Джон Соул - Черная молния

– Ты знал, что она собирается написать эту чушь?

Блэйкмур пожал плечами:

– Она же должна была написать что-нибудь, верно? Надеюсь, ты не забыл, что она журналистка? Зачем тогда ее приглашать на саму процедуру казни?

– Понимаешь, она так написала, что можно подумать, будто она говорила с самим Крэйвеном, лежащим в могиле.

Голубые глаза Маккарти заметно потемнели.

– Он долго мучился, Марк? – спросил Маккарти, наклонившись вперед. – Черт бы тебя побрал, скажи мне, что он корчился в судорогах! Скажи, что этот сукин сын наделал в штаны, пока они поджаривали его! – Маккарти сильно стукнул кулаком по своей ладони. – Господи, как бы мне хотелось самому врубить эту штуку!

Марк Блэйкмур нервно заерзал на стуле и подумал, что не позавидуешь тому, кто навлек на себя подобный гнев его шефа. Он даже пожалел Энн Джефферс. Но, с другой стороны, в их отделе нельзя было найти ни единого человека, который осмелился бы выразить сочувствие Ричарду Крэйвену, – работники отдела слишком много знали о его жертвах. Да и самого Блэйкмура едва не стошнило, когда он пришел в морг и увидел одну из жертв убийцы. Поначалу все шло нормально, ко когда медики сказали Блэйкмуру, что жертва была жива во время вскрытия грудной клетки, он извинился и выбежал в туалет, где долго стоял над раковиной. Но сейчас Крэйвена уже казнили, и поэтому слова Маккарти встревожили Блэйкмура, тем более что вскоре посыпались жалобы на Энн Джефферс и от других членов их группы. Он вспомнил свою беседу с Энн, когда они летели назад в Сиэтл. Возможно ли хоть самое ничтожное сомнение в их правоте?

– Почему она до сих пор пинает дохлую лошадь? – спросил сидевший до этого молча Фрэнк Лавджой. – Ведь она занималась Крэйвеном около пяти лет. Неужели ей не надоело?

– Пусть пишет, что хочет, черт бы ее побрал, – проворчал Маккарти. – Нам пора заняться другими делами. Кстати, Фрэнк, что там по поводу того трупа, который вчера ночью был доставлен в Харборвью? Меня это касается каким-либо образом? Следует ли мне ждать звонка мэра?

Лавджой сокрушенно покачал головой:

– Очередная разборка. Мне иногда кажется, что мы должны выпустить всех этих подонков на волю, чтобы они перебили друг друга. Недоноски проклятые.

Маккарти одобрительно хмыкнул и снова посмотрел на Блэйкмура.

– Так, и чем же ты, интересно, будешь теперь заниматься – после Крэйвена?

Хотя было только восемь часов утра, Марк устало вздохнул и показал на кучу папок с нераскрытыми делами, покоившихся на его рабочем столе. А в дальнем углу кабинета громоздилось полдюжины коробок, доверху забитых бумагами. Несколько лет он фиксировал всю информацию, касавшуюся Ричарда Крэйвена и его предполагаемых жертв, собирая ее по крупицам со всех концов страны. Вместе со своей партнершей Лоис Эккерли он тщательно изучил обстоятельства тех преступлений, которые прекратились с арестом Крэйвена, но так и не нашел никакой зацепки. Они много раз перерывали все коробки, перечитывали все бумаги, анализировали все известные им факты, но найти хоть какую-то связь с Ричардом Крэйвеном так и не смогли. Однако он чувствовал: нечто в этих коробках ускользнуло от их внимания. Чутье опытного сыщика подсказывало ему: в накопившейся куче бумаг должен найтись хотя бы один маленький факт, который поможет им связать воедино все эти дела. То же самое чутье говорило ему: в деле Крэйвена что-то не так, в нем есть некая тайна, которую еще никто не разгадал. Иногда, в самые тяжелые дни, когда отчаяние подступало к горлу и не давало возможности спокойно работать, Марку удавалось убедить себя в том, что он не может раскрыть эту тайну лишь из-за отсутствия самой тайны. Но почему же тогда выработанная годами работы интуиция упорно убеждала его в виновности Крэйвена? Ведь в течение последних двадцати лет Блэйкмур постоянно руководствовался профессиональным чутьем, и оно практически никогда не подводило его. Он снова вздохнул и удрученно посмотрел на папки с делами. Может быть, действительно, собрать всю эту макулатуру и отнести в хранилище, чтобы она не мозолила ему глаза и не дразнила его каждый Божий день. Марк повернулся к Маккарти и кивнул в сторону коробок:

– В первую очередь мне нужно убрать отсюда весь этот мусор.

Голова Джека Маккарти несколько раз дернулась в знак одобрения. Он направился к двери, но неожиданно остановился и еще раз посмотрел на газету, которая в это утро так испортила ему настроение.

– Как ты думаешь, эта Джефферс еще долго будет паразитировать на деле Крэйвена? – поморщившись, спросил он.

Марк Блэйкмур вспомнил свой недавний разговор с Энн и пожал плечами, демонстрируя свое полное равнодушие к теме разговора. Какой смысл усугублять и без того мрачное настроение шефа?

– Откуда мне знать? – ответил он вопросом на вопрос. – Я же не могу читать ее мысли.

Проворчав что-то невразумительное, Маккарти вышел из кабинета Блэйкмура, чувствуя приближение нового обострения язвы. Снова придется сидеть на одном молоке и отказаться от любимых сэндвичей с острым копченым мясом. Ну и черт с ними! Никто еще не доказал, что именно в жратве заключаются все прелести жизни.

Пока шеф отдела по расследованию убийств ковылял к выходу из здания, в офисе появилась Лоис Эккерли, с трудом удерживая в равновесии две чашки кофе и водруженную на них коробку с пончиками.

– Что случилось с Маккарти? – поинтересовалась она, осторожно опуская коробку на стол Марка. – Он так посмотрел на меня, что я чуть было чашки не уронила.

В этот момент ее взгляд упал на торчавшую из-под коробки газету, и она все поняла.

– А, Энн Джефферс, – глаза Лоис вопросительно уставились на партнера. – Ты знал об этом?

– Отчасти, – Марк снял крышечку с чашки и откусил кусок покрытого шоколадом пончика.

– И?.. – решила надавить на него Лоис, увидев, что он не намерен продолжать разговор. – И что?

Эккерли плюхнулась на стул и впилась в партнера взглядом, недвусмысленно дававшим понять, что либо он расскажет ей все, что знает, либо она будет истязать его расспросами похлеще его бывшей жены. Безошибочно уловив эту угрозу в глазах сотрудницы, Марк закрыл дверь кабинета и вкратце пересказал Лоис все события предыдущего дня.

– И что же ты думаешь по этому поводу? – заинтересованно спросила она, когда он закончил свой рассказ. – С этим покончено или нет?

Блэйкмур немного подумал, а потом решил прислушаться к своему чутью. Взяв в руки газету, он разорвал ее на узкие полоски и швырнул в корзину.

– Да, с этим покончено, – твердо промолвил он. – Дело закрыто, насколько я могу судить.

Когда он поднес ко рту чашку с кофе, его взгляд невольно упал на корзину для бумаг. Оттуда на него упрямо смотрели запечатленные на фотографии глаза Энн Джефферс.