Джон Томпсон - Твин Пикс: Кто убил Лору Палмер

Дойдя до конца дорожки, Альберт Розенфельд остановился, сунул руки в карманы своего широкого белого плаща и извлек на свет тонкий пластиковый пакетик, который без промедления отдал Дэйлу Куперу. Дэйл принялся рассматривать маленький квадратик глянцевой бумаги, запаянной в прозрачный пластик. — Это сделал тот же, кто убил Лору, — веско проговорил Альберт Розенфельд, — и вот теперь нам снова послание — под безымянным пальцем Мэдлин был квадратик бумаги с буквой «О»…— Этого и следовало ожидать, — вставил специальный агент ФБР Дэйл Купер. — А в левой руке девушки был зажат клочок белой шерсти…— Что? — удивился Дэйл. Альберт уточнил. — Да-да, клочок шерсти белого песца, я проверил в лаборатории, мех пропитан формалином, значит, мех выдернут из чучела. — Спасибо тебе, Альберт, — Дэйл вернул ему пакетик с квадратиком бумаги. — Я позвоню Лиланду, он поможет мне связаться семьей Мэдлин. — Не надо, никуда не звони, Гарри, — остановил шерифа Дэйл Купер, — Почему? — изумился тот. — Мне, Гарри, нужны двадцать четыре часа, думаю, я за это время справлюсь. — Зачем? — Что бы все закончить, все расставить по своим местам.

Альберт Розенфельд отошел в сторону и подозвал к себе Дэйла Купера. — Что ты хотел, Альберт? — Я даже не знаю, как начать, — замялся Альберт Розенфельд, — но…— Зачем же ты позвал меня? Тебе ведь что-то нужно сказать наедине, не так ли? — Не знаю, — пожал плечами Альберт, — не знаю, куда все это может завести? Но ты единственный из всех нас, кто располагает хоть какой-то информацией, какими-то координатами. — По-моему, и ты располагаешь информацией…— Да нет, Дэйл, я не о том. Мой ум слишком рационален, я не могу поверить во всю эту чертовщину, но я начинаю понимать, что именно твои видения сбываются, именно твои потусторонние подсказки помогают идти по следу.

Дэйл Купер пожал плечами. — А я сомневаюсь. — Дэйл, я теперь полностью доверяю твоей интуиции. Куда бы ни вели тебя твои видения, чтобы ни говорил тебе великан, слушайся его. Если понадобится, стань на краю кратера вулкана и исполни какой-нибудь индейский танец, лишь бы только ты смог найти убийцу.

Альберт Розенфельд взял своего приятеля за плечи и пристально посмотрел ему в глаза. — Хорошо, Альберт. По-моему, я до сих пор только так и поступал. — Дэйл, делай что угодно, но только не допусти, чтобы была еще одна жертва. — Постараюсь. — Слышишь меня, Дэйл? — Постараюсь. — Одного старания мало. — Я делаю что могу…— Если великан вновь посетит тебя — спроси у него кто убийца?

И не дожидаясь ответа, Альберт Розенфельд отпустил своего приятеля и, широко шагая, двинулся по бетонной дорожке прочь.

Шериф с недоумением посмотрел на стоящего в раздумье Дэйла Купера,

Тот медленно подошел к Гарри Трумену и Хоггу. — Я даже не знаю, с чего теперь начать. Все, что я делал раньше, потеряло смысл. — Ты уже ступил на тропу, — сказал ему Хогг, — и не важно, знаешь ли ты, куда она ведет, просто иди по ней и она обязательно выведет к цели. — А что мне еще остается делать? — согласился с предложением помощника шерифа Дэйл Купер. — Тропинки не ведут к обрывам, — глубокомысленно подытожил разговор Хогг.

Донна Хайвер уже полчаса ожидала своего приятеля в кафе Нормы. Она сидела у окна и не отводила от него глаз. Она смотрела на дорогу, по которой должен был прийти в кафе Джозеф.

Но того все не было.

Донна вздрогнула, когда услышала, как зазвенел звонок входной двери, и услышала, что в кафе вошел Джозеф. На нем была все та же неизменная черная кожаная куртка, подбитая мехом.

