Терри Пратчетт - Ноги из глины

— Что с ним случилось? — стараясь бежать в шаг с Ангуа, спросила Веселинка.

— Неуверенность существования, — ответила Ангуа. — Он не знает существует он или нет. Хоть это и жестоко, но это единственное, как мы узнали, что срабатывает против домовых. Самое лучшее это голубое пуховое одеяло, — она заметила непонимание в глазах Веселинки. — Смотри, все знают, что домовые уходят, если накрыться одеялом с головой, не так ли? А если накрыть их голову одеялом...

— А, я поняла. Ох, как ужасно...

— Он оправится через десять минут, — Ангуа зашвырнула коврик через улицу.

— А что он говорил про барона?

— Я слушала невнимательно, — осторожно ответила Ангуа.

Веселинка дрожала в тумане, но не только от холода.

— Похоже, что он, как и мы, из Убервальда. Там недалеко от нас жил барон, который ненавидел, если кто-то уезжал.

— Да...

— Вся семья были оборотнями. Один из них съел моего двоюродного брата.

Воспоминания закружились в голове Ангуа. Старые трапезы кошмарами преследовали ее до тех пор, пока она не сказала: нет, так жить нельзя. Гном, гном... Нет, она была почти уверена что она никогда... В семье всегда шутили по поводу ее привычек в еде.

— Вот это как раз то, чего я в них не выношу, — сказала Веселинка. — Да, люди говорят, что их можно приучить, но мое мнение что, став один раз волком, становишься волком навсегда. Им нельзя верить. Они же изначально зло. Я знаю, что они могут стать дикими в любой момент.

— Да. Ты, наверно, права.

— И самое ужасное то, что большую часть времени они ходят среди нас как самые обыкновенные люди.

У Ангуа щемило в глазах, она была рада и скрывающему туману, и твердой уверенности Веселинки.

— Давай. Мы почти пришли.

— Куда?

— Мы сейчас встретимся кое с кем, кто или убийца, или знает, кто убийца.

Веселинка остановилась. — Но у тебя есть только один меч, а у меня вообще ничего.

— Не волнуйся, нам не понадобится оружие.

— Вот как?

— Да, оно бесполезно.

— О!..

Ваймз открыл дверь, чтобы увидеть, кто так орет внизу. Капрал внизу орал нечеловеческим, то-есть негномьим голосом:

— Опять? Сколько раз вас убивали на этой неделе?

— Я занимался своей работой! — ответил невидимый заявитель.

— Грузчиком чеснока? Вы же — вампир! Посмотрим, какую работу вы выполняли... Точильщик колов для строительной фирмы, контролёр качества темных очков у оптика Аргуса... У меня что, крыша поехала, или в этом, все-таки, есть непонятная тенденция?

— Извините, коммандер Ваймз?

Ваймз оглянулся на улыбающееся лицо, выражающее уверенность, что оно несет только добро миру, даже если мир и не хотел этого.

— А... констебль Посети, что такое? — торопливо сказал он. — Я боюсь, что сейчас я сильно занят, и я даже не уверен, есть ли у меня бессмертная душа, ха-ха, возможно ты можешь зайти позже, когда...

— Я на счет тех слов, что вы попросили узнать, — с упреком сказал Посети.

— Каких слов?

— Слов, которые написал отец Тубелчек собственной кровью. Вы просили попробовать узнать, что они означают.

— А. Да. Заходи в кабинет, — Ваймз расслабился. Не было похоже на начало еще одной дурацкой беседы, о состоянии души, и о необходимости ее стирки и чистки, пока на нее не наслали вечное проклятие. Этот разговор должен был быть важным.

— Это древний язык Кенотинов, сэр. Выписка из одной из их священных книг, хотя, конечно, когда я говорю «священных», разумеется понятно, что они изначально заблуждались...

— Да, да, я уверен, — усаживаясь, сказал Ваймз. — Там каким-нибудь образом говорится что-то типа — «Мистер Икс сделал это, агхррррррррррррр!.....»?

— Нет, сэр. Такой фразы нет ни в одной из известных священных книг, сэр.

— А, — сказал Ваймз.

— Кроме того, я просмотрел другие документы в комнате, и стало ясно, что почерк на бумажке не покойного, сэр.

Лицо Ваймза прояснилось.

— Ах-ха! Чей-то еще? Там говорится что-то типа «Вот тебе, ублюдок, прошла вечность пока мы не нашли тебя, чтобы отомстить за то, что ты тогда сделал»?

— Нет, сэр. Такой фразы тоже нет ни в одной из священных книг, — сказал констебль Посети, и засомневался. — За исключением, Апокрифа к Завету Мщения Оффлера, — добросовестно добавил он. — Те слова из Кенотичной Книги Правды, — он усмехнулся, — как они ее называли. Это то — что их лжебог...

— Можно просто перевести слова и оставить в стороне сравнение религий? — спросил Ваймз.

— Хорошо, сэр, — Посети выглядел обиженно, но развернул бумажку и пренебрежительно усмехнулся. — Это некоторые правила, которым их бог якобы научил первых людей, после того как вылепил их из глины и обжег в печи, сэр. Правила типа: «Иже проработает Твоя усердна всю жизнь твоя», сэр, и «Не убий» и «Будь рабом покорным», и все такое, сэр.

— И это все? — спросил Ваймз.

— Да, сэр, — ответил Посети.

— Просто религиозные наставления?

— Да, сэр.

— Какие-нибудь предположения, почему это было у него во рту? Бедняга выглядел так, как если бы курил свою последнюю сигарету.

— Нет никаких, сэр.

— Я бы мог понять, если было бы что-то типа: «Порази врагов своих», сказал Ваймз. — А здесь просто говорится: «работай упорно и не создавай проблем».

— Кено был довольно-таки либеральным богом, сэр. Не слишком командовал.

— Похоже он был довольно-таки приличным богом, по сравнению с другими.

Посети неодобрительно посмотрел на Ваймза:

— Кенотины вымерли за пятьсот лет жесточайших войн на континенте, сэр.

— Понахватали молний и спалили всю паству? — сказал Ваймз.

— Не понял, сэр?

— О, ничего. Ну, спасибо, констебль. Я, э, сообщу все капитану Кэрроту, и еще раз спасибо, не позволяйте мне держать вас в...

Ваймз в отчаянии повысил голос увидев как Посети начал вытаскивать из-за пазухи кипу бумаг, но было поздно...

— Я принес вам свежий номер журнала «Факты без прикрас», сэр, а также ежемесячник «Призыва к битве», в котором есть много статей, которые, я уверен, очень заинтересуют вас, включая статью пастора Носа Коробейника о необходимости собираться и нести слово народу через почтовые ящики, сэр.

— Э..., спасибо.

— Не могу не заметить, сэр, что памфлеты и журналы, которые я дал вам на прошлой неделе, лежат на том же месте, где я их оставил, сэр.

— О, да, ну, извиняюсь, знаете как это бывает, количество работы в последние дни мешает мне выкроить время для...

— Никогда не поздно заняться спасением души, сэр.

— Я все время думаю об этом, констебль. Спасибо.

«Так нечестно» — подумал Ваймз, когда Посети ушел. "Оставлена записка на месте преступления в моем городе и в ней беспардонно нет никакой угрозы.

Почему? Последнее послание человека с упоминанием имени убийцы? Нет. Просто немного религиозной чуши. Какая польза от улики, если в ней больше загадки, чем в самой загадке.