Виктор Точинов - Корабль-призрак

— Проект «Святогор»? — удивлено переспросил Старцев.

— Да. Так называется подводная лодка конструкции инженеров Джевецкого и Бубнова. Вы ведь представляете, что такое подводная лодка?

В последнем вопросе Буланского явно слышалась определенная издевка.

— Конечно, — машинально ответил Старцев, не обратив на издевку внимания. Он-то знал, но вот господину из Синода надлежит знать о субмаринах лишь то, что написано в известном романе мсье Жюля Верна. Ибо проекты боевого применения современных подводных лодок — один из важнейших секретов Российского флота.

И Старцев в меру отпущенных Господом лицедейских способностей постарался изобразить Иванушку-дурачка:

— Представляю, но… вот уж не знал, что хоть одна субмарина господина Джевецкого все еще числится в списках флота. Разве этот, простите меня, подводный велосипед пригоден для чего-то, кроме плаваний по Гатчинскому пруду? Или службы в качестве швартовой бочки?

Буланский понимающе улыбнулся. И заговорил так, словно и впрямь имел дело с совершенно несведущем в вопросе человеком:

— Вы не так меня поняли. «Святогор» — совершенно новая субмарина, в полном секрете испытанная у Кронштадта полтора месяца назад. Эта лодка по своим возможностям превосходит как наш введенный в строй нынешним летом «Дельфин», так и новейшие американские конструкции Лэка и Голланда, и немецкие — Круппа, кои мы сейчас закупаем. Она оснащена новым и весьма надежным двигателем системы Дизеля и двумя электромоторами, имеет экипаж из десяти человек и несмотря на сравнительно малые размеры, способна пройти под водой двадцать пять морских миль, а над водой — целых триста…

Старцев изумленно поднял брови — причем лицедействовать, изображая изумление, вовсе не потребовалось. Неспроста, ох неспроста Буланский демонстрирует свои познания о российском подводном флоте. Вот и про «Дельфин» он слышал, и даже про закупки американских лодок, кои вообще-то держатся в строжайшей тайне… И совершенно секретные характеристики новой лодки не зря называет — дескать, можете мне доверять, господин контрразведчик, я тоже допущен к самым сокровенным секретам флота.

— А скажите, пожалуйста, — продолжил изображать профана Старцев, — какое вооружение несет этот названный вами «Святогор»?

На сей раз представитель Синода даже не улыбнулся.

— Проверяете меня? Понимаю… В штатной комплектации — два внутренних трубчатых аппарата для самодвижущихся мин Уайтхеда калибром пятнадцать дюймов, один облегченный пулемет английской системы Максима с возможностью установки на специальной тумбе и одно ружье-пулемет Мадсена, хранимое у экипажа…

Он выдержал многозначительную паузу. Старцев молчал, ожидая продолжения. Таинственный Богдан Савельевич Буланский действительно знал такое, что даже в Морском ведомстве полагалось знать двоим-троим чинам. Ну, от силы полудюжине… И сейчас демонстрировал собеседнику свое знание отнюдь не спроста.

— Прошу вас, не удивляйтесь — вновь заговорил Буланский. — Я тоже посвящен во все подробности участия «Камчатки» в нашей экспедиции. Более того, я получил полномочия в особых обстоятельствах открыть вам, в чем именно заключаются планы боевого применения субмарины, — коими полномочиями только что воспользовался…

Он помолчал, давая собеседнику возможность обдумать сказанное. Затем продолжил:

— Ситуация проста — если «миноносцы-призраки» преуспеют в своих попытках добраться до «Камчатки», вся операция с Казанской иконой Божьей Матери потеряет смысл. У нас будет пуля, но не будет ружья. И громкой победы, столь необходимой сегодня, нам не видать. В самом лучшем случае Рожественский в паре сражений потреплет флот адмирала Того — а затем начнут свой торг дипломаты. Все недовольные в России сочтут такую победу поражением… И нам с вами завтра придется сделать всё, чтобы предотвратить подобный исход.

Позже, анализируя в своей каюте разговор с Буланским, капитан-лейтенант озадачился простым вопросом: а зачем, собственно, чиновник из Синода рассказал всё это? Раскрыл одну из величайших тайн Церкви человеку, идущему на рискованную операцию и имеющему шансы оказаться в лапах врага? Не является ли красивая история о Казанской Богоматери дымовой завесой? Вторым уровнем дезинформации — для людей, мнящих себя посвященными?

Вполне возможно. В таком случае подводная лодка «Святогор» призвана совершить у берегов Японии нечто совсем другое… Возможно, не менее важное, и впрямь способное внести коренной перелом в ход войны, — но другое.

Но тогда при чем тут Святейший Синод?

Сплошные загадки…

— Рад видеть! — приветствовал их Старый Боцман. — Друзья старины Тео — мои друзья! «Smirnoff», как обычно?

— Хм… — сказала Диана и пристально посмотрела на Лесника.

Он покачал головой:

— Нет, сегодня лучше пива. Тео говорил, что оно у вас превосходное.

— Он, конечно, знает толк в моем пиве, но, как говорится: пиво без водки — деньги на ветер, — неодобрительно покачал головой бармен. — А что налить вашей даме?

— Ну что, вмажем по пивку, Диана? — обратился Лесник к спутнице. Та наградила его злобным взглядом, от которого полагалось вспыхнуть и сгореть на месте. Лесник не сгорел, вновь повернулся к бармену и развел руками:

— Леди предпочитает что-нибудь менее крепкое.

— Еще менее?! Надеюсь, не пепси? — Старый Боцман неодобрительно нахмурился. — У меня, конечно, есть и эта гадость. Но то, что пьет новое поколение, — это же, прошу прощения у дамы за откровенность, настоящее жидкое дерьмо! Давайте-ка я лучше налью вам куасс.

Лесник удивленно приподнял бровь.

— Не слыхали? Это такой русский национальный напиток, — назидательно объяснил Боцман. — Ручаюсь, вы его никогда не пробовали.

Диана улыбнулась. Лесник кивнул и положил на стойку купюру. Бармен тоже расплылся в улыбке:

— Тогда садитесь вон за тот столик, справа, в дальнем углу. Там как раз свободно. А заказ я вам сейчас принесу.

Лесник и Диана отошли в полутемный угол. Диана сняла плащ и повесила его на высокую спинку деревянного стула. Лесник поставил сумку на пол и сел — лицом к залу. Сквозь табачный дым вырисовывались бородатые лица над воротниками свитеров грубой вязки, пивные кружки, морские фуражки и трубки всех форм и размеров. Похоже, сигареты или папиросы здесь курить было просто не принято.

Чуть погодя Леснику показалось, что Боцман, возящийся с заказом, сделал ему едва заметный знак. Он подошел к стойке, внимательно уставившись на прейскурант закусок (почти сплошь рыба и морепродукты, кто бы сомневался…).