Джон Томпсон - Твин Пикс: Расследование убийства. Книга 1

Норма пожала плечами.

— Послушайте, Норма, а что вы говорите мужчинам, когда они пристают к вам? — уже более конкретно задал вопрос мистер Мони.

— Обычно, я им говорю правду. Я им говорю, что у меня есть очень ревнивый муж, который в данный момент сидит за убийство. Ему дали от трех до пяти, и он очень скоро должен освободиться и появиться здесь

От такого ответа мистера Мони передернуло. Он схватил чашку с остывшим кофе и жадно отхлебнул. Его глаза скосились на фотографию Хэнка.

И он вспомнил, какой это жестокий верзила и как он разделался с одним мексиканцем в окружной тюрьме, который пытался навязать ему свои взгляды на жизнь. А вернее, мексиканец просто очень любил петь свои длинные протяжные испанские песни перед сном. А Хэнку это очень не понравилось, и он схватил верзилу мексиканца и затолкал головой в унитаз.

Начальство тюрьмы тоже не любило мексиканца и поэтому на выходку Хэнка закрыло глаза, простило ему жестокую расправу с соседом по камере.

— Я думаю, что скоро мой муж вольется в общество, — сказала Норма, глядя смеющимися глазами на мистера Мони.

— Да, да, я думаю, на сегодня нам уже нечего больше обсуждать. Извините меня, извините.

— Да нет, что вы, мистер Мони. Спасибо за все, что вы для нас сделали. Я думаю, Хэнк найдет возможность отблагодарить вас, когда вольется в общество.

— Да нет, что вы, что вы, Норма, не надо благодарности. Я работаю, это мои обязанности.

— Да нет, мистер Мони. Хэнк всегда благодарил людей, которые оказывали ему услуги. Я обязательно расскажу ему, как вы старались.

Член комитета по досрочному освобождению заключенных суетливо собрал бумаги, разложенные на столе, быстро сложил их в папку, сунул в большой кожаный портфель с кодовым замком и заспешил к выходу.

У двери он оттопился и задумался: ведь он не расплатился за еду. Ему хотелось вернуться и положить на стол деньги. Но он передумал, еще раз взглянул на Норму, которая стояла за стойкой бара, вежливо кивнул ей и удалился, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Но когда мистер Мони подошел к своей машине, то увидел, что она плотно зажата между двух трейлеров с огромными прицепами.

— Черт!

Мистер Мони в сердцах ударил ногой по гигантскому колесу грузовика.

— Вам что-то не нравится?

Мистер Мони обернулся — прямо у него за спиной стоял парень футов шесть с половиной ростом.

— Вам что-то не нравится? — спросил он. Вообще-то…

Мистер Мони, как ни старался, не мог выдавить из себя ни одного грубого слова и не потому, что он их не знал.

— Мистер, вы ударили мою машину.

— Э…

— Ей больно.

— Но я не могу выехать.

— Это не повод для драки.

Мистер Мони со страхом смотрел на парня, который явно мог поднять его одной рукой.

— Что вы предлагаете? — наконец, не к месту спросил мистер Мони.

— Возместить ущерб.

— Я не понимаю, о чем речь.

— Ты хочешь выехать отсюда?

Парень взял мистера Мони за лацканы пиджака и слегка встряхнул:

— Так ты хочешь выехать?

И тут мистеру Мони пришла в голову спасительная мысль, и он сказал:

— Я приехал уладить с Нормой Дженнингс детали досрочного освобождения Хэнка.

— Так что ж ты сразу не говорил?

Парень расплылся в улыбке.

Мистер Мони все-таки решил не расслабляться, ведь еще неизвестно было, что означает улыбка:

— А вы друг мистера Дженнингса?

— Хэнка?

— Конечно.

— Да.

— Я думаю, не стоит нам ссориться, у меня вполне подходящая должность, — мистер Мони боязливо смотрел на водителя трейлера.

— Какая?

— Член комитета по досрочному освобождению заключенных из тюрем.

— Жаль, что мне вы не встречались раньше. Свой срок я отсидел от звонка до звонка.

— Ну что ж. Может, встречаемся не в последний раз и я вам смогу помочь.

— Не стоит.

Водитель трейлера вспрыгнул на подножку и отогнал свою машину, давая возможность мистеру Мони выехать.

Когда Норма увидела, как из-за огромного трейлера выехал добитый фольсваген мистера Мони, она улыбнулась себе.

— Эй, Норма, послушай, — обратился один из водителей грузовиков, который за обе щеки уплетал пирог с вишнями, — слушай, этот мистер из тюрьмы? На счет Хэнка?

— Да, Ларри, он сказал, что скоро выпустят Хэнка.

— Вот будет здорово! Слушай, а сколько он отсидел?

— Три года.

— И что, ему же ведь дали пять?

— Дали пять, но Хэнк очень хорошо вел себя, и его решили отпустить на поруки.

— Ну брось ты, Норма, рассказывать нам о хорошем поведении Хэнка. И кто же может за него поручиться? Я думаю, мало кто решится на такой отчаянный поступок.

— Как кто? Я могу за него поручиться, — сказала Норма.

Огромный как шкаф водитель грузовика сразу сник. Ему тоже приходилось пару раз сталкиваться с Хэнком. От последней встречи у него и сейчас еще осталась дырка в зубах.

— Норма, так когда он все-таки выйдет?

— Знаешь, Ларри, если ты еще будешь приставать ко мне с дурацкими расспросами, то он может выйти даже завтра.

— Ну ладно, ладно, Норма, я пошутил. Принеси, пожалуйста, еще две порции пирога. Я никак не могу им наесться.

— Нет, Ларри, ты и так ешь в долг.

И Норма пошла на кухню.

А на ее место вышла Шейла. Вежливо улыбаясь, она налила из большого кофейника чашечку кофе и заспешила в угол, где в глубине кафе сидела с поленом на коленях немолодая дама.

— Вот ваш кофе, только что приготовленный, — сказала Шейла.

— Спасибо, спасибо, моему полену кофе очень нравится, но у него, когда оно выпьет две чашечки, очень болит сердце. Так что мы не будем сегодня увлекаться крепкими напитками. Нам еще, пожалуйста, стакан апельсинового сока.

— Сейчас, сейчас, — Шейла заспешила к стойке, где уже стояли на сверкающем подносе полные стаканы свежего апельсинового сока.

Она взяла один из них, прошла через все помещение и поставила перед Леди-С-Поленом.

Леди-С-Поленом осмотрелась по сторонам, но после ухода мистера Мони никого из посторонних в кафе не осталось — одни лишь завсегдатаи.

Не зная, к кому можно пристать с разговором, женщина обратилась к полену:

— Ты не против, если я попью кофе одна?

Но, естественно, что полено ответить ей не могло, и женщина принялась, изменяя голос, сама отвечать:

— Конечно, не против.

— Ты и так не спало всю ночь.

— Но это не из-за кофе.

Леди-С-Поленом говорила то низким хриплым голосом, то прямо-таки попискивала.

— Ты очень непослушное.

— Но я еще очень маленькое.

— Если вырастешь, я не смогу носить тебя на руках.

— Купишь тележку.

— Не называй меня на ты, обращайся ко мне «Мисс».

— Хорошо, миссис.

— Никогда не называй меня миссис, я ненавижу мужчин, поэтому и не выхожу замуж.

— Я хочу иметь отца.

— Вот этого ты никогда не получишь.