Р.Л. Стайн - Суеверный

– Это ваша жена?

Мильтон улыбнулся и постучал кончиком пальца по лицу на снимке.

– Нет. Это Дженнифер. Моя дочь.

Улыбка его быстро угасла.

– Сейчас у меня нет жены.

Он сказал это тихо и серьезно. Глаза его были тусклыми и смотрели в сторону.

Сара опустила голову.

– Понимаю.

«Весь этот разговор слишком личный, – подумала она. – Я хочу быть всего лишь его секретарем. Я не хочу быть его другом. Или его...»

Она не смогла заставить себя думать о каких-либо других вариантах.

– Расскажите мне о вашем расписании, – неожиданно попросил Мильтон, принимая деловой вид.

Он словно прочитал ее мысли.

– Давайте посмотрим, сколько часов вы сможете работать.

Сара просмотрела расписание. Мильтон достал из кармана брюк белый носовой платок и вытер пот со лба. Положив платок на место, он снова взял в руки металлическую пирамиду.

– Вы могли бы работать по вторникам утром, а по средам и пятницам после обеда?

Сара кивнула.

– Меня это вполне устраивает.

Они обсудили почасовую оплату, которая оказалась больше, чем ожидала Сара.

– Мне скоро предстоит сделать два доклада, – сообщил ей Мильтон. – Один доклад – чтобы достать денег – представителям группы предприятий, производящих алюминий. Второй – чтобы простимулировать работу лиц, консультирующих студентов. Может быть, вы смогли бы помочь мне написать эти доклады?

– Это должно быть интересно.

Сара встала. Ей хотелось побыстрее уйти. Она опустила сумку. Свободной рукой поправила юбку.

– Вам приходилось писать доклады?

Мильтон опять смотрел на ее ноги. Он что, нарочно так явно ее рассматривает? Или думает, что она ничего не видит?

– Н-нет... В Нью-Йорке мне приходилось писать главным образом письма. В основном отказы.

Он кивнул.

– Ну хорошо. Я рад, что нашел вас, Сара. Вы можете начать работу завтра утром? В девять?

– Тогда до завтра. Спасибо, Мильтон.

Она отвернулась, но потом быстро обернулась к нему и посмотрела на предмет, который он держал в своих огромных руках. На металлическую пирамиду. Он так смял ее, что бедная пирамида стала почти плоской.

Мильтон проследил за ее взглядом, посмотрел на пирамиду.

– Ох! Извините!

На его лице появилась странная виноватая улыбка.

– Иногда я забываю о собственной силе.

Выйдя из административного здания, Сара наткнулась на Лайама.

– О! Привет! – сказали они разом.

И оба рассмеялись.

Его плащ был расстегнут. Под ним были черный свитер с большим воротником и черные слаксы. В карих глазах мужчины сияли отблески заката.

– Мы должны прекратить встречаться подобным образом, – пошутил он.

«Мне нравится его улыбка», – подумала она.

– Я только... – начала Сара, кивнув головой на дверь.

– Это судьба. Я думаю, это судьба – то, что мы продолжаем с вами встречаться, – прервал ее Лайам.

Улыбка его угасла.

– Вы верите в судьбу, Сара?

Его серьезность застала ее врасплох.

– Я... я не знаю.

«Дурацкий ответ», – выбранила себя девушка, чувствуя, что краснеет. – Неужели я не могу придумать что-нибудь поинтереснее?"

Он, казалось, не обратил на это внимание.

– А я верю в судьбу, – усмехнулся Лайам. – И полагаюсь на нее во всем.

Девушка удивленно посмотрела на него.

– Во всем?

Лайам кивнул. Казалось, он не шутит. Мужчина сунул под мышку свой дипломат и протянул Саре руку.

Его рука была теплой, ее – холодной. Он посмотрел на ее ладонь.

– Хорошая линия жизни.

Сара не смогла удержаться от смеха.

– Вы, кажется, действительно, во все верите!

Выражение его лица не изменилось. Он посмотрел ей в глаза, не отпуская руки.

– У вас чудесный смех.

Лайам смотрел на нее не отрываясь.

Сара отвернулась, чувствуя, как забилось ее сердце.

Он снова посмотрел на ее руку.

– Я пытаюсь понять, нет ли особой причины тому, что мы продолжаем встречаться.

Он сказал это шутя.

– Иногда на ладони две линии пересекаются и...

– Вы меня щекочете!

Сара отняла руку.

Лайам извинился. Он откинул назад густые темные волосы, не отрывая взгляда от девушки.

– Вы не хотите выпить кофе или чего-нибудь еще?

«Я ему действительно нравлюсь, – решила Сара. – Он не просто флиртует».

Ну конечно, он флиртует.

Она снова выбранила себя. Не придавай этому слишком большое значение. Не воображай бог знает чего только из-за того, что он пригласил тебя выпить кофе.

– Да, я с удовольствием... – начала она.

Но тут на Лайама налетели двое молодых людей – мужчина и женщина. Они принялись взволнованно что-то говорить ему о собрании на факультете лингвистики. Сара поняла, что Лайам должен был там присутствовать и что его разыскивают.

Лайам повернулся к Саре и беспомощно пожал плечами.

– Я очень прошу вас меня извинить. Я, кажется, заставил себя ждать. Может быть, в другой раз?

– Да! Конечно! – ответила Сара с излишним энтузиазмом.

Она почувствовала, что ее щеки снова горят.

Коллеги потащили Лайама прочь. Девушка смотрела им вслед. Он обернулся и снова пожал плечами. Потом позволил коллегам «отбуксировать» его на факультет лингвистики.

«Это судьба», – подумала Сара.

Она не часто использовала это слово. Но сейчас она снова и снова повторяла его, как молитву.

Вечером того же дня Мэри Бет привела ее в чувство.

Она позвонила Саре после ужина.

– Лайам нашел тебя?

– Что? Что ты имеешь в виду?

– Он пытался тебя разыскать, – небрежно ответила Мэри Бет, не подозревая о том, какое влияние окажут ее слова на Сару. – Он звонил мне в офис после обеда.

– Лайам звонил тебе? – голос Сары был высоким и пронзительным.

– Он сказал, что пытается тебя разыскать. Спросил, не знаю ли я твоего расписания. Я рассказала ему, что по моим понятиям, ты пойдешь к декану Кону. По поводу работы. Так он нашел тебя?

– Ну... Ну да, – у Сары застучало в висках. – Но он... он сказал, что это судьба.

– Прости, не поняла?

– Он сделал вид, что встретил меня случайно. Ты же понимаешь. Мы наткнулись друг на друга.

Мэри Бет помолчала. Потом сказала:

– Странно!

«Это не странно! Это чудесно!» – сказала себе Сара.

– Странно, – повторила Мэри Бет.

Андреа Де Хевен вошла в тень высокой изгороди и принялась рассматривать окно в доме напротив. Занавески задернуты. Но пробивающийся в щель свет выглядит многообещающе.

Лайам, ты дома?

Лайам, ты думаешь обо мне?

Женщина подняла воротник шубки из крашеного кролика. Вспыхнули огни фар. Мимо прогрохотал микроавтобус. В нем было четверо молодых людей.

Все размахивали руками и что-то кричали.

Андреа поправила огненно-рыжие волосы, опустила локон на один глаз – так сексуальнее. Дома она пробовала собрать волосы на затылке и связать их, но потом передумала. Пусть они будут распущенными. Свободными. Необузданными.