Артем Тихомиров - Комната, которой нет

Вера развернула «Оку» и отправилась обратно в Каменск-Уральский. Ей вспомнился призрак. При его появлении она почти потеряла сознание и едва не выпустил руль. Можно все списать на солнечный удар и вызванную им галлюцинацию, но гипотеза малоубедительная. Даже в самую солнечную и знойную погоду Вера способна сидеть на пляже с непокрытой головой и не испытывать проблем. Сейчас же она в машине, под защитой слоя металла и пластика. Нет, причина не в этом. Солнечный удар – объяснение слишком легкое, избавляющее от необходимости думать. Значит, неверное.

Вера почувствовала, как все внутри нее протестует. На что она польстилась? На посулы покоя и безопасности?.. Выходит, сначала, предав себя, она смалодушничала, а потом наплевала и на свою лучшую подругу? И все из-за того, что «услышала» предупреждение?

Вера ударила по тормозам, машинка уткнулась носом в асфальт. Да сколько раз интуиция подсказывала ей верные решения и помогала избежать опасностей? Сосчитать невозможно. Ехать – ее обязанность, теперь – жизненная необходимость. Появление призрака является веским доказательством ее правоты: какая-то сила пробует помешать ей увидеться с Ольгой. Вот и вся суть. Теперь, что бы ни случилось, Вера доведет дело до конца.

Легко, сказать, конечно, но насколько опасной будет вторая попытка? Призрак может вернуться. Что он тогда сделает с ней?

Вдали ехал грузовик, скоро он нагонит ее, надо принимать решение.

Вера на мгновение зажмурилась, а потом, развернув машину, помчалась по старому маршруту. Через пятнадцать минут она поняла, что сигнал тревоги, который шел из ее подсознания, стал звучать громче. Теперь это была не заводская сирена, а позвякивание колокольчиков. Звук очень знакомый. Когда-то она слышала его, но где и при каких обстоятельствах, не могла припомнить.

Вера ощутила, как ее предплечья покрываются гусиной кожей. Температура внутри салона упала градусов на семь-десять в сравнении с воздухом снаружи. Этого нельзя было объяснить сквозняком. Одетая только в красную обтягивающую майку, Вера стала дрожать.

«Ока» мчалась под девяносто, обгоняя медлительные грузовики и соревнуясь в скорости с легковушками, а мысли Веры уплывали все дальше. Память раскрывала перед ней двери, о существовании которых она позабыла. Вера искала связь между своим прошлым и отвратительными сновидениями в настоящем и, кажется, нащупала ее…

На некоторое время все другие звуки заполнил звон японских колокольчиков, такой знакомый и пугающий.

Вера шла по асфальтовой дорожке, под самыми окнами первого этажа, вдыхая насыщенный влагой аромат земли, травы и цветов. Делать особенно было нечего, и девочка не знала, чем себя занять.

Сколько ей лет сейчас? Судя по ощущениям, не больше тринадцати.

Вера моргнула, на миг перед глазами появилась трасса, а потом она снова увидела растущий под окнами пятиэтажки густой кустарник. Девочка остановилась. По розовому цветку многолетника ползала желтая божья коровка. Вера пересадила насекомое на свой указательный палец, чтобы рассмотреть поближе. Божья коровка, поползав, улетела. Девочка разочарованно вздохнула. Почему-то ей казалось, что у насекомых самая что ни на есть беззаботная жизнь, полная счастливых мгновений. Живут они мало, но ведь время для них течет по-другому. Для той же бабочки-однодневки сутки жизни кажутся столетием, и к полуночи бедняжка чувствует себя старой и достойно прожившей свой срок. Вера видела себя жуком, который живет в норе под землей и ни в ком не нуждается. Она принимает решения сама, что ей есть, что надевать и с кем дружить. А в норке стоит маленькая кроватка, шкафчик и телевизор. Там тепло и уютно. И главное – никто не зудит под ухом, что надо делать домашнее задание.

Вера очнулась от своих грез и посмотрела на другую сторону двора, на желтый трехэтажный дом, где жили Ольга и Альбина. Как раз в этот момент Ольга вышла из своего подъезда со сложенным вдвое целлофановым мешком в руке. Наверное, отправилась в магазин. Вера припустила бегом через двор и нагнала подругу, когда та, ничего не замечая вокруг себя, добрела до трансформаторной будки…

Верину машину обогнала гремящая, словно горный обвал, фура-длинномер, показавшаяся просто айсбергом рядом с лодчонкой, заброшенной в бурный океан.

Подавшись вперед, она сжимала руль, по лицу бежали капли пота, нижняя губа закушена почти до крови…

– Оль, привет!

Девочка обернулась, потом изобразила улыбку. Радость эта была не особенно искренней.

– Приветик.

– Куда, в магазин? – спросила Вера.

– Ага. Предки с Игорем ушли к знакомым. Мне велели купить всякого там.

– Пошли вместе?

– Пошли…

Девочки пересекли двор, залитый солнечным светом, и растворились в желтых лучах, точно два призрака.

Вера проехала мимо закусочной. Рядом с приземистым строением замерли большегрузные фуры и грузовики поменьше. Картинка появилась и исчезла. Вера вновь услышала голос Ольги, той девчонки, что потерялась в пространстве и времени. Странно и тревожно было наблюдать за привидениями, одним из которых была она сама.

Выйдя из магазина, девочки отправились обратной дорогой. Ольга рассказала несмешной анекдот, Вера сделала вид, что слышит его впервые, и засмеялась. Обе чувствовали, что между ними встала высокая невидимая стена, на которую они наталкивались при первой же попытке сближения. Вера подумала, что зря позвала Ольгу и увязалась за ней. Задумчивость и молчание подруги ей совсем не нравились. Дурацкий анекдот, услышанный в сотый раз, был самым ее большим монологом за полчаса…

Вера протянула руку к сумочке, достал салфетку и протерла лицо и шею. Если раньше было ощущение холода в салоне, то теперь все наоборот – внутри стало жарче, чем снаружи. Натуральная сауна.

Девочки дошли до середины двора, и Вера уже собиралась попрощаться, но Ольга схватила ее за руку холодными пальчиками. По предплечью побежали пупырышки гусиной кожи.

– Пошли ко мне. Кое-что покажу, – сказала Ольга.

Вера посмотрела в ее огромные глаза, на миг потеряв дар речи. Губы у Ольги тряслись, совсем побелев, нос покраснел, словно она собиралась заплакать.

– Ты чего?

– Пошли, пока предки не заявились обратно.

– К тебе же нельзя, сама говорила. Уже целый год не пускаешь, – сказала Вера, выдернув руку из ее хватки. – Что ты покажешь?

– Я не могла никого водить, – Ольга озиралась, боясь, видимо, что ее подслушают. – Мне не разрешали… Потому что… Ну пошли, там покажу…

– Не пойду, – сказала Вера.

– Тогда мы с тобой… я с тобой никогда дружить не буду.

– Не врешь? Можно?

– Ну зову ведь! Только пообещай, что никому не разболтаешь! – прошептала Ольга…