Андрей Круз - Эпоха мертвых, Начало. Том 1

Пауза, затем вопрос:

– Мне что, вещи собирать?

– Лучше всего. Собирай для природы, может быть на даче отсидимся.

– Вдвоем?

– Нет. Леха, Вика. Еще там люди будут. Правда, большие проблемы накатывают.

– Хорошо. Заезжай, потом обсудим. Но заезжай на работу, я все же поеду туда.

Я отключился, и решил, что теперь я поеду за новыми СИМ-картами для мобильного телефона. Моя нынешняя болтливость - уже излишество. Если меня точно не запеленгуют, то смогут запеленговать дачу, с которой мне зваонили. А этого делать не надо.

– Дегтяревы исчезли. Уехали в сопровождении человека, очень напоминающего помощника Дегтярева.

– Крамцов? - переспросил Пасечник в трубку.

– Охранник в доме, где живут Дегтяревы, фамилии не знает. Зовут Сергей.

– Крамцов. - кивнул безопасник. - В квартиру входили?

– Нет, рискованно. И дверь такая, что без шума не вскроешь. Но уверены, что там ничего интересного. Важно то, что все уходили с огромными сумками, и даже с собакой и котом. Похоже на переезд.

– Возвращайтесь. - скомандовал Пасечник.

Он сидел в кабинете Дегтярева, откуда тело директора интситута уже унесли. Все трупы пока складировали в холодильнике в подвале, который запитали от генератора. От генератора же питались и лампочки в здании. Сейчас здесь находилось около пятнадцати человек из СБ, а заодно и несколько оперов из Центрального следственного управления по г. Москве, которых прислали по просьбе самого Пасечника для того, чтобы они заворачивали всех других любопытных ментов.

Группа из четырех человек закладывала заряды пластита во всех ключевых точках института. После отъезда всех в Центр здание планировалось взорвать под корень. Еще четыре человека были "силовиками", причем такими, применение которых обычно не афишируется. Подготвка у них была не спецназовская, скорее просто приемлемая, зато о моральной стороне своей работы они думали меньше всех, и в этом была их сила. Сейчас их отправили в квартиру Крамцова, чтобы устроить там засаду. Ерудна, конечно, тот не такой дурак, чтобы туда возвращаться.

А еще одна группа, вся целиком составленная из бывших работников МУР, занималась главным делом - искала следы пропавших контейнеров с "материалом". Им уже удалось узнать, что Дегтярев несколько раз связывался с Крамцовым. Посланные "силовики" уже проникли тому в квартиру, и обнаружили, что жилец, судя по всему, съехал окончательно и в неизвестном направлении. Они выяснили номера машины Храмцова и даже хотели объявить ее в областной розыск, но в городском УВД им сказали. что искать машину теперь просто некогда и некому, в городе творится черт знает что. С этим Пасечник согласился и такую соблазнительную возможность найти потерявшегося Крамцова пришлось оставить.

Путем опроса сотрудников, сидевших по домам, удалось выяснить, что у Крамцова где-то есть дача, но ничего точнее о ее местонахождении никто не мог сказать. Даже указать направление от города. Но все же хорошие связи есть хорошие связи, и буквально пять минут назад Пасечник послал во все областные организации, занимающиеся учетом и регистрацией недвижимости целую команду следователей из того самого ЦСУ УВД Москвы, потому что своих людей не хватало, да и удостоверения у настощих ментов были поавторитетней, чем у его эсбэшников.

Сам Пасечник для себя уже смирился с тем, что существующий уклад жизни летит в тартарары. Его семья примерно через час, собрав вещи, отправится в Центр в Тверской области. Объяснил они им необходимость такого отъезда грядущими гражданскими беспорядками. Их будут сопровождать такие же как Дима и Вася, самые надежные и проверенные, его личные "преторианцы", с удостоверениями сотрудников ГУИН и, как следствие, вооруженные до зубов. Прорвутся, потому что "пока еще не началось". Сам же он со своей командой должен был отсюда перебраться в усадьбу Бойко, откуда их и должны были эвакуировать.

