Андрей Круз - Эпоха мертвых, Начало. Том 1

Затем мы с ней залегли на подстилки, отпустив остальных деввушек домой, и начали постреливать по мишеням удаленным из карабина с оптикой. Бегать развешивать мишени на триста и четыреста метров я не стал, так что стрельбу вели по приметным точкам, вроде нароста на дереве, спиленному суку и так далее. И тут она быстро втянулась, а на пятидесятом, примерно, патроне, вообще начала лепить в цель без промаха. Вполне можно будет ей "Лось" доверить, разве что десяток патронв отстрелять для привыкания.К концу стрельб подошла Татьяна, привести к нормальному бою автомат на завтра. Я задержался с ней, мы еще постреляли немного и неспешно пошли обратно. Я рассказал ей о завтрашней работе на военных, потом болтали о пустяках.

Затем был нормальный общий ужин, в большой комнате моего дома, на первом этаже. Не хватало только Сергеевича, который сидел на НП. Открыли бутылку, выпили по пятьдесят капель. Сам то обед новизной не блистал, не много нового наготовишь из того набора продуктов, который у нас в запасе, а вот атмосфера, как мне показалось, была новой - люди наконец почувствовали себя вместе. Дети носились вокруг стола, девушки оживились, много болтали. Наконец Маша рассказала всем, как ЭТО началось для нее. Мы узнали, откуда у нее автомат, кто такой Сергеич, и кто такой покойный Виталий Данилыч. Она распрашивала нас. Наконец я рассказал ей, откуда взялись эти самые зомби, заменив взрыв бомбы в институте с помощью Ксении взрывом бомбы, устроенным неизвестными, предположительно - "зелеными". Рассказал и о том, почему за нами охотятся, и для чего мы едем в Горький-16.

Когда я сказал, что возможно создание вакцины, останавливающей превращения, она собралась рвануть в "Шешнашку" немедленно, прямо из-за стола, и пришлось объяснить, что за день ее все равно не создадут, а может и года на это не хватит. Ну а затем желающие дамы потянулись в уже хорошо натопленную баню. Брезент на часть двора на этот раз они повесили сами - научились уже.

После ужина мы с Лехой пошли на разведку ближних подступов к базе. Решили обойти поселок, посмотреть, что там к чему. А то в наш угол еще никто не заходил, но люди, судя по отдельным признакам, появились. Никого не было на нашей аллее и на перпендикулярной. Дома были закрыты, во дворах - никого. Однако, откуда то издалека доносилась музыка, откуда-то тянуло дымом, как будто просто открылся дачный сезон.

Поселок был распланирован бесхитростно - одна широкая аллея от ворот, а ее пересекали восемнадцать аллей поуже. Расстояние между ними было ровно в два участка, потому что дворы соприкасались задами. Я жил на последней, восемнадцатой аллее, на самом отшибе, что было нам на руку.

Первых людей обнаружили на пятнацатой линии, с противоположной от главной аллее стороны. Во дворе дома, за деревянным столом под навесом, сидели двое поддатых мужиков, перед ними на столе стояли пустая и полная бутылки "Гжелки". В одноразовых тарелках были разложены нарезанные копчености, стояла открытая банка маринованых огурцов. Дом был ухоженный, недавно покрашеный, возле него стояла такая же ухоженная "Шеви-Нива". Мужики окликнули нас сами. Мы остановились у забора, поздоровались. Сразу выяснилось, что мужики приняли нас за какой то военный патруль. Мы пока не стали развеивать их заблуждение, решили просто расспросить, что делается в поселке в стороне от нашего угла.

Мужики оказались разговорчивыми, предложили по "полтинничку", а мы решили не отказываться.

– Ну, если только по полтинничку… - сказал Леха, заходя в калитку. Я вошел следом. Мы стянули свои шэпээски, не годится за стол в шапке, автоматы положили на колени.

Один из мужиков сбегал в дом, принес еще две стопки. Разлили, чокнулись с тостом "За знакомство", выпили. Водка холодная, видать только что достали вторую бутылку из морозилки. Я прямо пальцами, поскольку вилок на столе не было, подцепил с тарелки кусок ветчины, закинул в пасть, и следом отправил кружок соленого огурчика. Водка проскочила в желудок легко, оставив там лишь ощущение тепла. Я спросил у мужиков, что делается в поселке и кто они сами. Мужики были словоохотливы, особенно старший из них, красномордый мужик лет около сорока. Рассказали, что из Москвы только младший, Виктор, который работает в автосервисе. Он живет на параллельной линии, в ста метрах отсюда. Здесь с женой и дочкой десяти лет, которые остались в своем доме. Мужик постарше, по имени Петр, из Солнечногорска, работает на заводе медицинского стекла кем-то вроде главного технолога. У него детей двое, и жена имеется. Все сейчас в гостях у Серегиной жены. А мужья уединились здесь, чтобы принять на грудь.

– Тут тишина щас. - сказал Петр, когда мы его спросили о том, что делается вокруг. - Вчера стрельба была, мы пересрали. Там какие-то живут в дальней стороне, на восемнадцатой. И сегодня стреляли, но похоже что так, спьяну, чтоли. Их там целая кодла. Мы туда не суемся, и они к нам не лезут. А воообще тихо. Люди вроде подъезжают сюда помаленьку, но немного. Еще по песярику?

– Давай, чего уж там.

Бутылка снова обежала круг над стопками. Снова подняли, чокнулись, опрокинули. И снова пошла легко и хорошо.

– Тишина тишиной, но оружие то хоть есть у вас? Видели, как в городе людей жрут?

После вопроса об оружии мужики напряглись. Я сразу просек, почему - боятся, что мы отбирать пришли. Пришлось сказать, что отбирать никто не намерен, просто по нынешним временам без оружия и не выживешь. Петр сказал, что у него есть "ижак", горизонталка шестнадцатого калибра и сколько-то там патронов с крупной дробью. У Витьки не было ничего.

– Петровича знаете, сторожа? - спросил я.

– Знаем конечно. - ответили оба почти что хором.

– Петровича убили вчера. Когда стрельба была. В поселок залетные бандюки заскочили, его из дома вытащили, водить их и показывать, где что. И завалили, когда он что-то не так сказал.

– Ох епть… - охнул Петр. - И что? Где они? И что за стрельба?

– Они на восемнадцатой линии нарвались. Постреляли их там к едрени матери. Но я к чему все это… У Петровича в доме осталась "тулка" двенадцатого калибра, и патронов к ней больше полусотни. Я точно знаю, сам патроны ему отдал. Получается, что она вроде как бесхозная уже.

– Я схожу? - мгновенно подкинулся Витька, решив ковать железо не отходя от кассы.

– Возьми что-нибудь чтобы дверь открыть. - сказал Леха. - Может там и заперто, мы не проверяли. А ружье на виду должно лежать, как я думаю, Петрович его с собой носил, пока живой был.

– А не шутите? А то полезу, а Петрович из этой самой "тулки" по мне. Вы то откуда знаете?

– А мы и есть эти самые, с восемнадцатой линии. - сказал я. - У наших на глазах Петровича привалили, никто и охнуть не успел.

– А бандюков…

– Всех. - ответил я. - Их в болото, что в конце главной аллеи, свалили. Петровича по-человечески закопали, похоронили, в общем.