Антон Федотов - ЖнецЪ. На службе Е.И.В.

Ефимовский пожал плечами:

— Вахмистру лишь недавно было присвоено внеочередное. Награждать пока что не за что. Свои предложения по его дальнейшему развитию я направил в своем ходатайстве… недели полторы как!

Князь зеркально повторил движение плечами Ефимовского. Действительно, входящих бумаг у него столько, что мог и не через один месяц добраться до ходатайства, если оно не имело срочного или сверхсрочного приоритета.

— Если коротко…

— Постепенное повышение сложности задач с увеличением личной ответственности за результат, — полковник откинулся на спинку кресла и задумчиво посмотрел в потолок.

Абсолютно неприемлемое поведение в присутствии князя!.. Если бы они не были знакомы столько лет.

— Предел компетентности, стало быть, ищешь, — ожидаемо проигнорировал вольность подчиненного Михалков.

Более того, Никита Владимирович и сам поднял взгляд, словно пытаясь вслед за Ефимосвским разглядеть нечто на белоснежном потолке.

— Хорошо, — наконец пришел к решению он.

Взгляды мужчин вновь встретились над столом.

— Заряжай своего Калашникова на "Просвещение". Пусть как раз своего подопечного подключит. С иезуитами они оба уже сталкивались. Иллюзий вредных не имеют. Вот и посмотрим как справятся, а по результатам всем сестрам по серьгам и раздадим.

Полковник сделался хмур и задумчив.

— Никита Владимирович, ты там не слишком круто?…

— Андрей…, — возмутился князь почти натурально. — Иди давай отсюда, а?! Второй час ночи уже! Ты тоже, кажется, не бездомный. А то будет мне Илона Никитишна опять пенять, что дети отца не видят. Ты вообще помнишь, что у Сашки завтра День Ангела?

— Твою!… — крепко выразился Ефимовский, выскакивая за дверь.

Князь лишь усмехнулся, наблюдая на метания полковника в приемной, требовавшего немедленно подготовить ему экипаж на выезд, пока доводчики мягко притормозили закрытие двери. Ничего, ему полезно! Торжество через две недели, но напомнить о том, что семье можно уделять чуть больше времени можно уже и сейчас.

Осталось только отбить сообщение:

"Илоночка, про праздник напомнил. Мягко, как ты и просила. Работой загружать не буду, да и сам постараюсь вырваться. Люблю. Целую. Папа".

— Какие пятнадцать минут?!! — донесся из коридора рев Ефимовского. — Чтобы через две были!

Никита Владимирович негромко рассмеялся. Это он "притормозил" экипажи. И было ему ни капельки не стыдно!

Тем временем вахмистр Калашников уже садился в свою машину, в который раз благодаря в промозглую питерскую непогоду тот Акт технического творения, что создал сигнализацию с автозапуском двигателя. Оказавшись внутри теплого и не столько шикарного, сколько уютного салона, потянулся за коммуникатором.

Абонент ответил на третьем звонке.

— Матвей, еще раз ночи доброй. Ты просил сообщить по решению отцов-командиров. Не спишь?

Трубка что-то недовольно булькнула в ответ.

— По твоим просьбам принято положительное решение, так что… Что за звуки у тебя там?

— …

— Какой детонатор, какая взрывчатка?

— …!

— На кого охотиться собрались?

— …!!

— Понял… Вернее, ни черта не понял, но желаю удачи!

— …

— Ага, и тебе!

— Весело у них там, — даже слегка позавидовал Егор, отключив связь.

Однако тут же встрепенулся и стал поспешно заводить машину. По жене он действительно соскучился!

День у Степаныча не задался с самого утра. С того самого мига, как инженерная бригада обнаружила под днищем его "Ласточки" взрывное устройство. Толково установленное. Не то чтобы в первый раз. Да и сам факт вряд ли мог смутить человека со столь богатой и неоднозначной биографией, но все же. Раздражала необходимость пользоваться подменной машиной. В гараже пусть и не основной, но все же резиденции Демидовых парочка таких имелась всегда. Вот только за рулем родной "шестерочки", чей корпус был многократно укреплен искуснейшей рунной вязью, а двигатель тщательно перебран его собственными руками, он чувствовал себя гораздо увереннее, чем в "камрюхе" охраны.

— Ты мне это, телепузик, "Ласточку" не царапни там, — кивнул он старшему саперной бригады, уже облаченному в бронированный костюм и теперь перебиравшего свои "железки". — А то без всякой бомбы в космос запущу!

Тот кивнул без всякого выражения на лице. Степаныча он знал давно, а потому объектом его раздражения не хотел становиться от слова совсем!

Сам же "как минимум воевода" рода Демидовых ругался сквозь зубы, устраивая свой зад в современном кожаном кресле:

— Талантливые детишки! Ну ничего, ничего, Степаныч покажет вам, где раки… Раком покажет. Поза ротного пулемета за счастье покажется! На бочку пороховую. Обоих… Минеры хреновы… Ничего, Степаныч покажет!

Вторая и третья неприятность случились практически одновременно.

Не успел он отъехать и на километр, как саперы сообщили, что взрывчатка все-таки рванула под днищем авто. Настоящего заряда не было, но хлопок был сильный. Машина в порядке. Вроде бы.

Не успел он пробормотать по поводу этого самого "вроде бы", что-то вроде "Хреновы таланты! Юные…". Как стекло украсилось паутинкой трещин прямо напротив водителя.

"Пуля. Крупнокалиберная", — только и успел подумать он, скатываясь под приборную доску и нажимая кнопку тревоги..

Ох, и больно же вдарил рычаг коробки по ребрам!

Однако второго выстрела не последовало.

Через пятнадцать минут охрана нашла лежку снайпера, а еще через десять — вторую позицию. "Неизвестные" явно рассчитывали выманить воеводу Демидовых на простор. Второй же стрелок держал позицию первого. Только Степаныч не дурак и жизнью учен. Досадно только, что стрелки успели смыться.

А вот кое-кому пришлось ждать почти полчаса, которые ушли на поиск позиций, выявление возможных новых и доставку очередной сменной машины.

День прошел спокойно. Равно как и обратная дорога до усадьбы. Впрочем, насчет дороги можно и поспорить. Если бы не грамотные действия инженерно-разведывательного дозора, буквально прочесавших трассу перед его приездом, то суждено было ему подорваться на паре МОНок, либо почувствовать на себе всю тяжесть ловушки в аспекте Земли, вставшей на боевой взвод практически перед самыми колесами автомобиля.

Спасли опыт и чутье! Хотя авто и под списание. Но до Усадьбы Степаныч, дабы не искушать Судьбу, добрался сам. С большим таким кругалем. Ну да ничего! Пробежаться по зимнему леску оно в любом возрасте полезно! Тем более, гвардейцы доложили об обнаружении позиции с заботливо припрятанным гранатометом.

За ужином же его встретили две пары невинных глазок. Голубые Матвея и карие Ольги не выражали ничего кроме кротости и смирения.