Вопросами эвакуации занимался не он, а друг детства хозяина бывший десантник Салеев, но Пасечник вовсе и не претендовал на первенство в этом вопросе. Он и сам считал, что лучше всего обязанности делить. В структуре "Фармкора" и в будущем княжестве Бойко ему логично переходила должность "Председателя МГБ". Салеев же брал на себя функции министра обороны. У них даже люди у каждого были свои, подобранные лично. У Салеева все больше вояки, из армейских или флотских, у Пасечника - МВД или иные "органы".

Оспаривать же власть самого Бойко он не хотел. Ему и в своей шкуре было комфортно. К тому же он признавал, что Бойко умнее его. Умнее может быть не во всем, но прозорливей - наверняка. Никто вокруг Бойко не умел настолько хорошо видеть всю картину происходящего, как он сам. Да и относился к своим людям он так, что мало кому хотелось его предавать. Бойко люд служили за совесть, а не за страх, хотя, при желании, страху он тоже мог нагнать.

Сейчас ему было делать нечего, он ждал результатов. Дергать своих людей постоянными указаниями только для того, чтобы показать, что "начальство бдит" он тоже не любил. Поэтому стоял у окна, куря и наслаждаясь задуваемым с улицы холодным весенним ветром. Неожиданно он услышал звуки, которые не спутаешь ни с чем - вспышку автоматной стрельбы. Очереди то становились интенсивнй, то реже, но стрельба не замолкала. Двое охранников, охрянявших пролом, выскочили на улицу и сали что-то высматривать, показывая друг-другу руками на что то справа, то, чего Пасечнику не было видно из окна. Он не выдержал, высунулся наружу чуть не поп пояс.

Вдалеке, в зарослях кустов на пустыре, что-то происходило. Там виднелись фигурки омоновцев в городском камуфляже, какие-то тела лежали на земле. Чуть дальше грязную поверхность пустыря пересекала серая полоска дороги, и по ней, не торопясь, от места боя уезжал камуфлированный "уазик" на больших колесах. "Правильно, мужик, беги отсюда подальше" - мысленно сказал Пасечник водителю пятнистого вездехода, даже не подозревая, что обращается он как раз к разыскиваемому Крамцову.

Маша Журавлева была матерью двоих детей, восьмилетнего Саши и четырехлетней Лики, рыжей, восхитительно хорошенькой женщиной тридцати лет, с ни капли не испорченной родами фигурой, длинными зелеными глазами и очень белой кожей. Она собирала детей, собираясь вести Лику в детский сад, а Сашу в школу. Потом она поедет на работу в банк "МосФинанс", где с прошлого года возглавляет отдел. Это повышение здорово повысило ее жизненный уровень, потому что после случайной и трагической гибели мужа почти три года назад, растить детей одной было тяжело. Еще не оправилась от родов, и тут на нее сваливается такое горе. Повезло хоть в том, что при жизни Павел, ее муж, неплохо зарабатывал, и успел купить трехкомнатную квартиру в новом каркасном доме возле метро "Проспект Вернадского", и оставил машину, совсем новую "Рено Меган", ярко синего цвета "металлик". Маша же досрочно вышла на работу в тот самый банк, в котором работала до гибели Павла. Работа помогла ей отвлечься от своего горя, да и дети скучать не давали. Вся ее не слишком высокая зарплата уходила на еду, детскую одежду и оплату няни, самой ей почти ничего не оставалось. В течение года она даже журналы не покупала, настолько экономно она жила. К счастью, управляющий филиала, пожилой дядек маленького роста, но с большим сердцем, Борис Львович Герцман, порекомендовал ее повысить до начальника отдела, искренне пытаясь помочь молодой одинокой матери. И помог.