твой уровень тревожности все время высок, сколько мы здесь. Я не могу сказать, лжешь ты или нет, — сказал Мерль. — А если не знаю я, то среди нас здесь нет альфы, который мог бы сказать точно.

— Имеется в виду, что твой запах не меняется, когда ты говоришь неправду, — пояснила Черри.

Я слыхала, что можно лгать глазами, но про запах — впервые.

— Я не знала, что вы умеете лгать запахом, — сказала я.

— Мне кажется, ложь не повышает у тебя уровень тревожности, — ответила она.

Ага.

— Быть социопатом — это имеет свои преимущества.

Калеб подполз к нам плавным движением, как умеют леопарды. Нечеловечески грациозно. Подполз настолько, что прижался лицом к моей ноге. Я не мешала, потому что сочла, что они соберутся меня обнюхивать, раз я заявила права на Натэниела. Я только не думала, что первым будет один из котов Мики.

— У него действительно на коже ее запах.

— Они почти каждую ночь спят в одной кровати, — сказала Элизабет. Она уже снова была на ногах, и даже носом не повела.

Калеб потерся лицом об мою ногу.

— Она пахнет волком и... вампиром. — Он уставился на меня. — Ты этой ночью разминалась со своим Мастером и Ульфриком? И от Натэниела потому не пахнет бабой, что для него дырки не осталось?

Я всегда стараюсь быть человеком широких взглядов, но сейчас я прямо на месте решила, что Калеб мне не нравится.

— У парда есть право спрашивать, с кем спит Натэниел, потому что сам он плохо выбирает. Ни у кого из вас нет права спрашивать меня.

Калеб сделал движение — одно из тех оборотневских движений, которые нельзя уловить глазом, — и ткнулся мне лицом в пах, почти до боли. Я, не успев подумать, вытащила «браунинг» и приставила дуло к его голове. Быстрее обычного — даже для меня.

Калеб поднял голову, так что дуло оказалось напротив лба. Он уставился на меня:

— А ты не пахнешь шишкой. Только не говори, что спала с тремя мужиками и никто тебя не трахнул.

— Калеб, ты мне начинаешь не нравиться.

Он усмехнулся:

— Но ты меня не застрелишь, потому что Мика будет вне себя.

— Ты прав, не надо было вынимать пистолет. Я просто еще не привыкла к способности вытаскивать оружие, не успев подумать.