Роберт Блох - Тень маньяка

МГ остановился у ворот с включенным двигателем.

Человек достал из кармана и бросил на колени Тони связку ключей.

– Тебе не придется лезть через забор, – сказал он. – Я нашел их в твоем письменном столе.

Тони открыл дверцу и вышел из машины. Он слышал, как Тигр и Бутч скулили и принюхивались, как в возбуждении они скребли когтями по стене. Да и он тоже был возбужден: после такого долгого отсутствия достаточно было только увидеть свой дом. Он, оказывается, и сам не сознавал, как сильно скучал.

Тони взглянул на своего спутника. Тот продолжал сидеть за рулем.

– А ты со мной не идешь?

– Не раньше, чем поставлю машину в гараж. Если кто-то увидит ее завтра на улице, начнут прикидывать, что к чему.

Хорошая мысль. Тони показал свое одобрение жестом большого и указательного пальцев, и человек кивнул.

– Ты иди первым и успокой собак.

Тони подошел к воротам и открыл их. Даже ощущение поворота ключа в замочной скважине было знакомым и приятным.

Собаки не перестали рычать, когда он зашел во внутренний дворик и закрыл за собой ворота. За их завыванием он расслышал звук двигателя своего МГ – водитель дал газ и тронулся с места. Но прежде, чем он смог это осмыслить, Тони обернулся и увидел Тигра и Бутча. К его удивлению, они были спущены с цепи и неслись на него, оскалив пасти и брызгая слюной, их глаза горели при лунном свете. В прыжке они заслонили собой сияние луны.

Тони вскрикнул и попытался отвернуться, но было поздно.

Бывают доказательства, совершенно невероятные, но которые не так-то просто отмести. Как, например, то досье, которое к утру скопилось на столе Барринджера: пометки по результатам телефонных переговоров, расшифровки магнитофонных записей, донесения.

– Ну, хорошо, – проворчал он. – Я должен принять это как факт. Но я все же не могу поверить…

– И вы хотите, чтобы я вас убедил, не так ли? – сказал доктор Виценте. – Не обязательно, – Барринджер налил себе кофе. – Вы прочитали все материалы. Я хочу услышать ваше мнение.

– Иными словами, мнение ученого-дилетанта. – Виценте взял кофейник и наполнил свою чашку. – Прежде всего, мог ли один человек совершить все эти убийства за каких-то четыре часа? При определенных условиях ответ может быть определенно утвердительным.

– Что это за условия?

– Он должен был знать имена и адреса всех жертв – а он мог их узнать либо от них самих, либо из картотеки Гризволда перед тем, как сжечь ее. У него должно было быть средство передвижения – а по следам шин у дома мы знаем, что он использовал машину Тони Роделла или, по крайней мере, машину, которая стояла в гараже Роделла. Наконец, он должен быть в достаточной степени уверен в том, что эти люди рано или поздно, но не позднее вчерашнего вечера должны были появиться дома или на бывшей работе… или позже – Эдна Дрексел сказала родителям, что в Шерман Оуксе они все разошлись в разных направлениях.

– Она также говорила, что чувствовала за собой слежку.

– Вы забываете – двумя часами раньше Джек Лорч был убит в Калвер Сити.

– От Калвер Сити до Бель Эр всего полчаса езды на машине.

– Но как он мог знать, что Эдна Дрексел направится домой?

– Так же, как он знал, что настигнет Джека Лорча в его офисе. Им просто некуда было больше идти. Без денег, без еды.

Я думаю, первоначально он намеревался покончить со всеми разом, вечером, когда он собрал их в машине Гризволда. Опять-таки, со слов этой девицы Дрексел, Тони Роделл держал их на мушке пистолета. Возможно, он собирался завезти всю группу в дом Роделла и прикончить их там, с помощью Роделла. Но когда они сбежали, ему пришлось выслеживать их поодиночке и действовать наудачу.

– Вы все повторяете «он». Не забывайте: сейчас на свободе два человека.

– Я знаю. Но один из них – из сбежавшей вместе с преступником группы. И он все еще где-то скрывается, если только убийца уже не настиг его, а мы об этом пока не знаем.

– Мы вообще ни черта не знаем, кроме того, что где-то разгуливают два человека, один из которых Брюс Раймонд. И он либо убийца, либо потенциальная жертва. Нам приходится только гадать. – Виценте глотнул кофе, потом поставил кружку на стол.

– Из того, что мы знаем о Брюсе Раймонде, следует, что он может быть и тем, и другим. Я прочитал бумаги, которые прислали из управления по делам ветеранов. Никаких определенных прогнозов – отписка, лишь бы оправдать врача, который принимал решение. Но я могу рассказать кое-что о типе человека, который совершил эти убийства. У нас есть факты, от которых мы можем отталкиваться. Первое, как я уже говорил, это то, что он, без сомнения, – антисоциальная личность…

– Вы не можете обойтись без психиатрического жаргона?

– Хорошо, никаких осторожных фраз. – Виценте улыбнулся, потом нахмурился. – Повторим то, что мы уже знаем: в нашем человеке нельзя распознать сумасшедшего. Он выглядит нормальным и ведет себя рационально. Это, разумеется, маска, но достаточно убедительная – это мы знаем, потому что он смог организовать побег из клиники, не вызвав подозрений медицинского персонала. Он также смог заставить других пациентов последовать за ним. Он, вероятно, привык брать на себя лидерство, отдавать приказы…

– Раймонд был офицером.

– Берем это на заметку, – кивнул Виценте. – Далее, исходя из характера преступлений, мы можем сделать вывод, что этот человек обладает недюжинной силой. Даже если мы допустим, что Тони Роделл был его сообщником, очевидно, что, кроме элемента внезапности, понадобилась физическая сила. Гризволда привязали к креслу, Джека Лорча ударили по голове, санитара закололи, двух женщин задушили, Дороти Андерсон перерезали горло…

– Это тоже меня беспокоит, – сказал Барринджер. – Каждое убийство совершено другим способом. Обычно убийца действует по шаблону.

– Мы имеем дело не с импульсивным убийцей. На сознательном уровне этот человек убивает только с целью замести следы, используя при этом те средства, которые годятся на данный момент. Человек, который мог спланировать такую смерть, какую принял Тони Роделл…

– Мы не можем утверждать, что смерть была спланирована, – перебил его Барринджер. – Это могло быть случайностью. Да, доберманы были свирепые, но они знали своего хозяина.

– Как и мы. – Доктор Виценте пролистал стопку бумаг на столе Барринджера. – Вы сегодня утром говорили с его матерью?

– И ничего не добились. Кроме того, что она опознала своего сына как одного из сбежавших пациентов, все остальное было явной ложью. Тони был хороший мальчик, может, немного неуравновешенный, но никаких серьезных проблем.

– Она – мать погибшего. Что вы ожидали услышать от нее при таких обстоятельствах?

– Неважно. У нас есть данные по нему. Бросил школу. В шестнадцать лет задержан за кражу автомобиля, приговор – условный с отсрочкой исполнения. Его мать клянется, что он всегда был чист, но у нас зарегистрированы два задержания за употребление наркотиков. Я вытянул из матери, что она не видела сына почти год перед тем, как он лег в клинику, но обстоятельства его помещения в клинику она обсуждать отказалась. Я думаю, что он дал себя упрятать, потому что был законченным наркоманом. Не мог без амфетамина.