Джозеф, широко улыбаясь, спешил к столику, за которым сидела Донна. — Привет.

Девушка ласково улыбнулась ему в ответ. Парень устроился напротив Донны, положил руки на стол и посмотрел ей прямо в глаза. — Знаешь, Джозеф…— Что, Донна? — Я тебя уже очень давно жду. — Вот я и пришел. — Джозеф, а я думала, что ты уже никогда не придешь, что ты пропал. — Почему? — Не знаю, мне просто так показалось.

Утром я поехал прокатиться на своем мотоцикле, — Джозеф улыбаясь, смотрел на Донну. — Ветер пел в ушах как тысячеголосый хор, — сказал Джозеф. — И о чем же он тебе пел? — Донна положила свои руки на руки Джозефа. — А ты как думаешь? — Я бы, на его месте, спела о прошлой ночи… Джозеф перебирал пальцы Донны в своих руках. — Знаешь, Донна… — робко начал Джозеф. — Что? — насторожилась девушка. — Я тебе кое-что принес…

Донна с интересом взглянула на Джозефа. Тот немного помедлил, но потом опустил руку в карман и вытащил аккуратную коробочку. Он бережно передал ее девушке.

Донна с волнением подняла крышку. — Какая прелесть, Джозеф, — сказала Донна. — Я не уверен, подойдет ли он тебе.

Донна двумя пальцами вытащила из бархатной коробочки перстень с небольшим бриллиантом, повернула его к свету. Камень сверкнул. — Какая прелесть! — еще раз повторила Донна. Джозеф довольно улыбался. — А теперь мы посмотрим, — Джозеф взял перстень, потом взял руку Донны и одел украшение на палец. — Вот так, оцени.

Перстень оказался впору. — Я могу биться об заклад, что он подошел просто идеально. — Джозеф… — не зная, что сказать пролепетала Донна. — Я думаю, мы всегда должны быть вместе, — говорил парень, поглаживая руки девушки. — Да, да, Джозеф, мы всегда должны быть вместе, неизменно. — Конечно, Донна, если только ты согласна…— Это прекрасно, Джозеф.

Парень и девушка потянулись друг к другу через стол и нежно поцеловались, не разжимая сцепленных рук. Донне и Джозефу казалось, что никого вокруг нет, что никто на них не смотрит.

Но за парнем и девушкой из-за стойки с улыбкой наблюдала Норма. Ей было забавно глядеть на этих молодых ребят, на их счастливый поцелуй. Ей нравилась их непосредственность. — Норма, — вдруг услышала женщина строгий голос своей матери.

Она подошла к столику, за которым ее мать завтракала. Вивиан недовольно ковырялась вилкой в омлете, отправила один кусок себе в рот, но потом, передумав, выплюнула его на тарелку. — Тебе что, не нравится? — настороженно спросила Норма. — Послушай, дочь, где ты только нашла курицу, которая несет такую дрянь? — Тебе не понравилось? — Понравилось? — с негодованием в голосе переспросила мать. — Ну конечно, я думала, ты скажешь мне что-нибудь хорошее…— Да нет, дочь, я просто боюсь, что в этом омлете мне попадется канцелярская кнопка. — Мама, неужели тебе трудно хоть раз в жизни сказать мне что-нибудь ласковое и приятное? — По-моему, важнее быть искренней. — Мама, но ведь я так старалась! Я ужасно старалась, чтобы угодить тебе. — Тебе не вредно будет услышать правду. — Мама, тебе просто невозможно угодить. Тебе не нравится все, что я делаю, начиная от омлета и кончая женитьбой. — Ты хочешь услышать приятное? — Вивиан взяла со стойки бара меню, раскрыла его и пробежала глазами названия блюд. — Вот что я могу тебе сказать. Твое меню — очень хорошее, великолепное. Но это просто слова, за которыми ничего не стоит. — Мама, ты просто издеваешься надо мной…— Да нет, я просто хочу тебе помочь. Если хочешь, чтобы твой омлет кому-нибудь понравился, то его нужно готовить обязательно с телячьей колбасой и маслятами, иначе это будет вот такая дрянь.